У истоков Броукри
Шрифт:
– Я все равно с тобой.
Я поглаживаю его скулы, поправляю темные волосы, и мы прикасаемся друг к другу лбами, закрыв глаза, отстранившись от всего вокруг. Меня трясет. Музыка рвет на части и эту комнату, и мое сердце. Я ничего не понимаю. Я ничего не могу понять.
– Я едва не опоздал, - с болью хрипит парень. – Я почти потерял тебя.
– Ты бы справился с этим. Не сразу, но со временем.
– Нет.
– Ты бы смог жить дальше.
– Не смог бы.
– Эрих…
– Я знаю, о чем говорю. –
Касаюсь пальцами его подбородка и тяну на себя. Целую его, а он притягивает меня к себе как можно ближе. Прикосновение его губ к моим мгновенно стирает воспоминания о том, что произошло за все это время. Одна его рука на моей талии, другая – в волосах. Я запускаю пальцы под его рубашку, а он целует меня еще крепче, и внутри у меня взывает пожар из желания, которого я никогда прежде не испытывала.
– Ты не должен…, ведь я…
– Молчи. Мне все равно. Я никуда не денусь.
– Обещаешь?
Ривера смотрит прямо в глаза и говорит:
– Обещаю.
ГЛАВА 19.
Мне вдруг снится, что Ривера не успевает, и я умираю на полу в ванной комнате. Ко мне приходит Мэлот. На нем та же одежда, в которой он был похоронен: черный смокинг и до ужаса нелепый галстук в красную полоску. Брат дает мне закурить и усмехается:
– Самое время обзавестись вредными привычками.
А я отвечаю:
– Я уже обзавелась ими. Я убила человека.
Он удовлетворенно пожимает плечами и выдыхает облако дыма.
Просыпаюсь от шума. Голова раскалывается, в глазах щиплет, но я приподнимаюсь на локтях и растерянно осматриваюсь. Что происходит?
Встаю с постели и плетусь к двери. Который час? Сейчас ранее утро или вечер? Я не помню, как ушел Эрих; я ничего не помню и не хочу вспоминать. Лишь его объятия тлеют в мыслях, отдаваясь теплом где-то в груди, только это важно.
Я неуверенно выхожу из спальни и замечаю незнакомых людей в коридоре. Все они куда-то идут, громко переговариваясь, одетые в простую одежду. На их лицах недоумение и оскал, присущий лишь верхушке Верхнего Эдема. Что-то случилось, но что?
Протерев пальцами глаза, ступаю за незнакомцами в одной футболке. От нее пахнет горелым. Мои волосы пахнут костром. Я пахну смертью.
Встряхиваю головой и упрямо поджимаю губы. Все пытаюсь быть сильной, но никак не получается. Трудно верить в себя, когда успел себя подвести, правда, даже этот факт не лишает меня надежды. Глупая, Адора. Вновь живет иллюзиями. Но, наверно, всем людям и необязательно жить реальностью. Им хочется жить в обмане.
Я оказываюсь на третьем этаже, и боль вспыхивает искрами перед глазами. Не могу здесь находиться. Не могу.
Невольно торможу и опускаю голову. Стоит мне закрыть глаза,
«Посмотри на меня». А я не посмотрела.
– У нас мало времени, - говорит мой отец, и я невольно выплываю из транса.
Сколько меня еще будет трясти – зависит только от меня. И я могу сломаться, а могу дать отпор собственным демонам. Да, я – чудовище. Возможно, я не заслуживаю ничего, кроме смерти. Но у меня должен быть шанс на искупление. У всех он должен быть.
Голоса доносятся из кабинета. Набираюсь смелости и останавливаюсь перед дверью.
Я хочу слышать каждое их слово. Гляжу на настенные часы и вскидываю брови. Что за собрание? Еще и восьми нет. Почему отец позвал всех в такую рань?
– Мы знали, что так будет, Эдвард! – Восклицает Демитрий Бофорт. Лысый, высокий мужчина, сейчас одетый в простую одежду, а не в форму. Он подходит к отцу. – Думаешь, они выйдут на площадь вечером?
– Думаю, мы встретимся уже в полдень.
– В полдень?
– Да.
– Это не имеет значения, - низким голосом хрипит какой-то коренастый мужчина. Он расправляет плечи и становится просто огромным. – Мы и сами бы вышли.
– Вчера сгорел их госпиталь. Обвинения повесили на нас. Люди недовольны.
– Один из этих дикарей убил Мэлота, - шипит Демитрий, покачивая головой.
– Мы не побрезгуем и сожжем дотла весь Нижний Эдем, если придется.
Застываю: сгорел госпиталь? Черт. Отворачиваюсь. Что происходит? Неужели люди выйдут на площадь из-за меня? Нет. Нет! Я мотыляю головой. Хватит, я не хочу…, я не…
– Здание генеральной ассамблеи будет заминировано. Подорвем его к двенадцати.
– А что с мальчишкой?
Мальчишкой? Я растерянно перевожу взгляд на дверь.
Мой отец задумчиво проводит пальцами по губам. Он глядит куда-то вдаль, а затем бесстрастно и спокойно произносит то, что отдается во мне эхом.
– Феликс забрал моего сына. – Он пожимает плечами. – Значит, я заберу его.
Прикрываю ладонями рот и отхожу назад. Что? Заберет его сына? Сына Ривера?
– Эрих, - шепчу и пячусь назад. Они собираются убить Эриха. Качаю головой. – Нет.
Мне страшно. Стены падают, пол рушится, воздух исчезает. Я распахиваю глаза и не могу остановиться. Отхожу все дальше и дальше. Они убьют его, они хотят убить Эриха!
Я резко срываюсь с места. Несусь к себе в комнату и захлопываю дверь.
Я должна что-то сделать! Должна предупредить его. Но как? От чего я спасу парня, если я даже не знаю, что именно ему угрожает? О, не может быть, чтобы мой отец решил во власти мести навредить человеку, который не раз спасал мне жизнь! Я не верю в это, не хочу верить. Такие совпадения - ирония, на которую не способна жизнь. Скорее всего, она просто издевается. Подначивает. Испытывает. Ждет.