У любви в плену
Шрифт:
— И напрасно.
— Не скажи, — возразила Мэдди.
— А что произошло? — спросила Хлоя. — Миссис Эбботт здорова?
— Она прекрасно себя чувствует, — ответил Сойер.
— Только потому, что ты прискакал на своем белом коне, чтобы спасти положение. — Мэдди повернулась к Хлое. — У нее сработала дымовая сигнализация, и раньше всех приехал Сойер.
— О нет, — искренне огорчилась Хлоя.
Старая женщина была ее любимицей. Хлоя делала для нее специальное увлажняющее средство, единственное, что помогало той облегчать симптомы псориаза. Они пили чай, и миссис Эбботт развлекала ее рассказами о своей бурной юности.
— У нее возник пожар?
— Нет, ложная тревога. — И Сойер направился к двери.
Хлоя взглянула на сестру.
— Пожара не было, — заверила ее Мэдди. — Однако через двадцать минут сигнализация опять сработала. Затем еще, и Сойер каждый раз приезжал.
Тот со вздохом остановился.
— Еще раз, а не дважды.
— Пожалуй, я начну читать Фейсбук, — сказала Хлоя. — А что было не в порядке?
Мэдди усмехнулась:
— Требовался новый аккумулятор. Сойер пошел в магазин, купил миссис Эбботт аккумулятор и заменил его. Так мило.
Сойер выглядел обиженным.
— Не мило, а необходимо. Я устал выезжать туда.
— Мило, — повторила Мэдди.
Хлоя фыркнула. Сойер большой и скверный, великолепный и ловкий, смелый и преданный. Но только, черт возьми, не милый.
— Все в порядке, — заверила Тара, похлопав его по плечу. — Мы сохраним твой секрет.
— Как бы не так, — проворчал Сойер. — Вы расскажете Джексу и Форду, а Джекс, словно девчонка, растреплет… всем.
— Ну и что тогда случится? — поинтересовалась Хлоя. — Они перестанут считать тебя мужчиной?
Под смех Тары и Мэдди, пробормотав что-то нелестное о женской половине человечества, Сойер вышел.
Глава 7
Всегда помни, что ты уникальна. Как и все другие.
Утро Сойер провел в больнице, чтобы узнать, как прошла операция Нолана. По телевизору показывали какую-то «мыльную оперу», и за неимением другого занятия он тупо пялился на экран. Прождав два часа, он уже готов был взорваться, но тут появилась Хлоя и села рядом.
— «Все мои дети»? — удивилась она. — Не думала, что тебе нравится подобная чушь.
— Я это не смотрю.
Хлоя с подчеркнутым вниманием оглядела комнату, где не было никого, кроме Сойера. Он поморщился.
— А ты что здесь делаешь?
Она протянула ему сумку.
— Доставляю тебе горячие булочки от Тары. Бананово-шоколадные. Сестра убеждена, что они решат проблему твоего завтрака.
Понятно. Тара прислала Хлою сюда как добрую самаритянку. В пакете обнаружилось четыре булочки. Одну Сойер протянул ей, остальные три прикончил сам.
— Разве это честный дележ? — спросила Хлоя.
— Соответствующий весовой категории.
Ее взгляд скользнул по его телу. Сойеру даже показалось, что она сглотнула. Но Хлоя молча доела свою порцию и воскликнула:
— О! Чуть не забыла! — Она вытащила из сумки термос. — Молоко.
Сойер предложил ей, а когда она покачала головой, моментально разделался с ним.
— Теперь лучше? — Он кивнул, и Хлоя засмеялась. — Не жалей слов, шериф.
Откинувшись на спинку неудобного стула, Хлоя вытянула ноги и скрестила их в лодыжках.
— Думаю, можно выбрать один из двух путей. Неловкое молчание, или я могу рассказывать, а ты слушать.
— Или ты можешь уйти, — подсказал он.
— Да, но мне интересней остаться и приводить тебя в смущение.
— Ты не смутишь меня.
— Я сделаю что-нибудь еще. К твоим услугам целый ассортимент эмоций.
Да, она так и сделает, черт возьми. В этом он не сомневался.
— Досада? — предложил Сойер. — Раздражение? Гнев? Расстройство?
— Сексуальное возбуждение.
Он покачал головой, хотя знал, что она не ошиблась.
— Выбор номер два.
— Раздражение? — спросила Хлоя.
— Нет. Ты рассказываешь.
Хлоя засмеялась, потом рассказала о своей поездке в Белиз, где сделала маленькую татуировку на внутренней стороне запястья, означающую «будь собой».
— Тара уверена, что я вообще не способна к корпоративной работе, поскольку для этого требуется определенное местонахождение. Возможно, ей стоило бы увидеть мою другую тату, но она в таком месте… — Хлоя улыбнулась.
Сойер тоже с удовольствием бы посмотрел, что это и где находится.
— Разве ты хочешь найти корпоративную работу? — Он не мог представить ее покорно сидящей в офисе.
Хлоя засмеялась.
— Сидеть целый день за письменным столом, дожидаясь у моря погоды? Нет, это не мое.
— А что твое?
Вопрос явно удивил Хлою.
— Я люблю создавать натуральные препараты для ухода за кожей.
— Звучит… очень корпоративно.
— Придержи язык, — велела она, и Сойер улыбнулся. — Здорово, делай так почаще.
— И тебе нравится твое занятие.
— Да. Это ведь главное?
Сойер открыл было рот, однако ограничился кивком.
— Ты всегда знала, что хочешь делать?
— Конечно. В детстве я все время путешествовала с мамой. Тебе это известно?
Сойер покачал головой. Он мало знал о ее прошлом, однако, помня Фебу, не мог сказать, что Хлоя копия своей матери.
— Тара и Мэдди жили у своих отцов, а я осталась с Фебой. По большей части мы путешествовали от одной ее закончившейся любви к следующей. Иногда на время останавливались для новой авантюры. Но мои собственные вещи всегда лежали в маленьком рюкзаке — «на всякий случай».