У любви в плену
Шрифт:
По крайней мере губы у нее приобрели некоторый цвет. Но ему не забыть, как они посинели, как Хлоя задыхалась, борясь за глоток воздуха для легких.
Его вина.
— Мистер «Магический Шар» опять оказался прав, — скрипучим голосом произнесла она сквозь урчание распылителя.
— Что?
— Советник в любви, помнишь? Он сказал, что у тебя не будет секса, а у меня будет. Конечно, не совсем так, но близко к этому. Я кончила, и ты…
— Боже, Хлоя.
— И сейчас ты можешь подтвердить,
— Ты перестала дышать.
— Только на минуту.
— Только на минуту, — глупо повторил он.
— Да. Слишком быстро?
Он мысленно порол себя, а она шутила.
— Прости. Взгляни на меня, Сойер. Я в порядке.
— Не уверен. Почему при тебе не было ингалятора?
— Потому что при мне вообще ничего не было. Если помнишь, мы полностью разделись.
— Черт возьми, Хлоя.
— Я же не предполагала, что такое случится или в нем возникнет необходимость. Я сказала тебе о моем сексуальном моратории.
— Нет, мне ты об этом не говорила.
— О. Я сказала, что не могу.
Да, сказала. А он самодовольно решил, что она не может достичь оргазма с мужчиной. То есть был дураком. Полным дураком.
— Это не означает мою неспособность к оргазму. Но специалисты рекомендовали следить за уровнем поступающего кислорода, имея при себе портативный распылитель.
— Тогда почему мы этого не сделали?
— Потому что я не рассчитывала на секс в твоем душе, так получилось.
— Это больше не повторится, — твердо произнес Сойер. — Я не хочу, чтоб ты когда-либо оставалась без ингалятора. Ты поняла меня?
Хлоя дурашливо отдала ему честь, заставив его нахмуриться, но тут дверь открылась и вошли сестры. Мэдди сразу бросилась к Хлое, села рядом, обняла ее.
— Слава Богу, ты избежала реанимации.
«Едва избежала», — мрачно подумал Сойер.
Проходя мимо, Тара похлопала его по руке. Кажется, она решила, будто он спас Хлою. Черт, ему бы не поздоровилось, знай она правду. А сейчас Тара наклонилась к сестре и поцеловала в щеку.
— Мне следовало выслушать твои доводы, прежде чем ты все бросила и ушла, считая себя ненужной. Видимо, это и вызвало приступ.
Сестры продолжали возиться с ней, а Сойер гадал, имеют ли они хоть малейшее представление о том, насколько Хлоя сильный человек.
— Ты можешь рассказать нам, что произошло? — спросила Тара. — Где ты была и почему исполосована… грязью?
Щеки Хлои порозовели. Взглянув на Сойера, она медленно вынула изо рта мундштук распылителя, чтобы ответить, но Тара мгновенно водворила его на место.
— Нет, молчи. — Она с беспокойством прикрыла ей ноги одеялом. — Это может подождать, особенно если ты хочешь объяснить мне, что забиралась на скалу или…
— Она была со мной, — произнес Сойер.
Теперь все трое глядели на него. Тара и Мэдди с любопытством, не зная, как это понимать. Они доверяли ему, и сейчас груз этого доверия неимоверной тяжестью лег на его душу. Сойер упорно работал, чтобы завоевать уважение и доверие людей своего города, поэтому чувствовал себя обманщиком. Ведь он прекрасно знал, что не имеет права на связь с Хлоей, и все-таки сделал это.
Кобурн предупреждал его, восемнадцатилетнего парня, что один шаг за границы дозволенного, один глоток алкоголя, перед тем как сесть за руль, одно безрассудное слово могут взорвать его жизнь. Он знал…
Хлоя чуть заметно покачала головой, призывая его к молчанию. Однако Сойер не желал, чтоб виноватой была она.
— Я привез ее домой от грязевых источников.
— Грязевые источники. — Тара нахмурилась. — Они же далеко отсюда. Как она попала в твой дом. Когда звонил мне, ты сказал, что привез ее сюда из твоего дома? — Она повернулась к Хлое. — О, дорогая. Что ты сделала на этот раз?
Хлоя выдернула мундштук.
— Ничего!
Это был не совсем крик, но лишь потому, что ей препятствовала ее неспособность свободно дышать. Тара опять сунула мундштук ей в рот.
— Просто лежи тут и дыши, тебе нельзя волноваться.
Хлоя нажала кнопку распылителя, и в комнате стало тихо.
— Да, ты права. Я кое-что сделала. Поехала к грязевым источникам, затем шла пешком к автостраде, когда не смогла завести «веспу». Я пыталась найти попутную машину, но роль героя сыграл Сойер.
— Все время на ногах, — пробормотала Мэдди. — Такая нагрузка вызвала приступ астмы.
Явно желая получить ответы, Тара повернулась к Сойеру.
— Расскажи мне, что случилось.
— Говори со мной, — вмешалась Хлоя, не дав ему открыть рот.
— Я спрашиваю его. — Тара включила распылитель и посмотрела на Сойера. — Ты забрал Хлою с автострады, привез ее к себе и…
— И я забыла свой ингалятор. Оставила его на сиденье грузовика.
— Хлоя. — Голос у сестры был испуганным и осуждающим.
Мэдди тоже расстроилась.
А Сойер подумал, что Хлоя предпочла выглядеть безответственной, нежели обвинить его. Да, может, она безрассудна. Импульсивна. Но только не безответственна. Значит… она пытается его защитить? Мысль была неожиданной, как и то, что она заставила Сойера почувствовать. Но ему защита не требовалась.
— Она в порядке, — заверил он возмущенную Тару.
Ведь ее гнев вызван страхом за сестру, страхом, что когда-нибудь они не успеют вовремя и та задохнется от приступа астмы. А еще тем, что Тара считала Хлою своей. И никто не смел причинять вред тому, что принадлежало Таре, если даже это была взрослая женщина с собственными потребностями и желаниями.