У черноморских твердынь
Шрифт:
Нам разрешили снять с Днестра только один батальон 161–го полка. Насчет авиации особенно не обнадежили.
1 августа противник, продвигавшийся до сих пор в восточном и юго–восточном направлениях, круто повернул часть своих сил на юг, а затем и на юго–запад. По лощинам и перелескам фашистская пехота обошла роты 90–го полка, прикрывавшие Шибку.
– — Немцы цепями входят в село! — крикнул, влетев в хату, где находился наш КП, младший лейтенант М. К. Пянковский из четвертого отделения штадива.
Сперва я ему просто не поверил: откуда тут немцы? Послал одного из работников штаба и комендантский взвод выяснить, что происходит
В самом спешном порядке свертываем командный пункт. Основному составу штаба приказано следовать на хутор Темуш. Мы с полковником Соколовым, вскочив в «эмку», едем пока на другую, южную, окраину села — к батареям 97–го противотанкового дивизиона.
Мы не успели даже донести в штаб корпуса о том, что переносим командный пункт. «В Шибке противник…» — только и смог передать связавшийся с корпусом майор Пазников: к хате узла связи уже подбегали гитлеровцы.
Южный край Шибки — на возвышенности, и оттуда хорошо было видно, как немцы цепями движутся по большому, разбросанному селу, ракетами подавая сигналы, — вероятно, своей артиллерии. Командир противотанкового дивизиона капитан В. И. Барковский быстро развернул свои батареи, вполне сознавая, что только они могли хоть на сколько-то задержать врага. Вблизи уже падали немецкие снаряды, но батарейцы четко и слаженно повели огонь по фашистской пехоте, по шедшим с нею броневикам. Враг нес потери, и ему довольно долго не удавалось полностью овладеть селом.
А на следующий день батальон манора Вруцкого отбивался от немецкого полка уже у хутора Темуш, где только что обосновался наш КП.
Потом туда примчались зенитчики со своими пулеметами. Две–три автомашины со счетверенными «максимами», снабженными зенитным прицелом, составляли в стрелковом полку того времени взвод ПВО. Почти с самого начала войны эти зенпульустановки широко использовались у нас также для отражения вражеских атак на земле. Машины с пулеметами хорошо маскировались в высокой молдавской кукурузе, а огонь «счетверенок» обычно сразу заставлял неприятельскую пехоту останавливаться и залегать. Пулеметные установки на машинах — жаль, что их было мало! — сделались своеобразным резервом, который бросался на трудные участки боя и часто выручал батальоны и роты.
В этот раз две машины зенитчиков (одной командовал младший лейтенант А. А. Малашевич, другой — красноармеец В. Ф. Руденко) влетели на большой скорости в уже занятый немцами Темуш и, поливая ошеломленных гитлеровцев свинцом, пронеслись по главной улице туда и обратно. Смелые зенитчики остались невредимыми, а у фашистов вызвали такую панику, что те стали разбегаться кто куда.
Но удержаться в Темуше мы все равно не могли, тем более что немецкая пехота, обойдя его с востока, атаковала уже следующий населенный пункт — Ново-Александровку. Ее прикрывал огневой взвод из гаубичного полка. Выдвинув — в таких случаях это стало обычным — орудия на открытую позицию, артиллеристы, возглавляемые лейтенантом Д. П. Яковлевым, огнем пря«мой наводкой отбили первую атаку на село.
Задерживая продвижение противника на отдельных участках, мы, однако, не могли отбросить его назад теми силами, которые оставались в двух наших правофланговых полках.
В это время на участке 161–го полка, остававшегося на Днестре, артиллерийские разведчики зорко следили за поведением противника на правом берегу. И как только обнаруживались признаки подготовки к переправе, вступали в дело гаубичные батареи.
Так было предотвращено форсирование Днестра 3 августа у селения Шарпень. Огневой налет, произведенный дивизионом капитана Н. И. Шарова, уничтожил много сосредоточенной здесь неприятельской живой силы и техники. После этого фашисты вообще убрались из Шарпени и некоторое время там не показывались.
Восьмидневные бои на левом берегу Днестра, очень тяжелые для нас, измотали и вторгшиеся сюда части противника. К 3 августа стало ясно, что он не может продолжать наступление, не накопив сил. Правда, накапливание велось интенсивно, и следовало ожидать, что наступление вскоре возобновится в более крупных масштабах.
Командование 9–й и Приморской армий решило упредить это новое наступление и попытаться ликвидировать захваченный врагом плацдарм в районе Дубоссары, Григориополь, Карманово. Эта задача возлагалась на части четырех дивизий (все — далеко не полного состава). Нашей дивизии предстояло нанести удар под основание вражеского клина — вдоль дороги на Григориополь, а затем уничтожить наведенные противником переправы и отрезать ему выход из перерытского мешка. Этот мешок — вытянувшийся на много километров выступ левобережья в районе села Перерыта, образованный крутым изгибом реки, — враг использовал для накопления переправлявшихся через Днестр сил.
Вернувшись из Шибки и Темуша в Малаешты — на основной дивизионный КП, мы обсуждали, как лучше выполнить свою задачу. Возлагать большие надежды на 90–й и 241–й полки сейчас не приходилось. Поэтому было решено сформировать ударную группу из относительно менее потрепанных подразделений. Туда вошли, в частности, третий батальон 161–го полка и два разведбатальона (наш и из 25–й дивизии, временно оказавшийся у нас). Всего набралось до полутора тысяч бойцов пехоты при восьми противотанковых пушках. Танков, конечно, не было.
Когда встал вопрос, кому командовать группой, единственным подходящим кандидатом оказался начальник разведки дивизии капитан Иван Акимович Чистяков. Назначение он воспринял как большую честь: численность группы превышала то, что оставалось в 90–м и 241–м полках, вместе взятых. Начальником штаба к Чистякову назначили боевого командира тринадцатого разведбатальона старшего лейтенанта Михаила Григорьевича Долгого.
Наступление, начавшееся в ночь на 5 августа, шло на первых порах успешно. Продвинувшись к утру на 5–6 километров, наши части вернулись на рубеж Шибка, хутор Темуш, Григориополь. В ударной группе отлично показал себя батальон серебровского полка. Комбат лейтенант М. К. Кубышкин шел в атаку впереди своих рот. Когда он был смертельно ранен, его заменил такой же бесстрашный лейтенант Яков Бреус.
С рассветом противник поднял авиацию, и это сразу сказалось на ходе боя. За Днестром, где много перелесков и поросших кустарником холмов и долин, вражеская авиация была еще не так страшна для пехоты. А тут мы наступали по голой (хлеб уже убрали), ровной степи, и в воздухе не было наших истребителей.
Утром навстречу нашим частям двинулись цепи неприятельской пехоты. Скоро стало ясно, что наши сведения о силах противника на левом берегу весьма устарели. Предполагалось, что у него немногим больше дивизии. А против нас оказались 50–я и 73–я пехотные дивизии немцев, 5–я пехотная дивизия, танковая и кавалерийская бригады румын…