Ты самая любимая (сборник)
Шрифт:
— «Вэ У 651», — сказала Ивана Феде. — А дальше не помню.
— Ты гений! — громко воскликнул Федя. — Дальше и не надо!
Все ученики оглянулись. А учитель сказал:
— Козлов и Малышкина, вон из класса!
Ивана попыталась разжалобить его:
— Егор Васильич, мы больше не…
Но Федя перебил:
— Будем, будем! — И потащил Ивану за руку. — Пошли! Быстрей!
— Куда?
Подхватив ранцы — свой и Иваны, — Федя двинулся из класса, на ходу сказав учителю «спасибо».
Внутри
— Так? А вам чего? — сказал им дежурный.
— Нам это… — вдруг замялась Ивана. — Нам узнать… Машина номер «Вэ У 651»…
— Ну и чего?
— Нам фамилию владельца, — сказал Федя.
— И адрес… — добавила Ивана.
— А чё было — наезд? Увечье?
— Ну вроде того, — соврал Федя.
— Тогда вам в тот подъезд, в милицию. Напишете заявление, они найдут.
— А без этого, просто так нельзя, что ли? — спросила Ивана.
Дежурный развеселился:
— А просто так знаешь что бывает?
— Знаю, — ожесточилась Ивана. — Кошки трахаются.
— Ну вот видишь, — сказал дежурный. — Ты уже образованная. Иди отсюда.
Выйдя на улицу, Федя снова потащил Ивану за рукав — теперь к подъезду, возле которого стояли ментовские машины. Но Ивана вырвала руку:
— Ты с ума сошел?! Я на родного отца заявление буду писать?!
Выждав, когда дома нет ни матери, ни бабушки, Ивана, нацепив на голову наушники с музыкой «Дважды два», произвела тщательный обыск квартиры. Пересмотрела в шкафу все вещи матери… все документы и фотографии в ящиках комода… и наконец в кладовке, на верхней полке, в коробке из-под обуви нашла старую записную книжку-еженедельник с потускневшей палехской обложкой — русская тройка скачет по зимней дороге.
Осторожно начала листать желтенькие, с обтертыми краями странички этой книжки с разными малозначительными записями типа: «Марина — тел. 5-61-17» или «Кате должна 4 рубля 30 копеек, отдать не позже 5.7.».
И вдруг на дате «9 сентября» — крупная, жирная запись:
«ЦАРИЦЫН Е.Н.»
— Так!.. — Ивана стала загибать пальцы. — Сентябрь, ноябрь, декабрь. Январь, февраль, март. Апрель, май, июнь! — и сделала победный жест кулаком: —Йес! Мой день рождения! Блин! Я Царицына!!! А не какая-то Малышкина!
Обрадованно подошла к зеркалу, стала принимать царственные позы. Затем, изображая то учителей, то себя, заговорила разными голосами.
За
— Так, Царицына, к доске!
За себя, величественно:
— Одну минуточку, слушаю вас…
За учителя:
— Царицына, тебе тройка!
За себя, царственно:
— Благодарю вас.
Прервав эту игру, подскакивает к телефону, набирает 09.
— Алло, справочная? Мне, пожалуйста, домашний телефон Царицына Е.Н., ну Евгений Николаича. Наверно…
— Девушка, — ответила ей телефонистка. — Информацию о домашних телефонах мы не даем.
— Как не даете? Почему?
— Новые правила. В целях борьбы с терроризмом…
За окнами автобуса — подмороженными, в инее и с круглыми продышанными проталинами — плыли улицы провинциального города. Чем дальше от центра, тем эти улицы все больше были похожи на деревенские.
Наконец, почти на окраине города, водитель автобуса показал на какое-то неказистое двухэтажное здание и сказал Иване и Феде:
— Вам сюда.
Зябко ежась в своих тощих куртках и прокатываясь на наледях, Ивана и Федя подошли к зданию с вывеской «ПАСПОРТНЫЙ СТОЛ».
Внутри, в окошке торчал стриженый затылок, наклонившийся к своей работе.
— Здравствуйте, — сказала Ивана затылку, — нам справку получить.
— Какую справку? — не отрываясь от работы, спросил затылок женским голосом.
— Домашний адрес Царицына Евгения Николаевича.
— Двадцать пять рублей, — сказал затылок.
Ивана и Федя переглянулись и принялись рыться по карманам. С трудом набрали 25 рублей, но — мелочью. И всю эту мелочь аккуратно, стопочками положили на стойку.
Служащая, подняв коротко остриженную голову, глянула на эти стопки, фыркнула, положила на стойку бланк:
— Заполняйте.
И снова склонилась к своей работе — пересчету каких-то квитанций.
Ивана и Федя отошли к столу, Ивана принялась заполнять бланк, старательно вписала: «ЦАРИЦЫН Евгений Николаевич» — и шепотом сказала:
— Тут надо год рождения. Какой написать?
— А твоей матери сколько лет? — шепотом спросил Федя.
— Тридцать.
— Иди ты! Она тебя чё — в семнадцать лет родила?
— А что?
— Не, ничё. Ну, ты ж его видела. Сколько ему?
— Я не разглядела.
— Ну, если с машиной, пиши сорок лет. Приблизительно.
Ивана вписывает, относит бланк в окошко. Служащая берет бланк, включает допотопный — трубой — монитор компьютера, неумело вызывает мышкой адресный поисковик и одним пальцем тычет в клавиатуру, вписывая по буквам фамилию «ЦАРИЦЫН».
Ивана нетерпеливо ждет, нервничает.
На стене под портретом Путина тикают большие настенные часы.