У любви в плену

Шелвис Джилл

Двадцать минут спустя она вдруг попросила:

— Остановись!

— Да, крошка. С удовольствием, — согласился Тодд и затормозил.

— Не для этого! У Люсиль сдулась шина.

— Ну и что? Я не помощник этой старой мыши. Она всегда натравливает на меня чертовых копов.

— Мы не можем просто бросить ее здесь.

— Можем. Я не собираюсь менять ей колесо. Она уверила Колли Армстронг, будто я угроза обществу, и Менни, ее муж, уволил меня. Это стоило

мне трех недель работы.

— Нельзя бросить ее здесь. Уже холодно, она замерзла. Черт побери, Тодд, я сама помогу ей. — Хлоя вышла из грузовика.

— Ждать не буду, — предупредил он. — Я и так опаздываю.

— Тогда не жди. — Хлоя захлопнула дверь и не удивилась, когда он надавил на газ, оставив ее в облаке пыли. — Идиот.

Не успела она подойти к Люсиль, как остановился другой грузовик, и к ним легкой походкой направился Сойер Томпсон. Он был в джинсах, мягком черном свитере поверх футболки и в солнцезащитных очках.

«Закончил дежурство», — подумала Хлоя, пытаясь унять сильную дрожь.

— Мой белый рыцарь, — обрадовалась Люсиль. — Я позвонила ему несколько минут назад.

Подойдя к машине Люсиль, Сойер взглянул на Хлою, которая увлеченно разглядывала шоссе.

— Привет. Ты в порядке?

— Разумеется.

Ладно. Можно подумать, он не заметил ее дрожь и грязную одежду. Сойер протянул ей ключи.

— Жди в грузовике, там согреешься. — Хлоя проигнорировала его. — Почему бы тебе хоть раз не послушаться?

— Может, я бы и послушалась, если б ты хоть раз попросил.

— Я прошу.

Хлоя фыркнула. Люсиль перестала пинать ногой шину.

— Ты не упоминала о пассажирке, когда звонила мне, — сказал Сойер.

— Естественно. — Люсиль посмотрела на Хлою. — Ее только что подбросили.

Сойер повернулся к Хлое, продолжавшей изучать шоссе, словно от этого зависела ее жизнь.

— Что она имеет в виду?

— Полагаю, у меня есть право хранить молчание.

Покачав головой, Сойер взял гаечный ключ и присел у заднего колеса, а Люсиль посмотрела на нее и понимающе улыбнулась:

— Грязевые источники, да?

Хлоя кивнула.

— Ты была на грязевых источниках? — нахмурился Сойер.

— Да.

— А как ты попала сюда?

Но Люсиль его перебила:

— Знаешь, эта грязь имеет целебные свойства. И кроме того, усиливает половое влечение. Хотя вряд ли оно тебе нужно по отношению к нему. — И она с озорной улыбкой кивнула на Сойера.

Тот поморщился, а Хлоя, посмотрев на него, спросила:

— Ты уверена?

— Милая, только посмотри на него.

Теперь обе воззрились на него, и Сойер, не боявшийся ничего, за исключением этих женщин, почувствовал себя неуютно.

— Где твоя форма? — спросила Люсиль. — В ней ты мне больше нравишься.

— Я закончил дежурство.

— О, и сам приехал сюда, вместо того чтобы прислать кого-нибудь другого. — Она похлопала его по руке. — Какой же ты милый.

Хлоя фыркнула, но когда Сойер повернулся, она была сама невинность.

— К тому же, — сказала Люсиль, — я сегодня разговаривала со Сьюзи, и она сообщила мне, что ты сделал для ее сына, как ты вступился за него.

Сьюзи Тирман одна воспитывала восьмилетнего сорванца по имени Сэмми, который на прошлой неделе отрезал своей однокласснице волосы, забранные в конский хвост. Ее родители потребовали исключить хулигана из школы, несмотря на то что их маленькая «принцесса» сама искала неприятностей, постоянно обзывая Сэмми тупым неудачником.

Сьюзи обратилась за помощью к Сойеру, и тот уладил дело, приняв соломоново решение. Сэмми должен был выполоть сорняки, а девочка — письменно извиниться перед ним. Сойеру хотелось бы увидеть и ее за трудной работой с сорняками, но письма с извинениями для нее было достаточно.

— Я не сделал ничего особенного.

— По мнению Сьюзи, ты для мальчика авторитет. Ты звонишь ему, водишь на свои бейсбольные матчи, недавно приходил к нему в класс на день профессии. Сьюзи говорит, что не справилась бы без твоей помощи.

Сойер пожал плечами:

— Трудно быть матерью-одиночкой.

— И ты не хочешь ей отказывать.

— Сэмми хороший ребенок.

Пока Сойер менял колесо, женщины продолжали беседовать. Он собирался рассказать Хлое о грязевых источниках, но та ловко избежала этой темы, а Люсиль перевела разговор на него. Теперь она рассказывала, как в детстве он и Джекс однажды перевозили горящие мешки с мусором к жителям Малберри-стрит. По дороге один из них свалился прямо на сухой розовый куст миссис Рамос. Огонь быстро поднялся до небес, чуть не спалив дотла ее дом.

Когда Хлоя спросила о его юношеских годах, Сойер, уже закончивший работу, напрягся. Черт, он не хотел, чтобы она услышала об этом.

Но Люсиль, взглянув на него, с улыбкой покачала головой.

— Он был великодушным даже тогда. Сойер хороший парень, — сказала она и снова похлопала его по руке.

— Люсиль, — начал он.

— Это правда. Вчера ты один, по крайней мере дважды, сохранил в городе общественный порядок.

— А что произошло? — спросила Хлоя.