У рифа Армагеддон
Шрифт:
– В рамках усилий по отвлечению от него внимания, - продолжил Хааралд, - вы двое - единственные члены совета, которые будут знать, что он нечто большее, чем исключительно способный воин, которым он, похоже, является, назначенный защищать Кэйлеба. Мейкел, конечно, тоже знает, но я намерен максимально ограничить эту информацию вами тремя, Кэйлебом и мной, а также нашими личными телохранителями. Со временем нам придется расширить этот круг, но я хочу, чтобы в тайну было посвящено минимально возможное число людей. В дополнение к тому, чтобы никто из наших, скажем так, менее дружелюбных соседей не заподозрил истинную степень его талантов, это также должно помешать ему стать объектом подозрений и ревности придворных, которые были бы неизбежны, если бы совершенно незнакомый человек внезапно поднялся на должность, обладающую большой властью здесь, в Чарисе.
Выражение лица короля на мгновение стало мрачным.
– Тем не менее, правда в том, что его таланты простираются далеко за пределы поля битвы, - сказал он.
– Я твердо придерживаюсь мнения, что в долгосрочной перспективе эти другие таланты будут иметь гораздо большее значение для нас, и ожидаю, что вы трое, вероятно, проведете довольно много времени, работая вместе.
Он сделал паузу, как бы давая этому осмыслиться, затем посмотрел прямо на Грей-Харбора.
– Рейджис, сейджин Мерлин сумел произвести на меня еще большее впечатление во время нашей беседы вчера утром, чем уже произвело его вмешательство для спасения жизни Кэйлеба. Я пошел на эту встречу со всем скепсисом и подозрениями; я вышел из нее с верой в то, что сейджин Мерлин желает Чарису добра и способен оказать нам большую услугу. Уверен, что у вас сложится о нем собственное мнение. Я ценю вас с Бинжэймином за вашу независимость мышления так же сильно, как за вашу лояльность и способности, но хочу, чтобы вы оба очень внимательно выслушали то, что он сможет сказать. Однако, прежде чем я отпущу вас всех вместе, позвольте мне точно сказать вам, почему он произвел на меня такое сильное впечатление.
– Для начала...
* * *
– и поскольку все, что он мне сказал, идеально соответствовало всему, что ты смог подтвердить, Бинжэймин, - король закончил инструктаж своих советников несколькими минутами позже, - у меня не было выбора, кроме как признать, что он действительно обладает видением. Конечно, как я сказал ему в то время, и его способности, и его надежность должны быть проверены и доказаны, прежде чем я смогу полагаться на него, как я уже полагаюсь на вас двоих. Сейджин Мерлин был достаточно вежлив, чтобы принять это без злобы.
Он сделал паузу, и оба советника задумчиво посмотрели на Мерлина. Уэйв-Тандер выглядел очарованным, хотя все еще слегка скептически настроенным, что не было большим сюрпризом. Грей-Харбор тоже выглядел скептически, но, если Мерлин серьезно не ошибался, по крайней мере половина скептицизма первого советника была зарезервирована для реальных мотивов и амбиций таинственного незнакомца.
– Поскольку сейджин Мерлин явно гораздо лучше информирован о событиях и людях, стоящих за ними здесь, в Теллесберге, и в Чарисе в целом, чем большинство новичков, - сухо продолжил король через несколько мгновений, - мне показалось, что первое, что нам нужно сделать, это чтобы вы трое обсудили наши опасения по поводу представителей наших менее дружелюбных соседей среди нас. Я хочу, Рейджис, чтобы ты и Бинжэймин объединили то, что мы уже знаем, с тем, что может рассказать нам сейджин Мерлин. Эта попытка убить Кэйлеба не была полной неожиданностью, но она представляет собой чье-то решение значительно повысить ставки. Думаю, нам пора подумать о том, чтобы внушить им, что попытки убить наследника престола... неразумны.
Тон короля был легким, почти капризным; его глаза - нет.
– Понимаю, ваше величество, - ответил Грей-Харбор с кивком, который был наполовину поклоном. Затем он слегка склонил голову набок.
– Насколько твердо вы хотели бы, чтобы это сообщение было передано, сир?
– Очень твердо в том, что касается лиц, действительно причастных к этой попытке, - сказал Хааралд довольно холодным тоном.
