Тысяча И Одна Ночь. Книга 4

без автора

И царица Хаят-ан-Нуфус, мать аль-Асада, написала ему письмо, в котором старалась смягчить и показать ему, что она привязана и влюблена в него, и поднимала завесу и осведомляла, что хочет его близости.

И взяв бумагу, она написала такие созвучия: "От несчастной влюблённой, печальной, разлучённой, чья юность из-за тебя скрылась и чьё мученье продлилось. Если бы я горе своё описала и ту печаль, что я испытала, и некую страсть переживала, и как плачу я и стенаю, себе сердце печальное разрывая, и как заботы мои сменяются и горести не прерываются, и как я от разлуки страдаю, с тоски и горя сгорая, - право, было бы долго в письме все это писать, и бессильны счётчики это сосчитать. Земля с небом для меня тесна стала, и на других я надеяться и рассчитывать перестала,

и к смерти близка теперь я стала, и ужасы кончины испытала, и велико во мне пыланье и боль от разлуки и расставанья, и если б тоску свою я описала, на это бумаги бы недостало, и от великих бед и изнуренья я скажу такое стихотворенье:

"Коль стану описывать, какой я терплю огонь, Недуг и любовь мою, тревогу, бессонницу, Не хватит на всей земле ни свитков, ни перьев мне, Чернил не останется, бумага исчезнет вся".

Потом царица Хаят-ан-Нуфус завернула эту бумагу в кусок дорогого шелка, пропитанного мускусом и шафраном, и положила с нею ленты из своих волос, которые ценностью были выше денег, а затем она завернула все это в платок и отдала это евнуху и велела ему доставить платок царю аль-Амджаду..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Двести девятнадцатая ночь

Когда же настала двести девятнадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царица отдала платок с письмом евнуху и велела ему доставить его царю альАмджаду. И этот евнух вошёл, не зная, что скрыто для него в неведомом, а знающий скрытое управляет как хочет.

И евнух, войдя к царю аль-Амджаду, поцеловал перед ним землю и подал ему письмо, передав ему поручение, и царь аль-Амджад взял платок и развернул его и увидел бумажку, которую раскрыл и прочитал, а поняв её смысл, он узнал, что у жены его отца перед глазами измена и она обманула его отца, царя Камар-аз-Замана.

И царевич разгневался великим гневом и стал порицать женщин за их дела и воскликнул: "Да проклянёт Аллах женщин-обманщиц, которым недостаёт ума и веры!" - а затем он обнажил меч и сказал евнуху: "О злой раб, и ты носишь письма, заключающие измену жены твоего господина! Клянусь Аллахом, нет в тебе добра, о чёрный по цвету и по странице твоих грехов, о гадкий по внешности и по гнусной природе!"

И он ударил его мечом по шее и отделил ему голову от тела. И платок с тем, что в нем было, он положил за пазуху. А потом он вошёл к своей матери и сообщил ей о том, что произошло. И стал ругать и бранить её, и сказал: "Все вы одна сквернее другой! Клянусь великим Аллахом, если бы я не боялся нарушить пристойность по отношению к моему отцу, Камар-аз-Заману, и брату, царю аль-Асаду, я бы наверное вошёл к ней и отрубил ей голову, как я отрубил голову её евнуху". И он вышел от своей матери, царицы Будур, в крайнем гневе.

А когда до царицы Хаят-ан-Нуфус дошёл слух о том, что сделал царевич с её евнухом, она стала ругать его и проклинать и задумала против него козни. А царевич альАмджад провёл эту ночь больной от гнева, огорченья и раздумья, и не были ему сладки ни еда, ни питьё, ни сон.

Когда же настало утро, его брат, царь аль-Асад, вышел и сел на престол своего отца, царя Камар-аз-Замана, чтобы судить людей (а его мать, Хаят-ан-Нуфус, сделалась больна, услышав, что царь аль-Амджад убил евнуха). И царь аль-Асад, воссев в этот день для суда, судил и был справедлив и назначал и отставлял и приказывал и запрещал и жаловал и оделял, и просидел он в помещении суда почти до захода солнца.

