Ты ворвалась в мою жизнь непрошено… Всё, возможно, будет не так, уж, и плохо!
Шрифт:
Кирилл вообще первый месяц после окончания школы помнил смутно – как одну непрекращающуюся пьянку и драку. Потом ощущения начали чередоваться: холод, жар, холод, жар, пока однажды он окончательно не выплыл из горячечного тумана в доме своей тётки Евдокии, почему-то привязанным к кровати и укрытым горой одеял.
– Ну, что, очнулся, племяш? – произнёс хриплый мужской голос, и, с трудом повернув чугунную голову на голос, Кирилл увидел тёткиного сожителя, изредка наведывавшегося к ней, дядьку Трофима.
Вот он и поведал о его «подвигах»: беспробудной пьянке, драках, в которые Кирилл с радостью ввязывался и с ещё большей радостью затевал сам. Побуянил во
Таких зазноб у него было не меряно во многих уголках нашей необъятной родины, поскольку был он типичным перекати-полем, но не в этом суть. Главное, что он никогда от проблем не утекал, а жёстко, по-мужски, их решал, а только потом передислоцировался на другое место. Вот и у Евдокии он вовремя появился. Только перестарался чуток, когда окатил бушевавшего пацана ледяной водой, а потом накрепко скрутил бельевой верёвкой. Кирюха круто простудился, но даже больной всё куда-то рвался, вот и пришлось его прикрутить к кровати. С ней-то за плечами далеко не убежишь.
Трофим ничего у Кирилла не выспрашивал. Да ему и не нужно было – тот сам всё выболтал в горячечном бреду. Выходили они с тёткой Евдокией пацана, и увёз его Трофим далеко – в сибирскую тайгу. Там они чем только ни занимались: и золотишко мыли на подпольных приисках, и отстреливали зверьё и птиц, и на лесоповале вкалывали. Лучше всего у Кирилла пошла охота. Попадал в цель буквально с первого выстрела. Бил точно в глаз, не портя ни шкурку зверя, ни тушку птицы, потому так доподлинно и не узнал, какого цвета у них были глаза, но уверен был, что голубого…
Через полгода Кирилл вернулся в родной посёлок. Удостоверился, что Машка не беременна (почему-то он и так был в этом уверен), и попросил у неё, наконец, прощения. Машка, оказывается, уже давно зла на него не держала, но ночь они, хоть и по старой дружбе, провели только одну. Машка рисковать не хотела. Хахаль у неё появился, из военных, сержант что ли. Звание не великое, но всё ж, таки, позабористей, чем тракторист из посёлка. Опять же, городской. И вроде к ней по-серьёзному относится. Так что, ни ради каких прошлых любовей, упускать свою перспективу Машка не желала. Кирилл спорить не стал, уважительно отнёсся к бывшей поклоннице, да и вовремя сообразил, что Машка через своего сержанта может знать правду о судьбе Олеси. А то тётка его только сплетнями попотчевала.
Машка тоже подробностей не знала. Подтвердила только, что учителка уехала из посёлка ещё летом и к учебному году не вернулась. А муженёк её отбыл к новому месту службы где-то с месяц назад. Слухи пересказывать отказалась. И вообще, Кириллу показалось, что разговор этот Машке не приятен. Она чего-то разнервничалась и поспешила вытолкать его из своей постели.
Так тема Олеси и оказалось закрытой. Не собирать же ему сплетни по посёлку? Достаточно того, что тётка наговорила: то ли Олеся сама бросила мужа, то ли он её выгнал, потому что застукал с кем-то (был вариант, что, чуть ли, не со школьником), и с ребёнком – то ли выкидыш случился, то ли она аборт сделала после ссоры с мужем, да и ребёнок, вроде как, не от мужа, нагулянный…
Интересно, как бы сложилась его жизнь, если бы Олеся не разбудила своими словами его амбиции? До неё их у него не было. Погулял бы до армии, потом честно отслужил в танковых войсках или в стройбате, как большинство его односельчан, вернулся, женился, может даже на Машке, если бы дождалась, работал бы трактористом, построил дом, рожал
Кирилл забрал у тётки повестку в армию, пришедшую ещё в осенний призыв, и явился в военкомат неурочно. Честно рассказал районному военкому где был и что делал (без подробностей про золотишко, конечно). Тот внимательно выслушал и сделал отсрочку от призыва до весны. Но рассказ Кирилла, видимо, запомнил, поскольку назначение служить Кирилл получил в Воздушно-десантные войска, а не в какую-то там пехоту или стройбат, и отправился аж на Дальний Восток.
Дядька Трофим и туда к нему добрался. Вот радости-то было обоим! Кирилл уже тогда задумывался, что он будет делать после армии, и всё больше склонялся к мысли остаться на сверхсрочную службу, поскольку к сельской жизни возвращаться не собирался. Но Трофим предложил ему задуматься о собственном бизнесе. Предпринимательство в стране тогда ещё только набирало обороты. Начальные капиталы добывались в основном преступным путём, а у них оно уже было, честно заработанное, ну, или почти честно. Дядька пообещал, что к доли Кирилла прибавит ещё и свою, как потом оказалось, очень даже не хилую долю. И не обманул. Своих детей у него не было, не смотря на любвеобильность натуры, и к Кириллу он прикипел, как к родному сыну. Во всяком случае, в завещании отписал всё ему одному.
А у Кирилла оказались не только крепкие руки, но и правильные мозги. В крупные города он сначала не полез – там царили анархия и беспредел. Приглядывался, учился, даже получил высшее образование заочно. И постепенно докатился с Дальнего Востока со своим бизнесом до Москвы. А теперь, вот, скоро и в Европе окажется.
О своей первой неудавшейся любви вроде и не вспоминал, а она тут, на тебе, опять возникла на пороге. И Кириллу ужасно захотелось поменяться с Олесей местами. Сделать так, чтобы она на него смотрела влюблённым, по-щенячьи преданным взглядом, а он бы окатил её холодностью и поставил на место менторским тоном…
2 – стихотворение Людмилы Щипахиной «Сопернице»:
Ворвалась в мою жизнь непрошено,
О моей беде не скорбя,
Но, наверно, ты очень хорошая,
Если он полюбил тебя.
Может, тоже голубоглазая,
Жизнерадостна и резва,
Только он ничего не рассказывал,
Даже имени не называл.
Как найти тебя, между прочими?
Где ты ходишь в нашем краю?
Я тебя не видала воочию,
Но во всём тебя узнаю.
В свете солнца, в майском цветении,
В чутко дрогнувших голосах,
И в бессонных моих сомнениях,
И в счастливых его глазах…
И когда он свидание комкая,
Впопыхах прощался со мной,
Значит, это ты незнакомкою,
За его стояла спиной.