Ты спросил, что такое есть Русь…

Наумова Регина Александровна

В Мексику я приехала вместе с мужем — Лезновым Андреем Николаевичем, известным учёным-физиком и математиком. Первое, что я сделала, это открыла наугад томик работ моей любимой поэтессы Марины Ивановны Цветаевой: «Быть в грядущем лишь горсточкой пыли под могильным крестом? Не хочу!»

— Опять эти пророческие слова!

Когда-то в Москве, разговаривая с Сергеем Владимировичем Образцовым, чьим многосторонним талантом я всегда восхищалась, продекламировала ему эти строки. И он ответил мне тоже стихами Цветаевой:

И многих пронзит, царица, Насмешливый твой клинок. И всё, что мне только снится, Ты будешь иметь у ног.

Об этом я не могла не вспомнить, когда у моих ног разбивалась солёная пена Тихого океана. С губ слетело нечто подражательное:

Высоко взлетает пена Над шумливою волною И дробится о колена Дикой песнею морскою, Ударяясь — воскресает, Знать, не бренная — шальная, Тем меня напоминает, Ведь

в полёте я лихая… И, конечно, разбиваюсь, Но стремлюсь вновь в небо взвиться; Кровь не кислая — признаюсь — Молодым вином струится… Стать звеном в цепи вселенной, Без кладбищенских надгробий, Надлежит всем душам пенным, — Для ползучих — мир утопий…

В Мексике возросло желание писать стихи, а главное — для этого появилось немного времени.

Часто повторяю как молитву вдохновенные строки Цветаевой: «Не бить челом веку, а быть челом века!» Пришло понимание моего предназначения в стране майя, ацтеков, тольтеков: делать всё возможное и невозможное, чтобы великое русское слово наших поэтов и писателей и наша высочайшая культура нашли бы приют здесь, в Мексике и во всей Латинской Америке. Этому я отдаю все свои силы.

Мечтаю открыть в штате Морелос Дом русской культуры, настоящий русский терем, из брёвен, как в наших сказках, с русским интерьером, с чайной, блинной и медовухой, куда бы с радостью приходили и российские соотечественники, и мексиканцы, и гости страны, дабы послушать стихи, русскую музыку, посмотреть выставки картин и народного творчества. И чтобы как можно больше мексиканцев хотели бы овладеть русским языком.

Кое-кто из местных журналистов прозвал меня послом доброй воли по культурным связям между Мексикой и Россией. Приходится оправдывать это звание. Мне радостно, что мексиканский поэт Алехандро Торруко в посвящённом мне стихотворении написал:

Россия и Мексика — Две страны, две сестры В поэмах вечности И в культуре мира. Две души в поэзии И в объятии вечном дружбы.

Р. А. Н. Regina Naumova, Mexico

Ты спросил, что такое есть Русь?

Ты спросил: что такое есть Русь? Рассказать постараюсь попроще: Васнецов и Алёнушки грусть, Соловьи, трели льющие в роще. Дух доверчивый богатырей, Всё ж враг знал, как опасны тут шутки. На защиту детей, матерей… Станут грудью, не медля минутки. Пушкин наш и его умный кот. Полустанки. Цыганские песни, Победивший фашистов народ И терпенье его, хоть ты тресни! И холмы, и погосты… Христос И монах, бьющий в колокол рьяно. Грибоедов, Распутин… До слёз Достоевский дух мучит романом. Пугачёвская клетка и — царь, Свист да плач за далёкой заставой… Пудрой сахарной снег вился встарь; Эхо слышу от тройки усталой. Полосатых шлагбаумов вид, Ночь в рябинниках, шалые зорьки… Всё о Родине мне говорит — Духа всхлипы и сладки, и горьки. И храню я следы давних лет. Мне прабабушкой, спящею в склепе, Крест рубиновый дан и портрет, Да рассказ, как живали при НЭПе. Звёзды синих, зелёных очей Русокудрых российских крестьянок… И на пашне весенней грачей Любо мне примечать спозаранок. До сих пор, у тальянок в плену, Смех, частушки слагаем… Не раем Мы свою называем страну, Но безумно грустим, коль теряем. Всё на свете и — больше! — есть Русь. Добротой побеждаем, не жалом. Песню дружбы всем шлём. Побожусь: Русь других в мире не унижала. Р. А. Н. 2013, Мексика

Кому как, а мне…

Затрата недюжинных сил — Читайте, внимайте, стоните… Поэт людям душу открыл; Не бойтесь, читатель, входите. Стихов у меня миллион. Рецензий? — Корова сжевала… Не я выбираю… пардон, Читателей — славных так мало… Творить под мещан, лебезя, — Стать Эллочкой-людоедкою? Нет, вас уважая, нельзя Кормить поэзы объедками. Не знаю молочных я рек. Кисель-берегов и подавно, Большой в воспитанье огрех — Глядеть на проныр мне забавно… Стихами и гнев утолю, И с ними ж забудусь от боли; Народу про счастье пою, Про лучшие, светлые доли. Как сладко Отчизне служить И рядом, и в далях разлуки, И счастье своё заслужить, Пройдя испытания муки. И пусть председатель-удав. В ермолке свинья — мой издатель, И критик по-волчьи лишь прав, Но дал мне здоровье Создатель. Р. А. Н. 2013, Мексика

