Тяжелые деньги

Север Гай Михайлович

— Ну, не знаю, я ювелир. Мне такая штука нужна растворы смешивать, и порошки. Цены бы ей не было! Талле, ты можешь сделать такую?

— Хм, — Таллео с энтузиазмом потер переносицу. — А сделаю! Правда, сейчас еще не знаю как. Надо будет покопаться... В библиотеку, может, сходить.

— Куда?.. В смысле, украсть что-нибудь?

— Я честный, и ворую только по необходимости. В библиотеке переписать можно. Ты вообще знаешь, что такое библиотека, кстати? Хуже будет, если для нее потребуется что-то редкое. Вот из чего, например, сделаны эти кольца? — Таллео осторожно

потрогал кольцо. — Или, например, как ее обчитать, чтобы был такой мелкий шаг? Это, Каппа, тебе не мясная лавка.

— Да уж, — кивнул Каппа, осторожно приблизившись к страшному шару.

— Какие в старину все-таки технологии были! — вздохнул Таллео с мечтательной грустью. — Впрочем, ты и сам знаешь.

— Да уж, — кивнул Каппа также печально. — Вернемся, я тебе покажу...

— Только она жрать будет. Тебе для нее придется бочку отдельную заводить.

— В чулан влезет?

— Для настольной — влезет. Только, Каппа, тебе эта затея вылезет в страшный убыток.

— Почему?

— Очень дорого. Особенно если кольца, как я сейчас понимаю, из лунной платины. Сколько у нас в городе ювелиров?

— Ну, только на нашей улице пятеро.

— С каждого по золотому за порошок, не меньше. Только, Каппа, мечтать не вредно. Лунную платину сейчас не найти, это очень большая редкость.

— А украсть?

— Где?

Каппа оглядел шар и вздохнул.

— Слушай! — Таллео подскочил. — Идея! Гениальная до отвращения.

Он снова полез в мешок, снова вытащил ком вонючей липучки и жестянку с опалами. Насадив камешки на липучку, Таллео набросал их на кольца.

— Эта штука тут уже давно никому не нужна. Сейчас пытают вообще по-дурацки — каленым железом, иглами... Дикари какие-то, честное слово. Поэтому...

Таллео выудил из мешка свиток, нашел заклинание, направил жезл на кольца и начал читать. По мере того как заклинание разворачивалось, бусины разгорались зловещим алым огнем. Распространился горячий запах металла. Бусины разгорелись так, что на них стало больно смотреть. Металл слегка задымился.

— Вообще просто, — покачал головой Таллео. — Лунная платина, блин.

Он дочитал заклинание до конца, но металл продолжал дымиться, и больше ничего не происходило.

— Бочка на самом деле дохлая. Кадушка не пускает, на рубине вообще ничего не тянет.

— И что делать?

— Сосать до последнего. На гиацинте Напряжение может просесть, у Мастера звякнет.

Таллео начал читать заклинание снова. Бусины горели белым огнем. Таллео почти дочитал, когда, наконец, раздался удар и кольцо разломилось. На камень упал раскаленный кусок дуги размером в три локтя. Мальчики едва успели отпрыгнуть.

— Понял? — хмыкнул Таллео с презрительной гордостью. — Ломать — не строить. Вот тебе твоя железяка. О цене договоримся потом. И мне, кстати, останется. Лунная платина в хозяйстве сгодится. Особенно в наши дни.

— Здорово ты это придумал!

— Чепуха, — отмахнулся Таллео самодовольно. — Ты, Каппа, чем режешь обычную платину? У тебя есть инструмент?

— Еще бы! Целый футляр.

— У нас тоже есть свои инструменты.

Я ничего не придумывал, просто взял да отрезал. Мог бы и сразу, блин, догадаться, да вот с кем поведешься... В общем, сейчас остынет, и двигаем дальше.

— Давай я ее понесу!

— Нет. Так я тебе и доверил лунную платину.

— Ну почему! Я ювелир, или кто? Я умею обращаться с платиной.

— Во-первых, ты еще не ювелир. Ты еще только учишься.

— На себя посмотри! — оскорбился Каппа. — Двоечник.

— Двоечник? — взъерошился Таллео. — Ты у меня сейчас все-таки словишь! Покупатель принцесс, блин. Во-вторых, это лунная платина, Каппа, лунная. В ювелирном деле она не покатит. Твердость и температура плавления слишком высокая. Самая высокая у всех волшебных металлов. Выше, чем на поверхности Солнца, намного. Ты видел, она не расплавилась, а просто треснула? Просто не обчитана до предела, здесь предельная прочность не требуется. А так бы ты ее ничем, Каппа, — повторяю, — ничем бы не отломал. Поэтому замолчи. В общем, сейчас остынет, и дальше вперед.

* * *

— А вот это мне не нравится окончательно.

Мальчики остановились у входа в очередной подземный чертог. Таллео снял фонарь и воздел к невидимому потолку. В темноте обрисовалось загадочное сооружение, занимавшее весь объем помещения — вертикальные металлические платформы вдоль противоположных стен, в платформах — тонкие иглы, направленные друг на друга.

— Это еще что такое?

— Я знаю только одно, — Таллео осторожно положил кусок платиновой дуги на пол. — Блин, тяжелая... Чтобы пройти дальше, нам нужно пройти между этими иглами. А что может случиться между этими иглами — ты хорошо представляешь.

— Да уж, — поежился Каппа. — Может, в обход?

— Страшно? — отозвался Таллео с мрачным удовлетворением. — В обход дороги здесь нет. Вообще-то, может быть, есть, но у меня, как видишь, не совсем надежные сведения. Вот про это, — он обвел рукой иглы, — я не знал. Честно. По карте в этом помещении нет никаких устройств.

— Может, оно очень древнее? А что это вообще такое?

— Без понятия. В книжках про это нет. В каких-то, может быть, есть. Но у меня не все книжки на свете. Зато у меня голова с мозгами. Ну, и книжки кое-какие, конечно. Когда есть хоть немного того и другого, жить в целом можно... Итак, — Таллео потер переносицу. — Отойди-ка на всякий случай... Что-то мне все это не нравится... — он достал новый мешочек. — Вообще не представляю, что сейчас будет.

Таллео сам отошел ко входу и оттуда аккуратно пробросил мешочек между шипами. Кончики игл загорелись красными точками. Мешочек плавно поднялся в воздух, иглы медленно двинулись друг на друга. Удлинившись до середины проема, где в воздухе копошился несчастный мешочек, иглы остановились и стали его покалывать. При каждом касании с острия слетала красная искра, обтекала мешочек и растворялась. Мешочек дергался, но каждый раз только натыкался на острие и получал новую искру. Помещение наполнилось треском.