У каждого свой путь. Книга первая
Шрифт:
Лишь через неделю они смогли начать тренировки. Каждый вечер, в течение этой недели, Маринка осторожно пробиралась на территорию воинской части. Вбегала в дом, принося с собой в крошечную квартирку оживление. Они все больше узнавали друг друга, каждый вечер открывая новые грани в характерах. С Лозовым девушка перешла на «ты», и Юрий не возражал. Она частенько готовила по вечерам и оба взрослых мужика удивлялись ее умению. Лозовой провожал до дома, так как Саша все еще был не в состоянии, а вернувшись, начинал сетовать на то, что не он первый встретил эту удивительную девушку. Степанов смеялся и в шутку разводил руками:
–Поздно спохватился!
Голова у Саши перестала болеть, и ранка зажила, лишь на кисти руки все еще виднелся синяк. Девушка убежала на полигон сразу после школы. Лесом дошла до оврага и спустилась по склону вниз. Проползла под колючей проволокой, не обратив никакого внимания на предупреждающие надписи. Саша уже был там. Стоял, привалившись к мешкам с песком, и осматривался по сторонам. Маринка прыгнула со склона в его объятия. Прижалась на мгновение к щеке губами и отстранилась:
– Сначала дело!
Вернула документацию и технические характеристики на оружие. Бегло осмотрела винтовку. Уверенно зарядила и прицелилась. Пуля пробила самый центр мишени. Она протянула СВД мужчине и подсказала:
– Целься чуть левее кружка и на пару миллиметров выше центра.
– Почему?
– Расстояние, как ты сказал двести метров, да ветерок. Я всегда так делаю. Чем больше расстояние, тем больше отклонение. Всегда смотри, с какой стороны дует ветер. Отводи прицел против него на несколько миллиметров. – Степанов послушался: пуля легла рядом с центром. Он зарядил одиночный патрон. Маринка подошла и мягко взялась за его руки на винтовке: – Давай вместе. Смотри на мушку… – Медленно опускала винтовку на уровень его глаз: – Не напрягай палец на курке! Дернешь – верный промах! Плавно надо.
Она подсунула под его палец свой:
– Чувствуешь? У меня он расслаблен. А теперь смотри внимательно: я винтовку опускаю точно на уровень мишени и долго не прицеливаюсь: поймал – стреляй! Целиться долго нельзя. Иначе и рука и глаз подвести могут.
Маринка снова положила свои ладони на его. Ей было страшно неудобно: Степанов был высоким и крепким мужчиной, а она всего лишь подростком. Рук не хватало, она скомандовала:
– Видишь мишень? Давай! – Грянул выстрел: пуля задела край центра, но Маринка ничуть не огорчилась: – Это я мешала. Попробуй один, но постарайся учесть все, о чем я говорила.
Саша выстрелил через несколько секунд: центр мишени был пробит. Он обернулся к девушке:
– Тебе бы в тренеры или учителя. Я все сразу понял.
– Меня папаня так учил в семь лет. Сделай еще пару выстрелов для запоминания…
Стрельбу из пистолета изучали уже вдвоем. Он сначала хотел заниматься этим один, но она упросила. Маринка в этом не разбиралась совершенно, и ему пришлось стать учителем. И он бы не сказал, что ему было неприятно. Легкие завитки волос на ее шее щекотали ему нос, длинная коса при каждом повороте головы падала ему на руку, и он ощущал ее тяжесть. Нежная кожа касалась его щеки, и зеленые глаза были так близко. К концу второй обоймы она вполне уверенно попадала с пятнадцати метров если не в центр мишени, то уже где-то рядом. В следующий раз решено было отправиться с винтовкой на охоту и потренироваться в стрельбе по движущимся мишеням. Благо неподалеку от полигона раскинулось еще одно озеро.
Они провели больше десятка совместных занятий. Александр теперь так же легко и метко стрелял навскидку из винтовки и ружья, как и она. Маринка изучила пистолет и стреляла ничуть не хуже офицера. Степанов решил продемонстрировать стрельбу командиру. Заранее сообщил об этом Маринке и та, не смотря на холодную погоду и ветер, спряталась на полигоне.
Собинова меткость старшего лейтенанта вдохновила показать свое умение. Верного прапорщика рядом не оказалось. Командир сам сходил и снял мишень. С удивлением увидел ни разу не задетую бумагу. Стараясь обратить все в шутку, сказал:
– Видно, пока шел, у пистолета мушка сбилась или я постарел.
Замполит за спиной незаметно ухмыльнулся. Варнавин давно знал, что командиру подыгрывают, только не спешил открывать глаза на это. Замполита ситуация откровенно забавляла. Степанов промолчал, делая вид, что занят проверкой оружия. Подполковник, решив, что никто не видел казуса, свернул мишень и держал ее в руках. Заговорил о другом:
– Я очень доволен вами, старший лейтенант. Теперь за будущие соревнования я спокоен. Мне есть кого послать и на кого положиться.
Саша понял, что другой возможности может не представиться и попросил:
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться? Вопрос такой: один из солдат, рядовой Кашинцев, стреляет весьма неплохо. Я считаю, что двое – это уже команда и шанс выиграть соревнования увеличивается. Разрешите потренировать солдата?
Собинов думал не больше минуты. Обернулся:
– Хорошее предложение, товарищ Степанов. Я не против. Распоряжение я дам, зайдите ко мне завтра с утра.
– Есть, товарищ подполковник!
Собинов ушел с полигона задумавшись, смяв в руке целехонький лист мишени. Он сообразил, что прапорщик Коломиец его все время обманывал и каким-то образом сам дырявил мишень. За командиром по узкой тропе шагал замполит Варнавин и с ухмылкой смотрел на скомканную бумагу. Степанов вместе с Лозовым остались на стрельбище. Едва командиры скрылись из глаз, со склона скатилась Маринка. Тихонько посмеиваясь, сказала:
– Ну и глазки были у подполковника! А второй ухмылялся.
Глава 3
Родители Маринки целый месяц находились в абсолютном неведении, с кем гуляет их дочь. Отец и мать работали в городе: уезжали рано и приезжали поздно. Все хозяйство днем держалось на дочери. После школы она кормила скотину, оделяла корову сеном, прибиралась в доме и готовила на вечер. Постепенно слухи докатились и до супругов Ушаковых…
Наступил ноябрь. Вокруг лежал снег. Холода наступили резко. Из легких плащей и курток пришлось в срочном порядке переодеваться в зимние пальто и шубы. Маринка собиралась отправиться на свидание к Саше. Еще накануне они договорились сходить в кино. Вышла на кухню и как обычно сказала: