Ты умеешь хранить секреты?
Шрифт:
— Это как? — тупо переспрашиваю я.
— Все очень просто. Вы заслужили небольшую передышку.
— Правда? Но… не можете же вы вот так просто пересаживать людей?
— Можем. Если есть свободные места. Мы предпочитаем об этом не распространяться. Да и полет такой короткий. — Она заговорщически подмигивает и шепчет: — Только никому не рассказывайте, ладно?
Она ведет меня в передний салон и указывает на большое широкое удобное кресло. Мне еще в жизни ничего не улучшали! Поверить невозможно, что она действительно пустила меня сюда!
— Это первый класс? — интересуюсь я, жадно впитывая атмосферу ненавязчивой роскоши. Справа от меня мужчина в дорогом костюме, что-то печатает на лэп-топе, две пожилые женщины в углу надувают подушки.
— Бизнес-класс. На этом рейсе нет первого класса, — говорит стюардесса уже обычным голосом. — Вам удобно?
— Лучше не бывает! Огромное вам спасибо.
— Без проблем.
Она снова улыбается и отходит. Я заталкиваю портфель под переднее сиденье.
Вот это да! Уж повезло так повезло. Удобные сиденья, подставки под ноги и все такое! «Похоже, меня ждет приятное путешествие, от начала и до конца», — говорю я себе, как ни в чем не бывало застегивая ремень и пытаясь игнорировать неприятное щекочущее ощущение в животе.
— Хотите шампанского?
Это новая приятельница-стюардесса лучезарно улыбается мне.
— С удовольствием. И еще раз спасибо, — киваю я.
— А для вас, сэр? Шампанского?
Мой сосед даже не поднял глаза. На нем джинсы и старый свитер, и он упорно смотрит в окно. И только когда, отвечая, поворачивается, я успеваю рассмотреть темные глаза, недельную щетину и глубокую морщину на лбу.
— Нет, спасибо. Только бренди. Спасибо, — отвечает он сухо, с американским акцентом. Я уже хочу вежливо осведомиться, откуда он родом, но сосед тут же отворачивается и снова таращится в окно.
Вот и хорошо, потому что, если честно, я тоже не в настроении вести светские беседы.
2
Ладно. Если честно, мне тут не нравится.
Я знаю, что это бизнес-класс. Знаю, что никогда еще не летала в такой роскоши. Но в животе по-прежнему ворочается тугой ком страха.
Пока мы взлетали, я медленно считала с закрытыми глазами, и это вроде как сработало. Но на «триста пятьдесят» я выдохлась. Так что теперь просто сижу, попиваю шампанское и читаю статью в «Космо» «Тридцать дел, которые нужно успеть совершить до тридцатилетия». Я старательно изображаю невозмутимую деловую женщину, важную шишку, директора службы маркетинга, для которой бизнес-класс — дело привычное. Но Господи, почему я вздрагиваю от малейшего шума? Почему от каждого толчка перехватывает дыхание?
Стараясь сохранять внешнее спокойствие, я тянусь к заламинированной инструкции по безопасности и пробегаю ее глазами: «…запасные выходы… кислородные маски… Если возникнет необходимость в спасательных жилетах, помогите сначала старикам и детям…» О Господи…
Почему я вообще читаю все это? Неужели мне легче от созерцания маленьких фигурок, прыгающих в океан на фоне горящего самолета?
Я поспешно сую инструкции в кармашек и глотаю шампанское.
— Прошу прощения, мадам.
У моего кресла возникает другая стюардесса, с рыжими локонами.
— Деловая поездка?
— Да, — киваю я, гордо приглаживая волосы. — Совершенно верно.
Она вручает мне брошюрку «Услуги для руководства» с яркой фотографией, где изображена группа бизнесменов, оживленно беседующих перед доской с каким-то пестрым графиком.
— Это информация о нашем новом салоне бизнес-класса в Гатуике. Мы предоставляем все услуги для устройства конференций, а также совещательные комнаты, если потребуется. Вас это наверняка заинтересует.
О'кей. Я топ-бизнесвумен. Я руководитель высокого полета.
— Вполне возможно, — небрежно бросаю я, искоса глядя на брошюрку, — Да… вполне возможно, мне понадобится одна из таких комнат для инструктажа. У меня большая команда, которой, естественно, необходим инструктаж. Вопросы бизнеса, знаете ли… — Я откашливаюсь. — В основном… связанное с логистикой.
— Не желаете зарезервировать комнату сейчас? — услужливо предлагает стюардесса.
— Э… нет, спасибо, — заикаюсь я после небольшой паузы. — Моя команда в настоящее время… дома. Я всем дала выходной.
— Вот как?
У стюардессы несколько озадаченный вид.
— Возможно, в другой раз, — поспешно заверяю я. — И пока вы здесь… скажите, этот звук… он нормальный?
— Какой именно?
Стюардесса склоняет голову и прислушивается.
— Этот самый. Что-то типа завываний, со стороны крыла.
— Я ничего не слышу, — заверяет стюардесса, участливо глядя на меня. — Вам не по себе?
— Нет! — выкрикиваю я с нервным смешком. — Нет, я в порядке. Просто спросила. Исключительно из интереса.
— Попытаюсь узнать, — любезно отвечает она. — А вы, сэр? Не хотите ознакомиться с информацией об услугах для руководителей в Гатуике?
Американец молча берет брошюрку и тут же, не глядя, откладывает. Стюардесса отходит, слегка спотыкаясь, когда самолет проваливается вниз.
Почему он проваливается вниз?
О Господи! Волна страха внезапно накрывает меня с головой. Это безумие. Безумие!!! Сидеть в этой тяжелой коробке, не имея возможности вырваться на волю, в тысячах и тысячах футов над землей…
Сама я не справлюсь. И вдруг чувствую непреодолимое желание поговорить с кем-то, способным успокоить, ободрить.
Коннор.
Я инстинктивно выуживаю свой мобильник, но рядом мгновенно возникает стюардесса.
— Извините, у нас на борту нельзя пользоваться мобильным телефоном, — сообщает она с сияющей улыбкой. — Не могли бы вы убедиться, что он отключен?
— О… простите.
Ну конечно, тут нельзя пользоваться мобильником. Об этом мне говорили всего лишь пятьдесят пять миллиардов раз. Но такая уж я безмозглая дура. Впрочем, не важно. Не играет роли. Я в порядке.