У Каждого, Своя Высота Падения

Рощин-Щавинский Максим Яковлевич

Максим был одет тепло. Это немного успокаивало.... На нём была армейская шуба на овечьей шерсти, валенки, шапка ушанка, тёплые армейские рукавицы. На первый взгляд могло показаться, что, мол, в таком случае какие тут могут быть волнения и переживания? В такой одежде никакой мороз не страшен!

Но Максим хорошо знал, что это первое впечатление некой защищённости от мороза, было обманчивым. Это хорошо тогда, когда ты идёшь по улицам города, и пусть мороз стоит градусов тридцать пять, сорок или даже больше. Ничего страшного. Можно только отморозить уши, если вовремя не прикрыть их шапкой-ушанкой. Но зато ты видишь, куда ты идёшь, ты знаешь, куда ты направляешься, и вокруг тебя находятся люди, хоть и редкие прохожие, но они всё же есть. И это очень помогает, даёт тебе уверенность. И поэтому, ты все эти неудобства и неприятности,

даже не замечаешь. Здесь же всё было как раз наоборот. Ты не знаешь, куда ты идёшь, ты почти ничего не видишь и ты совершенно один в этой снежной, белой круговерти. Поэтому мороз здесь не просто пощипывает нос и уши, как бы при этом, немного балуясь и заигрывая с тобой. Нет...! Он нагло, абсолютно не церемонясь с тобой, как бандит с большой дороги, пытается залезть тебе под одежду, добраться до твоего пока еще тёплого тела, и безжалостно всадить в него свой острый ледяной нож. А ему в свою очередь помогает предательский страх..., который начинает со временем появляться в тебе самом, и тоже пытается залезть тебе, но уже прямо в сердце и сковать его, причём нисколько не хуже и не слабее, чем мороз твоё тело. Мороз и страх выполняют одну и ту же жуткую работу, но только каждый по-своему. А цель у них, у обоих, одна. Заставить тебя сдаться, заставить смириться с тем, что это неминуемо. Сделать всё, что бы ты непомерно устал, и тебе очень бы захотелось присесть. Так сказать, немного отдохнуть. Совсем немного, совсем чуть-чуть, а потом ты опять встанешь и пойдёшь дальше, к своему дому, к такому долгожданному теплу. Ты поддаешься этому соблазну, как сладкому пению сирены, и садишься прямо в снег, убеждая самого себя, в том, что ты действительно отдохнёшь совсем немного, чтобы набраться сил и сразу же встанешь и пойдёшь дальше, но уже бодрый и сильный. И ты садишься в снег прямо там, где стоишь. Затем, ты начинаешь чувствовать приятное тепло, всё твое тело полностью расслабится, тебе будет очень хорошо, и тебе больше не будет хотеться куда-то идти. Ты будешь сладко и медленно засыпать, проваливаясь, всё глубже и глубже, в какую-то очень мягкую, теплую и приятную истому. Веки твои отяжелеют до такой степени, что открыть глаза ты уже будешь не в силах. Да и, в общем, то и самого желания открыть их, у тебя тоже к этому времени не будет. Этот предательский сон, своими смертельными объятиями, крепко сжимает тебя, сковывая все твои движения и попытки подняться и идти вперёд, к теплу, к жизни. Ну а дальше всё ясно и понятно. Уноси "готовенького...", как поётся в одной из песен. Затем тебя похоронят с почестями, трижды пальнув из автомата в воздух холостыми патронами. И всё...! И это только лишь в том случае, если тебя найдут люди. Бледного, заиндевевшего, негнущегося как чурка, со скрещенными руками, плотно прижатыми к груди.

А может замести тебя снегом так, что найдут только по весне, когда снег начнет таять, и ты тёмным пятном будешь торчать на этом белом снегу. Ну а уж если ты забрел слишком далеко от ледяной дороги, то могут и вообще не найти. Будешь считаться без вести пропавшим. По весне, лёд под тобой растает, и ты бултыхнешься в мутную, холодную амурскую воду. Правда тебе будет уже абсолютно всё равно, какая температура воды. Температура твоего тела и воды будет примерно одинакова. И вода станет тебе могилой. Без всяких там почестей и стрельбы в воздух. Да и это тоже ненадолго.... Тебя, в конце концов, сожрут рыбы..., раздирая твое тело на куски и отправляя их в свой желудок. Потом эту рыбку поймает твой друг или твой недруг, это не столь важно и, радуясь удаче, в свою очередь, тоже слопает эту несчастную рыбёшку. А может её за праздничным столом съест целая компания развесёлых и беспечных гуляк.

Вот таким, не очень-то оригинальным способом, ты и попадёшь за чьим-то обедом или ужином, в желудок, или в желудки других бывших своих знакомых или незнакомых тебе людей. Таких же, как и ты, заурядных "хомо сапиенс...". Какой-то очень странный пищевой круговорот-цепочка, происходит в нашей природе...?!

В этом мире, почему-то все, ну или почти все, постоянно норовят съесть друг дружку, хоть в сыром, хоть в варёном, хоть в запечённом виде. Хоть в прямом..., хоть в переносном смысле.... И практически никто из них..., не страдает отсутствием аппетита...!

