Ты снова станешь моей
Шрифт:
И что со всем этим делать, я совершенно без понятия.
С машиной надо что-то решать. Брать, отказываться.
Я не хочу, чтобы он подумал, что, во-первых, я слишком меркантильна. Во-вторых, решил, мое согласие принять подарок включает для него зеленый свет.
Каким бы крутым ни был этот подарок.
Но в то же время, если откажу, как бы не обиделся, и не ударился снова в ярость и жестокость. Все же выбирал, старался и делает сразу столько шагов навстречу, сколько ему самому еще вчера, наверное,
Завтра посмотрим, решаю я, и, пользуясь тем, что Демьян, как я считаю, заснул, сама проваливаюсь в глубокий, так необходимый мне сейчас сон.
…
Будит меня привычное хныканье сыночка. Оно не слишком сильное, пока лишь возня и кряхтение, но срабатывает для меня не хуже любого, самого звонкого будильника.
Я собираю всю волю в кулак, вздыхаю поднимаюсь, и на автомате бреду к его кроватке.
Светает, и мне очень тяжело, ведь однозначно я из тех, для кого в это время наступает самая активная и глубокая фаза сна. Столь ранний вынужденный подъем навевает привычное уныние.
– Что случилось? – раздается за спиной.
Демьян, немного взъерошенный со сна, чуть приподнимается на локте.
– Случилось утреннее кормление, - говорю я, - только сначала я его переодену.
– Я тебе помогу, - говорит Демьян, садится на кровати, а потом начинает подниматься.
– Правда?
Я точно знаю, что Демьян, также, как и я, с трудом функционирует по утрам, и до зубовного скрежета ненавидит это время суток.
Но вот он самоотверженно поднимается, и, слегка пошатываясь, все еще пребывая в полудреме, подходит к нам.
– Если хочешь, можешь переодеть ему памперс, - на троечку шучу я.
Но Демьян не воспринимает это высказывание как шутку.
– Окей. Как это делается?
– говорит он, и вопросительно смотрит на меня.
– Памперсы здесь, салфетки вот, а вон в ту корзину кидаем грязные памперсы, - инструктирую я, приглядываясь к его лицу.
Серьезный, почти уже не заспанный, собранный. Инородный в нашей тесной комнатушке.
Даже не верится.
Жду, на каком месте он решит соскочить, но он и правда слушает внимательно.
– Я пойду пока в туалет, и налью себе воды, в горле пересохло, - говорю я.
Когда возвращаюсь, Игорек, переодетый в новый памперс, сидит у Демьяна на руках. Точнее полулежит. В общем, папа не забыл, и держит сына так, как я его учила.
– Спасибо, Демьян, - говорю я.
– Теперь давай его мне, и пойдем в кровать. Ты у стены спишь, так что залезай первым.
– Ты разве не в кресле кормишь?
– Ночью нет. Пыталась, но тяжело, начинаю засыпать. Ляжем, Игорька посерединке положим. Давай.
Подталкиваю его в грудь обратно к кровати. Голова кружится от мыслей, что мы будет лежать вот так, все втроем. Потесниться, правда, придется. Это
И…
– Мне, пиздец, как стремно, Ви….То есть…сильно волнуюсь, - говорит Демьян, а я ему улыбаюсь.
– Не бойся. Только вначале страшно, но потом привыкаешь.
– Вдруг я случайно повернусь, и…
– Я чутко сплю и буду контролировать.
Мне приятно, что он волнуется, и не скрывает этого. И даже пытается не выражаться. Прежде чем-то что-то сказать, взвешивает, слова подбирает.
Укладываемся, и пока наш малыш не разорался на весь дом, и не выдернул окончательно из сна, прикладываю его к груди.
Демьян лежит, буквально замерев, я прикрываю глаза и расслабляюсь.
…
Утром мы по очереди принимаем душ. Пока один приводит себя в порядок, другой развлекает непоседу Игорька.
– И так каждый день, - бормочет Демьян, и ерошит волосы ладонью.
– Вначале, действительно, сложно, потом...легче, - пожимаю я плечами.
Приглашаю его завтракать, и ставлю перед ним тарелку с овсянкой на воде.
– Что это?
Брови Демьяна сходятся на переносице, а меня разбирает смех.
– Это завтрак. Овсянка.
– Вижу, что овсянка. Но…
– Извини, ничего другого в утреннем меню не предусмотрено.
– Я же давал деньги на продукты.
– Не воспользовалась. Мне снова извиниться?
– Ладно, сейчас сделаю заказ.
Демьян хватается за телефон, но тут же недовольно чертыхается.
– Совсем забыл, что в этой вашей дыре не ловит интернет. Вай-фай есть? Какой пароль?
– Проще сгонять в магазин, чем ждать доставку, он в десяти минутах ходьбы. Заодно туалетную бумагу прихвати, и сухой корм. Тут к нам кошечки заглядывают иногда.
– Хорошо.
Демьян вскакивает, и убегает из дома. Уверена, про туалетную бумагу он уже забыл. Да и...есть она, я просто так попросила, чтобы его проверить.
Я мурлычу под нос песенку, неспешно собираю Игорька на прогулку.
...
Мы с Демьяном сталкиваемся у калитки. Про бумагу не забыл.
Я сообщаю, что мы с сыночком пройдемся до рощи и обратно, он кивает.
– Гуляйте, а на вечерней прогулке я к вам присоединюсь. Пока приготовлю пожрать, - говорит Демьян, чем несказанно меня удивляет.
– А ты умеешь разве готовить? – поднимаю я брови.
Он закатывает глаза, и идет по направлению к дому.
Я смотрю на его удаляющуюся фигуру, и не могу отвести глаз. Стильный, шикарный, жутко привлекательный не только на внешность, но и на движения, и на голос. Все в нем возбуждает.
Достаточно одного его присутствия, его разжигающей животной энергетики, чтобы внутри все отозвалось и затрепетало.