У нас в Заримании
Шрифт:
Еда оказалась самая простая-копченое сало, черствый хлеб и слабенькое самодельное пиво.
Николай пожертвовал на стол свою последнюю банку тушенки, поразив углежогов сеансом неслыханной щедрости. Банку быстренько опустошили и даже, кажется, облизали.
Братья Свен и Гунальд остались караулить угольные кучи, а остальные члены семьи спустились с грузом угля в поселок, в двух днях пути ниже по склону.
За углем дважды в неделю из Норведена приезжали люди кузнечной гильдии.
Братья подвыпили и болтали обо всем, так что Николаю оставалось
Норведен - торговый город-порт в глубине фьорда был основным поставщиком железа, и стали на западном побережье. Городская верхушка, владевшая рудниками, деньги гребла лопатой. Корабли купцов теснились во фьорде как селедка в сезон нереста. Город над собой не знал власти князей или королей. Городские богатеи образовали клан ничем не уступающий по влиянию и зазнайству дворянству. Железо кормило город. Железо и море.
Выбор у простолюдинов был простой: или в лодку с сетями и за селедкой или за кирку и в копи. Каждая богатая семья в городе содержала охрану из наемников.
– Для чего?
– Вечно у них разборки идут. Делят город, да мерятся членами-у кого толще и длиннее.
Ты там кстати придешься. Клан Торвинов, я слышал, набирает воинов, а они контролируют рыбный порт и часть торгового порта. Иди туда смело и получишь работу. Будешь ходить в бархате и с деньгами -чего ж еще желать?
– А на юг корабли плавают от вас? К падишаху?
– Откуда нам знать. Мы люди маленькие-жгем уголек и лес рубим.
– Ухмыльнулся Свен и Гунальд закрыл рот.
Над затертым до черноты деревянным столом трещала очередная лучина, воткнутая в деревянный обрубок. Иного освещения в халупе углежогов не имелось.
Братья-углежоги не показались Николаю такими уж простецкими, как подавали себя. Речь правильная и словарный запас не малый-совсем не тупые селяне.
"Какое мне дело? Может они прячутся здесь от врагов?"
– Однако пора спать. Завтра новую кучу будем собирать. Хочешь здесь ложись, хочешь по соседству.
– Спасибо вам, мне все равно.
Николай улегся на жесткий топчан из горбыля, укрывшись своим меховым плащом и поставив меч в изголовье.
Братья загасив лучину разместились на топчанах возле двери. Чтобы гость ночью не сбежал?
61.
Под впечатлением после дневного смотра армии, Маша сидела в своей палатке с видом на Орланди и держала совет. На манекене, на подставке, сияли полированные ЕЕ доспехи: панцирь, отделанный золотом с наплечниками, наручами и с латными перчатками. Сверкающий как зеркальный, шлем без забрала лежал на краю стола. В него, на свое кривое отражение Маша то и дело поглядывала, ощущая облегчение на голове. Чтобы шлем налезал вместе с подшлемником- ее волосы подстригли под короткое каре-по-мужски. Доспехи же преподнесли Маше городские оружейники под завистливыми взглядами короля и принцев.
"Гламурненький у меня прикид, пипец просто! Видели б девки с нашего двора!"
Горские кланы, выстроенные на лугу к смотру, при виде эльфийской девы упали на колени и начали стучать мечами и булавами в грубые деревянные щиты.
Грохот случился, словно столкнулись два поезда груженых щебенкой! Маша не испугалась. Какого хрена? Эти пацаны рады ей как солдаты-срочники Анне Семенович!
"Это круто! Я- настоящая звезда!"
Королю пришлось вытрясти все арсеналы и склады городских оружейников, чтобы вооружить горцев и ополчение. Желающих оказалось очень много. В городское ополчение пролезли даже переодетые женщины, запасшиеся большими мешками. Впереди поход в богатые провинции, где есть чего пограбить. Перед эльфийской девой все враги падут на колени и воинам короля останется только брать добычу, да трахать сдобных селянок прямо на плетнях у ихних домов!
Вместе с горцами набралось почти двадцать тысяч за счет подтянувшихся конных отрядов местных рыцарей. По всему лагерю ходили слухи о великой магии, которой владела эльфийская дева.
На совете присутствовал королевский маршал Требо-рыхлый старикан в тесном панцире с багровой мордой любителя выпить и принц Парм-младший сын Магнуса-гибкий парнишка лет пятнадцати с красивыми карими глазами, у которого еще не росли волосы на лице, но уже имелась любвеобильная женушка. Старший принц остался в Орланди с королем и не скрывал своего огорчения, шпыняя слуг и охрану.
На совете присутствовал Конрад дель Вин, назначенный начальником авангарда и Лорас дель Ронне - теперь командир личной охраны эльфийской девы.
В охрану набралось три десятка рыцарей, желающих было очень много. Как догадывалась Маша, Лорас набрал в телохранители своих друзей или родственников, уж больно легко они нашли общий язык.
Эльфийская дева любовалась на свое отражение в шлеме, а члены совета между тем орали друг на друга. Устроили типа мозгового штурма. Девушка тряхнула головой.
"А короткая стрижка мне идет!"
– А я говорю, вперед нужно пустить конницу и не рыцарей, а тех, что полегче!
– рычал маршал.
– Вперед пошлем горцев и пусть прут как саранча все сметая на своем пути. Конница потребуется для главного удара!
– настаивал Конрад.
– Кроме того, нужен арьергард чтобы следить за всей этой сволочью с гор! Как только мы двинемся отсюда-они разбегаться по округе и будут отнимать у крестьян все что понравиться. Кто остановит грабителей?
– Какое мне дело до грабителей?
– прорычал маршал.
– Пусть за этим следят королевские шерифы!
Лорас смотрел на Машу влюбленными глазами и помалкивал.
В спор стратегов то и дело пытался вмешаться принц Парм, но от него отмахивались как от надоедливой мухи. Принц морщился и протяжно вздыхал.
– Прошу меня простить за опоздание, донна!
В палатку вошел Гор дель Сорве командир горской гвардии, в горском лохматом, бараньем плаще поверх доспехов. На лице со шрамами непонятная гримаса.
Спорщики замолкли.
– Гор, тебя прислал его величество?
– прохрипел маршал и махнул адъютанту, замершему у входа.