– Думаю, что этого все будут ожидать, предполагая, что мы сможем точно определить, кто был ответственен. И, честно говоря, я намерен получить немалое личное удовлетворение от того, что позабочусь о том, чтобы никто не разочаровался в этом отношении. Для остальных наших местных шпионов, возможно, будет уместна несколько более сдержанная реакция. Я все еще хочу, чтобы они нервничали, вы понимаете.
– Полагаю, что да, ваше величество, - хрипло сказал Уэйв-Тандер.
– Но просто для полной ясности, вы не инструктируете нас изменить нашу политику в отношении известных шпионов?
– Вероятно, нет, - сказал Хааралд и слегка пожал плечами.
– Оставлять тех, о ком мы знаем, на месте, чтобы отбить у их хозяев охоту посылать новых, до сих пор сослужило нам хорошую службу. С другой стороны, то, что чуть не случилось с Кэйлебом, указывает, что они все еще могут обойти наше наблюдение. Кроме того, они должны знать, что мы выявили по крайней мере некоторых из их агентов, и после чего-то подобного они будут ожидать, что мы уделим некоторое внимание уборке дома. Если мы не выступим против хотя бы нескольких из них, они будут удивляться, почему мы этого не сделали. На данный момент предположите, что любой из второстепенного списка является честной игрой, и используйте свое собственное суждение относительно того, кто из них будет наиболее полезен, если будет удален из игры, а кто останется на месте. По основному списку сначала получите мое одобрение, прежде чем выступать против кого-либо.
– И что мы будем делать с информацией, предоставленной сейджином Мерлином?
– спросил Грей-Харбор почти болезненно нейтральным тоном.
– Доверюсь вашему с Бинжэймином суждению, когда дело дойдет до принятия решения, в какой список включить новые имена, - сказал ему Хааралд.
– Не предпринимайте никаких действий против тех, кого вы включили в основной список, не обсудив это сначала со мной. Что касается кого-либо из вторичного списка, я готов положиться на ваше суждение.
– Понял, ваше величество, - сказал Грей Харбор.
– Спасибо.
– Хааралд отодвинул свой стул и встал, а остальные трое быстро встали по очереди, почтительно склонив головы. Король наблюдал за ними, затем улыбнулся своему первому советнику и слегка покачал головой.
– Я точно знаю, о чем ты думаешь, Рейджис, - сказал он.
– Подозреваю, что сейджин Мерлин тоже так думает. Тем не менее, вы слишком умны, чтобы позволить этой вашей укоренившейся подозрительности затуманить ваше суждение. Кроме того, я предсказываю, что вы будете так же удивлены талантами сейджина, как и я.
– Меня беспокоят не таланты сейджина Мерлина, сир, - сказал Грей-Харбор с тонкой улыбкой, которая подтверждала точность наблюдения его монарха.
– О, я знаю это, - усмехнулся Хааралд.
– И сейджин тоже. Но я все равно думаю, что ты будешь удивлен.
Он снова улыбнулся, на этот раз всем троим, и, прихрамывая, вышел из зала совета.
* * *
– и Малвейн управляет целым кольцом агентов для Мейсана из "Кроссэд энкорс", - закончил Мерлин свой основной доклад почти час спустя.
– Владелец таверны - один из людей Малвейна, но большинство агентов, с которыми он связан, действительно думают, что работают на представителя законного иностранного банкира, чьи интересы тесно вплетены в здешние частные торговые дома. Они думают, что предоставляют в основном коммерческую информацию, не понимая, насколько полезной эта информация может быть для Гектора или что с ней можно сделать.
Уэйв-Тандер кивнул, не отрываясь от нескольких листов бумаги, на которых он все еще деловито делал пометки. В отличие от Грей-Харбора, барон не был рожден в дворянской семье. Его отец был простым корабельным мастером, и Бинжэймин Рейс заработал свой дворянский патент, поднявшись с самого начала и став одним из крупнейших бизнес-магнатов Теллесберга. Попутно он выучился на клерка, и у него все еще был быстрый, четко разборчивый почерк, который он развил в то время. Это продолжало служить ему хорошую подспорьем, поскольку его обязанности главы разведывательного аппарата Хааралда не позволяли ему доверять секретарям, когда дело доходило до ведения самых конфиденциальных записей.