Тяжелые деньги
Шрифт:
— Только одну.
— Кумба, не нервничай. Когда вывезем женщин, вернемся сюда, я обыщу здесь все нафиг, и вы поможете мне все украсть.
— Все?
— Все, что будет на Древнем языке.
— Ты с ума сошел?
— Нет, Кумба. Книг на Древнем языке осталось не так уж много, — Таллео вздохнул. — Во-вторых, никому, никому, никому ни слова! О том, что здесь видели.
— Это понятно, — сказал Кумба зловеще. — А с крысой мы еще разберемся.
— А как мы отсюда выйдем? Дверь-то наверняка на таком запоре!
— Каппа, не переживай.
— Порыться бы сейчас во всем этом!
— Кумба! Сначала семья... Каппа! Положи на место! — Таллео с трудом выдернул у Каппы огромную книжищу. — Положи, говорят! Сначала семья, говорят! Образование позже, а то кого образовывать? Нет, что за идиоты проклятые! Кумба! — Таллео выдрал у Кумбы свиток. — Сейчас колпак отберу! Ты повар, или читатель? У нас нет времени! Девушки ждут! Они вам этого не простят!
Мальчики, наконец, прошли стеллажи и вышли к огромной дубовой двери. Таллео нажал на ручку и с трудом оттолкнул тяжелую створку.
— Эх ты! — оторопел Каппа. — Она что, не заперта, вообще?
— Нет, Каппа, она заперта. Ты бы ее никогда не открыл, снаружи.
— В смысле?
— Каппа, какой смысл запирать книги изнутри? Книги надо запирать снаружи. Если ты уже побывал в книгах, то зачем запирать? Поздно уже запирать.
— Нет, старая крыса все-таки не дурак, — Кумба напоследок оглядел стеллажи. — Книги надо держать взаперти. Одно дело — просто дурак, другое — дурак, который ходит в эту... Библиотеку.
— Как ты прав, Кумба. Старый сапог грамотных дураков, видать, повидал.
— Сколько ему лет, вообще?
— Да не так уж много, лет сто двадцать. Ну, сто тридцать максимум.
— Все равно, представляешь, сколько он от дураков натерпелся? Страшно сказать.
— А сколько двоек поставил? — отозвался Каппа. — Ужас какой.
— Несправедливых! Несправедливых! Вот за что я буду мстить, не по-детски!
— Слушай, — задумался Каппа. — А может быть, все-таки правильно?
— Каппа, на этот счет...
— Да нет, не нервничай, двоечник. Что Мастер собрался тут все к рукам прибрать?
— А может, и хорошо, — хмыкнул Кумба, подумав. — Может быть, хоть порядок будет.
— Не уверен, — засопел Таллео. — Как можно ожидать порядка от человека, который ставит несправедливые двойки? Если он все приберет, я лучше на виселицу, сразу и сам.
— Ты думаешь, будет в туалет уже не сходить?
— Кумба, тебе не ставили несправедливых двоек, — Таллео оглядел мальчиков очень серьезно. — Бочка у нас есть, это раз. Принцесса у нас будет, это два. Теперь у нас есть библиотека, это три. А самое главное, у нас скорлупа не пустая, — Таллео постучал себя жезлом по голове. — Это четыре. Поэтому что сейчас надо сделать? Правильно, пока дверь открыта, я могу перечитать замок. Если Мастер вправду считает, что я двоечник, он ошибается. Потому что ему останется только выжечь дверь нафиг. А этого он не сделает. Здесь книги.
— А вентиляция? — Кумба махнул рукой.
— Теперь он ее не откроет ни с какой
Таллео достал свиток, вытащил из рукава перо и углубился в письмо. Через пять минут заклинание было готово. Таллео направил жезл на металлическую пластину замка и начал читать. Стержень неярко зардел. Закончив читать, Таллео свернул свиток, аккуратно сунул в мешок, взялся за ручку и с трудом, налегая всем телом, закрыл древнюю дверь. Затвор мрачно клацнул, глухое эхо унеслось во мрак коридора и стихло.
— Все. Теперь эту дверь не откроет никто. Даже я.
— Вот эт-ты гад?
— Вернусь домой, сделаю ключ. Заклинание-то у меня, — Таллео похлопал по мешку.
— Да, только теперь надо как-то отсюда выйти.
— Каппа, эту проблему еще придется решить. Не забывай, нам теперь еще бочку ставить. Блин, вот бы украсть план техподземелий... Нужно добраться до Моста, там уж я разберусь.
— Представляю, какие там по дороге ловушки.
— Каппа, там все гораздо хуже. Колодец даже не библиотека. Это слишком важная вещь, чтобы можно было отделаться какими-то ловушками. Колодец за Лабиринтом.
— Это еще что за ерунда кошмарная?
— Не знаю.
— Не знаешь? — Кумба хмыкнул и подоткнул колпак. — А как собираешься ставить бочку?
— Кумба, не нервничай. Я не знаю, что такое Лабиринт у нас. Но я-то знаю, что такое лабиринт вообще. Это такая штука, в которой только двери и камеры. Заходишь в комнату — четыре двери. Одна в которую вошел, одна слева, одна впереди, одна справа. Одна будет расчетная, одна активная. Определяешь расчетную, подставляешь в уравнение, высчитываешь активную. Проходишь, там будет такая же камера. Снова определяешь расчетную, подставляешь в уравнение, высчитываешь активную. Если в предыдущей камере все определил и высчитал правильно, здесь все получается правильно тоже. Получаешь активную и топаешь дальше.
— А если неправильно?
— Остаешься кукарекать. Дверь-то откроется любая, иди куда хочешь, на все четыре стороны. Только будешь там ходить до скончания Волшебства. А активная потому, что ведет в активную камеру. Если попадаешь в активную камеру, то там продолжаешь. Если нет, кукарекаешь. И так, по активным камерам, добираешься куда надо. По-моему, все очень просто, и дураку ясно.
— Да уж, — усмехнулся Каппа. — По-моему, проще повеситься, сразу и самому.
— Разумеется. Но каждый лабиринт работает по алгоритму, и мы его украдем.
— По чему?
— Термин, потом объясню. По алгоритму составляются уравнения. В общем, у старой калоши обязательно должен быть шкаф, где хранится техническая документация.
— Что?!
— Термин, потом объясню. Заклинания, таблиц куча всяких. Вдруг придется что-то дописывать? Лабиринт может сломаться, а чинить если? И еще куча всякого. Как сделано то-то и то-то, как нужно следить за тем-то и тем-то. Что и чем поменять, если сломается.
— Как же так? — изумился Каппа. — Волшебство — и сломается? А что же ты говорил?