У реки Смородины
Шрифт:
– Куда мы идем? – поинтересовался он.
– Сам не знаю, – признался Старшой. – Когда шевелишь ногами, лучше думается. А вырисовывается у нас с тобой форменная хрень. Заблудились на ровном месте, газета испоганилась, мобила взорвалась, идиот какой-то у костра встретился, да еще и мертвяк появился. Такого, согласись, не бывает. Антинаучная фантастика, короче.
– Кор-р-роче! – донеслось с ближайшей елки.
Братья увидели крупного ворона. Птица глядела, не мигая.
– Надо бросать пить, – обреченно промолвил Егор.
– Бросай! –
Он раскатисто произносил звук «р», и ощущалось, что ему нравится тарахтеть.
– Вот, теперь придется с птицами базарить, – сказал Иван.
– Брезгуешь? – Ворон наклонил голову вбок.
– Нет, просто непривычно как-то.
– Ну, прости. Куда все-таки идете?
– Нам бы в ближайшую деревню…
– Хорошо шли. Надо чуть правее. Там она.
– А далеко? – спросил могучий ефрейтор.
– Нет. Коли лететь, то раз – и на месте. Видел, как вы умруна победили. Прекрасно. Всем расскажу. Стало быть, тебя звать Егором, а твоего брата Иваном?
– Точно. Блин, умная птичка!
– Да помудрей некоторых буду. Недаром моему славному Первопредку сам Сварог вручил ключ от Ирия!
«Ни фига себе! – подумал Старшой. – Сварог из пантеона славянских богов!» А черный птах продолжил:
– Право слово, неудобно спрашивать, но откель вы родом?
– Из Воронежа, – ответил Иван.
– Хорошее название, нашенское… Воронеж… Не знаю такого княжества. Издалече, видать, прибыли. Не буду вам мешать, скатертью дороженька.
Ворон вспорхнул и стремительно улетел за деревья.
– Постой! – крикнул вслед Старшой, но опоздал.
– Что будем делать? – поинтересовался ефрейтор.
– Пойдем правее. Доверимся галлюцинациям, – сказал Иван.
«Вот так, наверное, и спрыгивают с катушек, – рассуждал он. – Но чтобы вместе! А были ли случаи синхронного помешательства близнецов? Ничего не могу припомнить… Да нет, слишком реальные видения. К примеру, грязь на форме. Не с Егором же я месился, представляя его восставшим мертвецом… Неужто все реально? Именно! Власти прячут от нас правду! Сибирь кишит неопознанными и малоизученными аномалиями, а нам втирают, что здесь просто тайга. Сто пудов! Это чтобы люди на лес и нефть не зарились».
Сконструировав глупую гипотезу, Иван слегка успокоился и велел себе не гонять до поры тревожных мыслей о происходящем. Лишь бы выйти к деревне. А там – люди, телефон и попутка до большого населенного пункта. Обязательно с вокзалом.
Деревня разочаровала Старшого жестоко и непримиримо. Когда около трех часов дня братья-дембеля выбрели к ней из леса, стало ясно, что телефона и попуток не будет.
Ни проводов, ни автомобилей, ни антенн на крышах.
– Полный голяк и натуральное хозяйство, – констатировал Иван.
Домишек было немного, они стояли на невысоком холме. У подножья раскинулось озеро. От берега к деревне катилась телега, запряженная каурой лошаденкой. В телеге восседал мужичок.
– Не знал, что существуют настолько глухие села, – проговорил Старшой. – Даже, черт его возьми, клуба нет. Скукотища тут должна царить просто сказочная.
Подойдя к околице, братья увидели столб с вырезанным хмурым ликом бородатого богатыря да доску, на которой красовалась надпись: «Большие Хапуги».
– Трогательное название, – оценил старший сержант.
Близнецы, конечно, устали. Тут сложились и последствия возлияний в поезде, и бессонная ночь, и полдня пути натощак. Хотелось пить, есть и спать. Но быстро найти отзывчивого хозяина не получилось.
Они постучались в первый же дом. Тишина.
– Все ушли на фронт, – вяло пошутил Иван, и близнецы побрели к следующей хате.
Это был дом-красавец: крепкий, с резными наличниками, с аккуратным крыльцом и перилами. Чувствовалась рука мастера.
На стук вышел хозяин – коренастый мужчина лет тридцати пяти. Рыжий, хитроглазый, с бабьим голосом.
– Чего вам? – спросил мужчина, поигрывая киянкой.
– Здравствуйте, – почтительно начал Старшой. – Мы заплутали и устали, помогите, пожалуйста…
– О, тут я не помощник, – перебил хозяин. – Я по плотницким делам.
Он повернулся, чтобы уйти в дом.
– А к кому нам обратиться? – борясь с раздражением, спросил Иван.
– Обратитесь к Перуну, он справедлив.
Старшой придержал Егора, который уже собрался рубануть плотника в дыню. «А чего он?» – говорили глаза могучего ефрейтора.
– Надеюсь, в этой деревне есть вменяемые гостеприимные люди, – сказал старший сержант.
– А что, вполне вероятно, – пожал плечами хозяин. – Деревенька у нас небольшая, да люди добрые.
– Не, ну он точно издевается, – процедил Егор.
– По-моему, он по жизни такой, – тихо ответил Иван.
Теперь плотник не торопился покидать пришельцев. Он с любопытством разглядывал дембельскую форму Старшого. Еще бы, Ваня приготовился к увольнению на славу: сделал вставки в шевроны, соорудил подплечники, пустил по штанинам золоченые лампасы, идеально начистил пряжку ремня и классически загнул ее углы. Ефрейтор Емеля предпринял те же самые декорационные действия, но его парадка получилась не столь блестяще, как у старшего брата.
Картину портила засохшая грязища, налипшая во время борьбы с мертвяком, но плотник ее не заметил.
– Вы кто будете? – спросил он.
Иван ответил гордо и честно:
– Мы – воины, только что отдавшие свой долг родине.
– И много задолжали?
Близнецы синхронно почесали макушки. Странный сельчанин им попался, очень странный. Ответил Егор:
– Два лучших года жизни задолжали, вот и отдали.
– Что за родина такая, которая временем берет?
– Такая же, как и у тебя. – Иван начал закипать по-серьезному.