Максиму нередко приходила в голову мысль о том, что большинство людей, похожи на обычных каннибалов, которые в экстремальных ситуациях (и даже далеко необязательно, что именно в экстремальных...) стремятся, могут и даже хотят кинуться друг на друга, с тем что бы сожрать соперника, как им кажется, своего смертельного врага. И что каждый из них, находится в своей, той, или иной степени каннибализма. Одни спокойно убьют и сожрут, да ещё и со смаком обглодают косточки своего врага, другие (не такие продвинутые...) просто надкусят, прокусят, покусают.

Ну..., это конечно же, всё очень интересно и познавательно..., но, выглядит всё это, как-то не совсем педагогично, и как-то очень даже не эстетично, и даже более того, скажем об этом смело, прямо и со всей коммунистической, или демократической (разницы особой нет...) решительностью..., ну..., совсем не гуманистично...!?

От таких, надо тоже "прямо..." сказать, не очень-то веселых мыслей, Максиму стало совсем не по себе, стало еще намного грустнее, чем обычно.... Но ему надо было вставать, ему надо было идти.... И в данном, конкретном случае, что было редким исключением из общего правила, именно он, неконтролируемый никем и ничем страх, перед пониманием и осознанием того, что можно сгинуть, и сгинуть навсегда, заставлял Максима действовать.

Максим, превозмогая себя, тяжело и медленно, через силу, начал подниматься. И тут вдруг..., его правая рука наткнулась на что-то, пока ещё неясное и непонятное для него. И это "что-то..." гордо торчало вверх. Не подумайте ничего плохого. Максиму было не до смеха...! Максим даже снял варежку, что бы голой ладонью ощупать и исследовать этот предмет. Буквально через секунды Максим понял, что Это. Это была веха.... Обычная деревянная веха, которые на небольшом расстоянии друг от друга, предусмотрительные и добрые люди, устанавливают вдоль ледяной дороги, для того, чтобы другие идущие по этой дороге, могли ориентироваться и не сбивались с пути.

– Так значит, я никуда не отклонился от курса и сейчас стою прямо на самой дороге...!?
– с неописуемой радостью и облегчением подумал Максим.
– Ну и дела! Ну и дела...!
– непрерывно повторял обалдевший от такого везения Максим.

– А я уж помирать собрался идиот слюнявый...! Поживём ещё дружище Макс!
– ещё больше стараясь успокоить себя, бормотал очумевший от свалившегося на него такого счастья Максим.

– Так..., а теперь стоп дорогой, стоп...! Веха, то есть, а вот где сама дорога...? Вернее так сказать, её направления вперед и назад...? Куда двигаться, в какую сторону мне надо идти...? У любой дороги, их, как минимум два...! Знать бы мне сейчас где эти концы...!?

Максим боялся выпустить из рук эту деревянную палку. Он страшно боялся её потерять. Он вцепился в неё словно клещ в тело животного. Эта веха, как казалось Максиму, в настоящий момент, была его единственным шансом на спасение. Но как нащупать дорогу, как определить её направление? Для этого надо было отпустить веху и обследовать территорию вокруг неё. Но если он отойдёт от неё хотя бы на два -три метра, то он потеряет её из виду и потом очень может быть не найдёт её совсем. Поэтому-то Максим и не решался выпустить веху из своих закоченевших, уже почти, как деревяшка рук.

Кое-как держась за неё руками и потихоньку вращаясь вокруг её оси, он ногой, насколько это было возможно, попытался "ощупать" территорию, которую он смог достать своим валенком. Но из этого ничего путного не получалось. Максим ничего не мог определить и понять. Валенок не сработал, надежд не оправдал, и не выполнил задачу, возлагаемую на него Максимом. Всё вокруг было засыпано снегом, всё было одинаковым и однообразным на ощупь, как цыплята в инкубаторе.

И тут вдруг Максим, всё же что-то нащупал, вроде бы, какую-то ледяную приподнятость, не похожую на всё остальное вокруг. Чтобы получше понять то, что он нашел, ему пришлось поменять "предназначение..." ног и рук местами. Он обхватил носками валенок дорогую ему веху, и руками начал елозить по этой возвышенности, стараясь, как можно тщательнее изучить её происхождение. После всех этих манипуляций, он подвёл кое-какие итоги:

– Так, что мы имеем на кону...? Дорожная веха у нас есть, небольшая возвышенность, которая всегда появляется на обочинах дороги, тоже имеется в наличии - рассуждал Максим - Что мне ещё нужно? Какого ещё рожна...!? Не бульдозер же вызывать, для расчистки дороги!? Буду аккуратно двигаться по этому самому надолбу, всё время ощупывая его и не теряя его из виду, и по нему, в конце концов, доберусь к одному из берегов. Сейчас, уже неважно к какому берегу. К левому или правому. К тому, от которого начал свой путь, или к тому к которому намеревался добраться. Лишь бы только дойти. Тут не до жиру, дорогой товарищ, абсолютно не до него.