А царица Будур, мать царя аль-Амджада, послала за одной старухой из злокозненных старух и высказала ей то, что таилось в её сердце. И она взяла листочек, чтобы написать послание царю аль-Асаду, сыну её мужа, и посетовать на силу своей любви к нему и страсти, и написала такие созвучия: "От той, кто любовью и страстью убит, тому, чей лучше всех нрав и вид, в красоте своей превозносящемуся,

изнеженностью кичащемуся, отвернувшемуся от ищущих сближения, не желающему близости тех, кто покорён в унижении, тому, кто суров и кому наскучил влюблённый, которого он измучил, - царю альАсаду, чья превосходная красота и прелесть безукоризненно чиста, чьё лицо как луна сияет, чей лоб ярко блестит и чей свет сверкает. Вот письмо моё к тому, кто от страсти моё тело размягчил и кожу с костями разлучил. Знай, что терпенье моё ослабело, и не знаю я, что мне делать; страсть и бессонница меня волнуют и терпенье и покой со мной враждуют. Печаль и бессонница меня не покидают, и страсть и любовь меня терзают, а изнурение и хворь не оставляют. Пусть душа моя тебя избавит, если убить влюблённого тебя позабавит, и пусть Аллах тебя вовек сохранит и от всякого зла оградит".

И после этих строк она написала такие стихи:

"Рассудило время, чтоб быть в тебя мне влюблённому, О ты, чья прелесть как лик луны воссияла нам! Красноречье ты и все прелести собрал в себе, И в тебе одном, средь творений всех, светит блеск красот. И согласна я, чтобы стал моим ты мучителем, - Может, взгляд одни подарить ты мне не откажешься. Кто умрёт, любовью к тебе убитый, лишь тот блажен; Нету блага в том, кто любви и страсти не ведает!"

И ещё она написала такие стихи:

"О Асад, тебе, в любви сгорая, я сетую, О, сжалься над любящей, тоскою сжигаемой. Доколе рука любви так будет играть со мной? Доколе бессонница и думы, и страсть и хворь? То в море я, то стону от пламени жгучего В душе, о мечта моя, - вот диво поистине! Хулитель, оставь укоры! В бегстве ищи себе От страсти спасения, из глаз проливай слезу. Как часто в разлуке я кричал от любви: "О смерть!" Но вопли и выкрики меня не избавили. Хвораю в разлуке я - её мне не вынести - Ты врач, помоги же мне в болезни чем следует. Упрёки, хулители, оставьте и бойтесь вы, Что может любви болезнь и вам принести конец".

Потом царица Будур пропитала листок с посланием благоухающим мускусом и завернула его в ленты из своих волос - ленты из иракского шелка с кисточками из зёрен зеленого изумруда, вышитые жемчугом и драгоценными камнями. И она вручила бумажку старухе и приказала ей отдать её царю аль-Асаду, сыну её мужа, паря Камар-аз-Замана, и старуха отправилась, чтобы ей угодить, и вошла к царю аль-Асаду в тот же час и минуту.

А когда старуха вошла, он был в одиночестве и взял от неё бумажку с тем, что в ней было, а старуха простояла некоторое время, ожидая ответа. И тогда царь альАсад прочитал бумажку и понял, что в ней заключается, а после того он завернул бумажку в ленты и положил её За пазуху. И он разгневался сильным гневом, больше которого не бывает, и стал проклинать обманщиц женщин. А потом он поднялся и, вынув меч из ножен, ударил старуху по шее и отделил ей голову от тела.

И затем он встал и пошёл и, войдя к своей матери, Хаят-ан-Нуфус, увидел, что она лежит на постели, больная после того, что с ней случилось, из-за царя аль-Амджада. И царь аль-Асад выбранил её и проклял, и вышел и встретился со своим братом, царём аль-Амджадом, и рассказал ему обо всем, что у него было с его матерью, царицей Будур. Он сказал, что убил старуху, которая принесла ему послание, и воскликнул: "Клянусь Аллахом, о брат мой, если бы я не стыдился тебя, я бы обязательно сию же минуту вошёл к ней и срубил бы ей голову с плеч".