Тяжелые деньги

Север Гай Михайлович

Сверху из шахты беззвучно выскользнул черный цилиндр и замер. На безупречно полированной поверхности расползлось отражение трех фигур.

— Обратное золото?

— Каппа, ну ты даешь. Все-таки видно грамотного специалиста. Я рад, честное слово, без шуток, — Таллео посмотрел серьезно. — Та же самая бочка, но обчитана по-другому, и совсем по-другому. Ну и проба, конечно, слабее. Здесь незачем.

— То есть напряжение Спицы преобразуется в эту... Энергию?

— Нет, — Таллео навел жезл, прочитал короткое заклинание. Стенка цилиндра отъехала в сторону,

открыв доступ внутрь. — У Спицы нет своего напряжения, откуда? Спица питается напряжением, которое льется по Призраку. По-моему, и дураку ясно. Шахта, во-первых, сама по себе рабочий цилиндр, во-вторых, обчитана особым образом... В общем, образуется Спица, от напряжения в шахте. А кастрюля уже использует энергию Спицы. Можно, конечно, сделать так, что кастрюля будет летать сама, просто по Призраку в шахте. Но тогда, опять же, никаких бочек не хватит. Помнишь, я тебе говорил, что напряжение постоянно как бы вспухает и отпухает?

— Да, только ужасно быстро.

— Так вот, чтобы летать, нужен совсем небольшой кусок вспухания. Но кастрюля будет жрать все что дадут, причем не перечитаешь.

— Ну, это понятно, — ухмыльнулся Кумба и подоткнул колпак. — Какой дурак не будет. Сколько не перечитывай.

— Да, но и мы не чайники. Мы ведь знаем, сколько нужно для дела. Да и кастрюле диета будет только на пользу. Ресурса меньше уходит. Так вот, смысл Спицы в том, что она образуется только от таких кусков вспухания. И больше ничего не берет. А Спицу мы уже кормим кастрюле.

— И такие вещи делали тысячу двести лет назад!

— И еще не такие, Каппа. На них Замок стоит. Хотя кастрюлю поставили позже. Я с детства мечтаю здесь все облазить как следует. Я про наш Замок столько читал. Здесь столько всего, кто бы знал только, — Таллео благоговейно тронул цилиндр. — Вот ведь люди работали.

— То есть мы сейчас на ней прямо к принцессе?

— Каппа, я был бы ужасно рад, — вздохнул Таллео, — ей наконец тебя сдать. Но вряд ли эта штука ведет прямо к ней. Мастер не чайник.

Таллео закинул мешок за плечи и ступил в черный цилиндр. Теплый свет фонаря заструился по полировке.

— Полезная штука, — Кумба осторожно вошел следом. — А саму кастрюлю кто изобрел?

— Сейчас точно не помню. Но уже позже, лет через четыреста. Тогда появилась целая куча замечательных вещей на Спице. Наверно, какой-нибудь влюбленный волшебник. Волшебники тоже люди.

— Например, чтобы подниматься к этой... — Каппа зашел следом, посмотрелся в безупречную полировку. — Ну, на картине?

— Ха. К этой... К такой я бы еще не то изобрел.

— Такую, Кумба, надо сразу хватать — и за Горы, пока не догнали. Ты, думаешь, один такой изобретатель? Нахлебников много, а хлебушек один. Тем более такой смачный. Пока будешь изобретать, умрешь с голоду.

— И куда мы поедем?

— Куда повезут, Кумба.

— То есть прямо к Мастеру?

— Не надейся. Мастер такой уж дурак, да? Заходи, Талле, воруй таблицы по Лабиринту.

— Мастер вообще не дурак. Такую полезную штуку от всех спрятать.

— Разумеется. Так... — Таллео промотал свиток, нашел

заклинание. — Вот это должно подойти. А теперь молчать. Взлетаем. На Спице любви.

* * *

ГЛАВА VII

— Ну, и куда ты нас привел?

Кумба оглядел маленькую площадку. Кроме коридорчика, по которому ребята сюда попали, здесь было еще две арки. За левой аркой виднелась маленькая лесенка, убегавшая вверх. За правой такая же, только вниз.

— Это не я, — Таллео поднял фонарь, освещая площадку. — Это Спица.

— Спица, значит. Ты хоть представляешь, где мы?

— В Башне, а что?

— Каппа, давай ему в глаз дадим, наконец. Он достал уже просто, умник.

— Давай украдем сначала.

— Пока, значит, пусть действует нам на нервы, да? А если мы вообще не украдем?

— Как это не украдем?!

— Очень просто, — Кумба обвел рукой площадку. — Где мы сейчас?

— Не знаю.

— Я тоже не знаю.

— Сейчас будет «давай деньги назад», — Таллео пересек площадку и свернул в левый ход. — Да пожалуйста. Забирайте свои деньги нафиг. А я к принцессе пойду. А вы тут кукарекайте, на пару.

Лестница была не очень длинной, не больше ста ступеней. Поднявшись, мальчики оказались в небольшом тамбурчике, выход из которого был закрыт деревянной дверью.

— Похоже, мы очень высоко, — Таллео приблизил фонарь и всмотрелся в пластину замка. — Во-первых, это обычная кнопка. Во-вторых, я чувствую, здесь никого не было лет уже триста. Может быть, со времен самого Кальдо, или даже Менермы, — Таллео обернулся. — Мастер здесь, конечно, бывал, но он не считается.

— Ну вот открывай давай. Что это за кнопка такая?

— Вроде защелки. Попробуй открыть.

Кумба схватился за ручку, дернул дверь на себя, затем толкнул, затем навалился плечом, затем снова подергал ручку.

— Не открывается.

Таллео хмыкнул, тронул чуть теплым жезлом металлическую пластину. Жезл даже не вспыхнул; дверь отошла, обнаружив новый проход.

— Интересное дело, — Каппа заглянул внутрь, — а заклинание?

— Каппа, мы очень высоко. Простому смертному сюда и так уже не добраться. Отжирать ресурс на новый здесь еще какой-то замок ни к чему. Кнопки ставят... Ставили обычно просто чтобы обслуживающий персонал не совался куда не следует, без приглашения. Но куда мы, интересно, попали? У меня есть подозрение, что мы уже выше Мастера.

Таллео прошел в переход. Коридорчик заканчивался такой же дверью, которую Таллео открыл также без затруднений. Дверь распахнулась, и мальчики заслонили рукой глаза. За дверью оказалось большое кольцеобразное помещение, устроенное по периметру Башни. Они стояли почти в середине кольца, имевшего в поперечнике локтей пятьдесят и в высоту локтей десять. По круглой стене шли узкие окна. Стекла были мутные и поглощали половину света, но за окном было яркое небо, и после долгого полумрака глазам стало даже больно.