Океан и я

Привет, океанские воды. Не вижу над вами диска. Лишь нет-нет рыжая искра Пронзит тумана разводы. И мнится мне, он золотится, Над мглой глубинной мигая. Цвет серый с синим сплетая, Роится туман, роится… Летает лазурная мглистость. С ней в прятки играет солнце. И чудится мне, несётся Лазурное солнце? — Дикость! А вечером — алые воды, Как будто их поджигают. Из пены искры взлетают; Под Южным Крестом — широты. О берег мой субтропический, К тебе приезжать бы чаще. В ногах у пальмовой чащи Восторгом пьянеть лирическим. В тебе утоление боли От гнева на все разлуки. Но жить без лихости, муки Так скучно, словно в неволе. Ты знаешь про ценности в душах. Они не видны в анкетах. Бывают в строфах поэтов, Где честности речь послушна. О волны морские, поверьте, Мне нужен волн поединок. Чтоб искры — вместо слезинок! Чтоб сильной остаться до смерти. Твоей красотой упиваюсь. Шуми, мощь океанная. Жизнь твоя — ох, окаянная. Моя — такая же… каюсь. Р. А. Н. 2013, Мексика

В сезон дождей

Не по тропам чужим брести мне б рассеянно Под одеждами серыми плачущих туч, А вдоль шири полей, по доброму сеянным, Каждый колос в которых и добр, и могуч. Всё бреду я, увы, под шум околесицы Чужеродных базаров, пирамидных красот… Хоть и плещется ночь здесь сияньем месяца, Но в своём сотворенье не вижу высот. Изболелась душа — далече до истины… Неужель всюду зло? Нет, нет, сердце, не верь! От терпенья, пустот… в кровь зубы стиснуты, Всё ж упорно стучусь к людям в каждую дверь. Люди добрые, будьте с путником ласковы, Он кормился в пути только диким плодом. А мечты и надежды цвели все сказками И ложились в потрёпанный жизненный том. Прикоснитесь, познайте силу горения; Мне не надо признанья, суть ведь не в том… Помогу вам понять: стихов сотворением Правят правда, любовь, с разуменьем при том. Р. А. Н. 2013, Мексика

Исповедальное

Свои стихи не назову забавой. Они — сосуд тревоги и труда. Пою в них Русь, овеянную славой, А это есть высокий труд! Да, да. Лик кроткий над листами наклоняя, Гляжу, как дремлет ряд стандартных слов, Но в старенькие чётки дополняя Брильянты свежих слёз, внемлю: готов Исповедальный стих — моя котомка, Завещанная предками… Как тень, К плечам прилипла да поёт негромко О жизни городов и деревень… И мне поёт: концы страны измеришь, Бродяжничая призрачной звездой, И в счастье, правдой крася стих, поверишь, И честной быть всегда с самой собой, То в светлой радости, иным — убогой. Начнёшь прощать друзей, а вслед — врагов. И станешь помазуемою Богом, Молясь на виды золотых стогов… Я злые скорби все, и счастье с горем, И радости страны моей впила, Где песни русичей подобны зорям, Что поджигают храмов купола. Дано судьбой бродить мне по дорогам И прославлять повсюду отчий край. Мои стихи — от разговоров с Богом… Они окно приоткрывают в рай. Я в них прошу хранить мою Россию И защищать злом вытерзанный люд. Молюсь, чтоб чёрта одолел Мессия. Молюсь, чтоб даден был сердцам уют. В душе поэт растёт, творит свободно. И правда русичей ему есть мать! Как возмужает, назовут народным За то, что за народ готов страдать. Да, да. Стихи не назову забавой. Они — источник благости труда. Пою в них Русь, овеянную славой. То высь судьбы, поймите, господа. Р. А. Н. 2013

Космизм внутри и вне

Эта вещь со слабо обозначимыми элементами метаметафоры [1]

Душа развернулась и вышла из тела, А космос вошёл, мол, пора восвояси… Душа, как сова, из-за веток глядела И пела на дереве, прозванным ясень. Собака служила плохим дипломатом; Шумливая, как океанские волны, С зерном возвращалась к ноге… И обратно Неслась, стиснув пастью, как горстью, куль полный. Скребла лапой землю сотворчески мило, Мечта становилась возможной, поверьте, Рассеивать зёрна иных миров было Событием светлым, как ноты в конверте… Прочесть их… проникнуться — тоже работа. Подслушать мелодию… к речи примерить… Срастить воедино, чтоб вышло не что-то, А очень космично, чему стоит верить. Но та сотворённость творящих в просвете Повисла ненужною брошенной тенью. Душа прорастала, но сохла… заметьте, Подобно не взятому в вечность растенью. Умнеет собака — служивая строчка; Бежит по приказу и ловит след сердцем. Найдя, возвращается тёмною ночкой… Рассудку работа и сердцу — умельцам. Бывает, луна недовольно ютится, На всех нас таращится, полуслепая. Годами своими, наверно, томится И ропщет: рать пишущих ныне иная… В душе твёрдой хватки-то мастера нету. Летела на нет… расходясь, проницая Ту силу. — Прогнозом не стала ответу. Допишет ли песню, покуда земная? Душе стало страшно… свернулась… и — в тело. А космос шепнул, зашагав восвояси: Тебе, знать, быть вывороченной — не дело… И тут за окном листопадить стал ясень. Р. А. Н. 2013, Москва

1

Метаметафора — это когда речь идёт о синтезе искусств и наук, воплощённых в самовитом поэтическом слове. (Здесь и далее примечания автора. — Ред.)