У каждого свой путь. Книга вторая
Шрифт:
Марина вернулась на рассвете, когда небо начало сереть на востоке. Легко проскользнула между часовых, когда они поравнялись на другом конце здания и, слегка приподняв дверь, чтоб не скрипнула, проникла в штаб. В кабинете командира горел свет. Она осторожно выглянула из-за косяка: полковник спал, уткнувшись в бумаги носом. Степанова мгновенно поняла, что он караулил ее и усмехнулась. Решив подразнить проспавшего ее приход мужика, стащила кроссовки. На цыпочках подкралась к столу. На чистом листке карандашом нарисовала кукиш и положила на самом виду. Выключив свет в командирском «кабинете», отправилась спать к себе. Полковник не проснулся.
Утром Иван Андреевич был несколько смущен и задет «посланием». Он решительно направился к кладовке, решив разобраться с самоуверенной «девчонкой». Не постучавшись, вошел внутрь и зажег свет: измученная лазанием по руинам Марина крепко спала. Она знала, что находится под охраной и не беспокоилась. К тому же была уверена, что к ней никто не зайдет, так уверял полковник.
Щербина увидел усталое, почти черное от загара худое лицо, полуприкрытое золотистыми волосами. Женщина спала на боку, подложив под щеку мозолистую ладонь. На импровизированной тумбочке теперь лежали несколько бумажек, а на них что-то начерчено. Он взял в руки листочки и вздрогнул: это была подробнейшая карта Герата со странными точками в некоторых местах. Теперь полковник понял, куда уходит женщина по ночам. На цыпочках выбрался из кладовки, выключив свет и тихонько прикрыв дверь. На беду эти его «маневры» заметил замполит, выглянувший из двери. Завистливо улыбнулся:
– Никак, Иван Андреевич, вам все-таки повезло, и неприступная крепость сдалась! Я всегда говорил, что к любой бабе можно подобрать ключик. А вы ловкач! Надо же так запудрить мозги! Я и вправду думал, что баба вас совсем не интересует, как говорили тогда…
Полковник оглянулся на дверь, отрицательно покачав головой. Стараясь не топать, подошел к замполиту, взял его за предплечье и увлек за собой. По дороге шепотом сказал:
– Крепость осталась крепостью, Валентин Валентинович!
Попов явно не верил:
– А что же вы у нее делали в таком случае?
– Пытался объяснения получить по некоторым вопросам, да она снова спит. Решил не будить…
Оба вошли в кабинет Щербины. Он прикрыл дверь. Замполит в раздражении развел руками:
– Ну, это вы бросьте, Иван Андреевич! Она здесь уже круглые сутки спит. Сколько можно? Почему бы и не поднять, раз вопросы появились?
– В том-то и дело, что по ночам ее здесь не бывает. Она только недавно пришла…
Командир рассказал Попову об открытии. Показал нарисованный женщиной кукиш:
– Вот из-за этого рисунка я бросился за разъяснениями! Почувствовал себя оскорбленным, а ведь она просто посмеялась над моей мальчишеской выходкой…
Замполит с минуту разглядывал грамотно выполненный рисунок. Каждая складочка на пальце была выписана с поразительной точностью. Валентин Валентинович сжал фигу из пальцев и сличил с рисунком. Задумчиво произнес:
– Странно. Она разведку в одиночку проводит, да еще и по ночам… Нас никто не привлекает к этому делу и если бы не вы, никто бы и не догадался, что ее по ночам не бывает. Чую, скоро какая-то архисложная операция намечается! Об этой бабе слухи ходят, если появилась – жди неприятностей! Духи где-то что-то наметили. Просто так ее не присылают.
Щербина посмотрел на дверь и тяжело вздохнул.
В Москве ждали «груз-200». Ждали не только наркодельцы, но и разведотдел. Генерал-майор Бредин привлек к участию в операции Горчакова, Шергуна и полковника из МВД, которому доверял. Было еще с десяток рядовых милиционеров, которым даже не объяснили, зачем вызвали. Они просто находились с начальством на складе. В самолете, переодетый в форму пилота, сидел майор спецназа. За время перелета он втолкнул в картонную бирку на нужном гробе крошечный «маячок» и проверил его действие.
На Чкаловском аэродроме стояли несколько машин, чтобы отвезти прибывшие останки на московские вокзалы. Там их грузили в вагоны и отправляли по адресам. Гроб с телом Пахотина Евгения Петровича должен был отправиться с Ярославского вокзала в Новосибирск. Бредин заранее выяснил фамилии и имена командира машины, солдата-водителя и четырех рядовых. Генерал проверил, кто забирал цинковые гробы в прошлый раз. Фамилии оказались другими. Выходило, что наркотики извлекут на вокзале.
Пять милиционеров с полковниками Горчаковым и Шергуном уехали на вокзал. Через одного из машинистов узнали, где стоит состав, которым отправят на родину печальный груз. Несколько раз их останавливала железнодорожная милиция, но «корочки» Горчакова заставляли отходить в сторону и не мешать. Разведчики ничего не объясняли, хотя менты пытались расспрашивать. Договорившись с железнодорожниками, полковники быстрехонько переоделись в их робы и вышли на пути.
Едва военная машина отошла от вагона и скрылась за поворотом, к вагону подошли четверо чернявых мужчин в «джинсе» с большой сумкой и полная женщина с пломбиром в руке. Горчаков услышал ее голос:
– Гробы в этом вагоне. Лезьте, только быстро. Поезд через час отойдет.
Южане нырнули в вагон, а она осталась стоять рядом с приоткрытой створкой. Полковники выждали пять минут и дали команду:
– Начинаем операцию!
В вагоне работала ручная сварка. Нападения никто не ждал. Женщину-диспетчера скрутили так, что она не успела пискнуть. «Сварщиков» взяли на месте преступления: они только начали извлекать наркотики. Сопротивление попытались оказать лишь двое, но Шергун и Горчаков легко уложили обоих «отдохнуть». Милиция не успела вмешаться. Оба офицера раньше служили в десантных войсках и старая выправка не подвела.
Через час задержанные давали показания в разведуправлении. А еще через час в Афганистане арестовали капитана Щипачева и прапорщика Змеюкина. Руководил арестом подполковник Рябинин. Один из каналов поступления героина в Россию был перекрыт.
«Клиенты» в Московском Университете и нескольких институтах не дождались в этот день «поставщиков». Потерянно бродили по коридорам и переглядывались, изредка перебрасываясь парой слов. Мышцы начинало сводить судорогой, кости болели, лица побледнели, а парней с Кавказа все не было и не было. К вечеру больше трех десятков студентов попали в московские больницы. Врачи быстро поставили диагноз: наркотическая ломка.
Часов около трех пополудни в кабинет полковника Щербины просунул голову командир взвода связи, старший лейтенант Горелый. Поморгал голубыми глазами и доложил:
– Товарищ командир, Москва вышла на связь, но запрос странный – какого-то Ясона требуют. Я пытался объяснить, что у нас таких позывных нет. Теперь они вас требуют…
Щербина подскочил и молча бросился к кладовке, на ходу приказав старлею:
– Возвращайтесь и передайте, через пару минут Ясон подойдет!
Забарабанил в дверь. Изнутри раздалось сонное: