У рифа Армагеддон
Шрифт:
Пережить такие путешествия было выше возможностей традиционных типов прибрежных кораблей, и галеон, - как корабли эскадры коммодора Стейнейра, - представлял собой относительно новый тип, который эволюционировал в ответ на новые вызовы. Мерлин поймал себя на том, что думает о галерах как о "средиземноморских типах", а о галеонах как о прототипах - грубых и далеко не полностью развитых до сих пор - "атлантического типа". Они были менее маневренны, чем галеры, медленнее при слабом ветре и неподвижны в штиль, но гораздо более живучи в тяжелую погоду, чем любая галера.
Однако остальные военно-морские силы Сэйфхолда не испытывали большого давления, чтобы принять галеон в качестве военного корабля. Отчасти из-за укоренившегося консерватизма, но также и по некоторым очень практическим причинам. Каждое крупное морское сражение в истории Сэйфхолда проходило в прибрежных водах, и военно-морская стратегия была сосредоточена на контроле стратегических проливов, проходов и морских портов. Живучесть на глубокой воде едва ли была главным фактором для такого рода боевых действий, а маневренность галеры, способность двигаться даже в мертвый штиль и многочисленный экипаж делали ее гораздо более подходящей платформой для абордажных действий, к которым в отсутствие действительно эффективной артиллерии сводились практически все морские сражения.
Но, как понял барон Симаунт в тот самый первый день, галера вот-вот безнадежно устареет, независимо от того, где велись сражения. Неизбежный факт, что корабль, который зависел от длинных рядов весел в качестве основного средства передвижения, просто не мог установить бортовой залп, который мог быть установлен на парусном судне, обрек его как тип.
К сожалению, у королевского чарисийского флота было лишь на несколько галеонов больше, чем у любого другого, и каждый из них стоял на якоре в Кингз-Харбор в составе эскадры коммодора Стейнейра.
Это было достаточно плохо, но тот факт, что на галерах флота было установлено так мало пушек, был почти столь же плох. Каждый из кораблей Стейнейра нес от тридцати шести до сорока орудий. Пять галеонов установили в общей сложности сто восемьдесят четыре, которые представляли собой вооружение "кракенов" почти на пятидесяти галерах.
Дела обстояли не так плохо, как могло показаться, учитывая, что более трети всей артиллерии эскадры состояло из недавно спроектированных и отлитых карронад, но он, Кэйлеб и Симаунт почти уже исчерпали весь резервный запас "кракенов" флота.
Восемьдесят галер, которые королевский флот держал в постоянной готовности, могли бы обеспечить "кракенами" еще семь или восемь галеонов, и еще были пятьдесят галер резервного флота, которые они с Кэйлебом уже планировали лишить пушек. Но пятнадцати или шестнадцати галеонов, вооруженных пушками, было недостаточно, чтобы справиться с объединенными флотами врагов Чариса.
К счастью, в Чарисе были как медь, так и значительные залежи олова. Мерлин понимал, что рано или поздно - и, вероятно, еще раньше - у них не будет иного выбора, кроме как начать использовать железо (особенно учитывая ненасытный аппетит к меди в новых обшивках против бурильщиков и водорослей), но бронза на самом деле была лучшим сплавом для гладкоствольной артиллерии. Она была слишком мягкой, чтобы противостоять износу при нарезных снарядах, но зато была более эластичной и гораздо менее хрупкой, чем железо, что снижало вероятность разрыва бронзовых изделий с катастрофическими последствиями для всех, кто находился поблизости.
К сожалению, даже бронзовые орудия все равно нужно было изготавливать, а на это требовалось время. Сварные цапфы Хаусмина оказали огромную помощь в том, что касалось существующих пушек, и он также использовал часть сэкономленного времени для своего проекта по рассверливанию. Это, наконец, позволило получить действительно стандартизированный калибр оружия, и, расширив часто неправильные отверстия "кракенов", он смог уменьшить влияние ветра, что одновременно улучшило точность и увеличило как начальную скорость, так и массу ядра. Это также позволило ему использовать одно и то же ядро для длинноствольных орудий и новых карронад, что значительно упростило требования к боеприпасам.
– Мы должны принять некоторые решения, - сейчас сказал Мерлин Грей-Харбору.
– Мы в значительной степени исчерпали существующий запас "кракенов", и мы не можем позволить себе отозвать существующий флот и лишить его артиллерии, чтобы получить их больше. Даже если это не вызовет подозрений у Гектора и Нармана, существующие корабли нам понадобятся для поддержки новых типов, что бы ни случилось.
– Мы можем изготовить почти три карронады из того же количества металла, что и для одного "кракена", и у нас есть большое количество более легких артиллерийских орудий - и довольно много более тяжелых, - которые мы можем расплавить и переделать. Фактически, мы уже делаем это, отчасти потому, что утилизация существующей бронзы позволяет нам сохранить больше доступной меди для обшивки корпуса. Но даже если карронады можно отливать и сверлить быстрее, чем длинные пушки, на их изготовление все равно уходит как минимум вдвое или на две трети больше времени. И у них меньшая дальность.
– Дальность действия беспокоила бы меня меньше, чем многие другие факторы, по крайней мере, сейчас, - задумчиво сказал Грей-Харбор.
– Насколько я понимаю, эти "карронады" точны по крайней мере на двести или триста ярдов, верно?
– На самом деле почти в два раза больше, - согласился Кэйлеб.
– Ну, большинство морских сражений - большинство старомодных морских сражений - происходят на несколько меньших расстояниях, чем эти две-три сотни ярдов.
– Тон Грей-Харбора был сухим, как пустыня.
– На самом деле, они обычно решаются на расстоянии вытянутой руки. Если вы сможете отойти на расстояние пятидесяти или ста ярдов и ударить по ним так, как эскадра Стейнейра сегодня била по своим целям, этого должно быть более чем достаточно.
– Я склонен согласиться, милорд, - кивнул Мерлин.
– И есть еще одно преимущество карронады: масса отдельных частей. Никто никогда не проектировал корабли, способные нести такую массу артиллерии. Несмотря на все, что мы с сэром Дастином смогли сделать, чтобы уменьшить максимальную массу, галеоны Стейнейра все равно перегружены массой их собственных пушек.
Настала очередь Грей-Харбора серьезно кивнуть.
– Если мы используем карронады вместо "кракенов", мы уменьшим массу орудий почти на две трети при том же бортовом залпе, - продолжил Мерлин.
– Это, в свою очередь, означало бы не только то, что новые корабли, которые мы строим, могли бы нести более мощное вооружение, но и то, что мы могли бы переоборудовать больше существующих торговых судов. В некотором смысле мне не очень нравится мысль о конверсии. Торговые суда построены не так прочно, как военные корабли; они не могут выдерживать такой сильный удар или нести такой же вес артиллерии. С другой стороны, если какие-либо сражения, в которых мы участвуем, пройдут так, как мы надеемся, это не должно быть решающим фактором.
– И карронады имеют почти такую же массу, как и "соколы", - отметил Кэйлеб.
– Если у нас будет время отлить достаточное их количество, мы также сможем заменить бортовые орудия наших галер.
– Все это хорошо, - сказал Грей-Харбор.
– Тем не менее, думаю, что проблема дальности стрельбы - это та, которую нам придется решать в долгосрочной перспективе. В конце концов, наши враги обнаружат большую часть того, что мы задумали, даже если нам удастся скрыть сюрприз до тех пор, пока они впервые не столкнутся с новыми кораблями в бою. Когда они это обнаружат, любой, кроме полного идиота, которым, к сожалению, не являются ни Гектор, ни Нарман, поймет, что им нужны такие же корабли. И когда они у них появятся, мы не сможем выбирать наши собственные дальности. В конечном счете, это означает более длинноствольное оружие, так что нам придется найти способ решить проблему максимальной массы.