Тысяча и две ночи. Наши на Востоке (сборник)
Шрифт:
В нашей Басурмании совершенно не стыдно и совсем не стеснительно говорить о естественном. Вслух. Прилюдно. Вне зависимости от возраста, социального положения. В общественном транспорте или магазине.
— Ох, у меня расстройство желудка! — вещает красивая молоденькая девочка сидящему рядом знакомому парню.
— Да ты что? И давно? — с сочувствием отзывается собеседник.
— Уже второй день! — громогласно сообщает девочка. — Не знаю, или съела что-то, или живот
Такие откровения никого не смущают. Даже наоборот, некоторые незнакомые пассажиры или прохожие с радостью откликнутся и надают кучу полезных советов на тему «как победить диарею». А чего тут стесняться, расстройство желудка — это вам не сигарету при маме курить.
Да и запоры относятся к той же опере. Моя глубокообожаемая турецкая свекровь считает своим долгом провозгласить, что у нее уже который день запор. Выходим мы с отпрыском погулять, а свекровь с балкона кричит:
— Вы в парк идете?
— Дааа, — отвечает ей внук, — пойдем с нами!
— Нет, не могу! У меня запор! Пойду посижу еще в туалете, может, чего получится.
Незамедлительно в разговор вступила соседка из дома напротив:
— Ой, запор — это так неприятно. Помню, у меня однажды был, так намучилась, так намучилась. Кое-как освободилась. Но и то не без последствий, сами понимаете.
— Про последствия и думать не хочу, — отвечает ей свекровь, забыв о нас с отпрыском.
— Да, знаете, у меня как раз после того запора и случился геморрой. Теперь так мучаюсь, так мучаюсь. Вы не знаете, что надо применять, чтобы геморрой успокоился? — продолжает светскую беседу соседка.
Вместо свекрови, которая чего-то замешкалась, любезно отвечает продавец из бакалеи:
— О! У моей жены недавно был геморрой, доктор выписал ей какие-то свечи. Сейчас позвоню, узнаю название. Но я помню, что есть какое-то народное средство от запоров.
— Да? И какое же? — интересуется идущий мимо почтальон. — У меня как раз запор!
— А у меня расстройство! Надо, наверное, морковки вареной поесть, нет? — поддерживает разговор дворник.
— Неее, лучше всего выпить айрану! — кричит булочник.
— Дааа, айран — это самое действенное средство. И при запоре, и при расстройствах, — уверяет всех продавец фруктов.
Пока вся улица дружно обсуждала естественные проблемы басурманских организмов, мы с отпрыском благополучно продолжили свой путь.
Вообще-то соседи — это особая часть басурманской популяции. Они могут любить вас, как родное дитя, что не помешает им обсудить вас в разговоре с другим «родным дитем». Это издержки менталитета, не со зла же в общем-то. Но вот если соседская тетя Айше решит испечь кексик, то она испечет два. Один для своей семьи, а второй — чтобы раздать соседям. Порежет она кексик на стосороквосемь частей и пойдет по домам-квартирам. Будет улыбаться мило-мило и кексиком угощать.
— Здравствуйте-здравствуйте, баян [30] Наталья, — скажет она. — Вот вам кексик к чаю, угощайтесь.
— Спасибо-спасибо, — скажу я, подумав: «сама ты баян». — Какой замечательный кексик, как раз у нас ничего к чаю не было. Да продлит этот самый ваши дни.
Соседка
30
В бытовом обращении хозяйка, матушка (турец.).
Тетка Ясмин покачает головой туда-сюда, поохает да и приготовит какой-нибудь тушеной зеленой фасоли. Сейчас как раз сезон, и фасоли этой немерено, а цена такая смешная-смешная, что же не порадовать соседей. Натушит она пять казанов фасоли и пойдет по домам-квартирам. Будет улыбаться мило-мило, фасолью угощать.
— Здравствуйте-здравствуйте, Наталья-ханым! Как поживаете? Устаете небось на работе-то? Вот я вам тут фасолечки тушеной принесла, откушайте на здоровье, — скажет соседка.
— Спасибо-спасибо, — отвечу я, подумав: «хорошо, что ханым, а не баян». — Будет у нас теперь ужин, да продлит он самый ваши дни.
А соседка счастлива еще больше прежней, мало того, что у них к чаю ничего не подают, так еще и ужина нет. И пойдет к тетке Фатьме, чтобы посетовать на непростую жизнь нашей семьи. Тетка Фатьма послушает-послушает да и приготовит халвы. И пойдет по домам-квартирам халвой угощать, как раз ведь выходные, чего бы не порадовать соседей.
— Здравствуй-здравствуй, дочка моя Наталья, — скажет тетка Фатьма, — вот я тут халвы сделала, будете кушать и сериал новый смотреть.
— Спасибо-спасибо, — отвечу я, подумав: «нашла тоже дочку». — Обязательно покушаем, да продлит тот, кто наверху, ваши дни, мы любим халву, только я ее делать не умею.
Тетка Фатьма и рада-радешенька, а сама бегом к соседке, той, что через три дома живет, и давай рассказывать, что эта Наталья даже халву делать не умеет.
И пусть себе рассказывают, нам не жалко, тем более что халву хасбанд не хуже делает, а даже лучше. Относили мы как-то тетке Фатьме нашей халвы попробовать, так она тарелку до сих пор не вернула — то ли с тарелкой слопала, то ли разбила с досады.
Разговоры соседские это пустяк, самое ужасное, что все, ими принесенное, приходится есть. Так это еще не все. Не принято здесь пустые тарелки отдавать, поэтому на каждое их угощение необходимо приготовить свое угощение. И ходим по кругу, то я к ним с тарелкой, то они ко мне. А тарелки соседские я все в лицо знаю: с розовыми цветочками — это тетки Фатьмы, желтенькая — это тетки Ясмин, с голубым ободком — это точно тарелка тетки Айше.
Вот такой получается круговорот тарелок в Басурмании. И никакой возможности похудеть.
Когда мой муж был маленьким мальчиком, у него имелась няня, которая его растила. Пухлая рыжеволосая турчанка с выдающейся грудью и широкими плечами. Няня мальчика очень любила, хотя он уже тогда был хроническим интровертом. Из-за мальчиковой интровертности няня очень расстраивалась, так как не знала, что это всего лишь такой тип личности, а вовсе не тяжелое заболевание.