У свободы цвет неба
Шрифт:
За ужином Хайшен, глядя на Полину, как на умалишенную, допытывалась у нее, что можно было делать весь день в компании десятка сайни. Детка без имени хихикала и изо всей силы хранила загадочное молчание, веселя этим Димитри.
Полина, поняв, что от нее не отстанут, пока она не скажет хоть что-нибудь, ответила:
– О, дня через два расскажу, пока что сама в голове укладываю. Могу только сказать, что так интересно мне давно не было!
– и этим окончательно
Вернувшиеся к ужину Марина, Алиса и Макс делились впечатлениями о городе, порте и рынке. Айдиш молчал и кисло смотрел на Унриаля на протяжении всего ужина, пока не подали десерт, фруктовые дольки в сиропе на каком-то печенье или галетах из грубоватой муки с терпким привкусом, и травяной чай в чашках, похожих на кубки. Приняв у сайни чашку и положив печенье с общего блюда на свою тарелку, он наконец обратился к маркизу, к удивлению Полины, весьма по-свойски и без чинов.
– Унрио, ты же понимаешь, что именно я вынужден буду говорить на суде?
Унриаль вяло кивнул и попытался сменить тему разговора, но Айдиш продолжил настаивать на ответе, и тогда маркиз встал и ушел, извинившись перед Димитри.
Полина, воспользовавшись открывшейся возможностью, повернулась к Хайшен, чтобы попросить объяснений случившемуся. Та со вздохом сказала вполголоса:
– Ты знаешь, какое родовое имя было у Айдиша до того, как он принял обеты?
– Неужели он тоже да Шайни?
– полушепотом догадалась Полина.
– Да, - подтвердила Хайшен.
– Унриаль его кузен.
Полина молча взяла с тарелки печенье и откусила, но растерянность ей спрятать не удалось. Да и Алиса тоже выглядела удивленной. У Айдиша настроение было хуже некуда. Марина Викторовна перестала восторгаться цветными парусами кораблей, увиденными в порту, и смотрела на него сочувственно. Алиса и Макс предпочли покинуть собрание и отправились подышать на балкон. Стас, подумав, попросился еще на часик в библиотеку, что-то дочитать. Полина повернулась к окну, убедилась, что на улице совсем стемнело, вздохнула и осталась на месте.
– Что тебя так удивило, друг мой?
– спросил Димитри.
– Я совершенно не представляла себе отношений в этой семье до сих пор, - произнесла Полина.
– Теперь представила, кажется. Очень им всем сочувствую.
– Посочувствуй лучше нам, - вздохнул князь.
– Мы в эти отношения влипли по уши.
Я стояла на балконе дома князя и смотрела в море. Там, подсвеченный огоньками, блестел, как открытка из туристической брошюры, Вдовий остров. Море тоже искрило и поблескивало, вся эта красота, обрамленная ветвями деревьев сада, выглядела как в сказочном фильме.
– Почему он у них жив до сих пор, вот чего я понять не могу, - сказала я, глядя в сад. Там мелькали тени ночных бабочек, у фонаря порхал кто-то крылатый размером с летучую мышь, что-то шумно лазило по кустам - в общем, шла жизнь.
– Ты про маркиза да Шайни?
– уточнил Макс и протянул мне пачку сигарет.
– Откуда у тебя?
– удивилась я.
– Это Маринины, - улыбнулся он.
– У нее по весу багажа не проходило нужное количество, я взял недостающее в свой багаж, получилось слегка с запасом, так что я могу брать. Так ты про кого?
Я закурила.
– Ты прав, я про да Шайни.
Макс пожал плечами и облокотился на перила балкона.
– На месте Димитри я бы с него сдувал пылинки и хранил под силовым колпаком. Это же основной свидетель на процессе.
– Что-то с остальными он церемониться не стал, а их показания были бы даже полезнее, как-никак прямые участники преступного сговора с целью получения прибыли в обход закона.
– Да что тебе неймется-то?
– Макс с интересом повернул ко мне голову, и я отошла на шаг назад, чтобы свет из окна не освещал лицо. К да Шайни у меня были сложные чувства.
– Знаешь, на астероидах между восьми лун он не дожил бы до суда.
– Знаю. Только тот мир, Лись, плохой пример. Я не уверен, что он сейчас еще существует.
– С чего ты взял?
– удивилась я.
– Ты оттуда, конечно, уходил позже, но по твоим же собственным последним данным, империя была вполне благополучна, смена правящей фамилии произошла по графику и все было вполне стабильно.
– Я там был совсем недавно, Лиса, - вздохнул Макс. Левой рукой пошарив в кармане, он достал сигарету и закурил.
Я чуть не поперхнулась табачным дымом.
– Зачем? Что ты там забыл, после всего?
Он пожал плечами, выдохнул дым в ночную тьму. Я смотрела на него растопыренными глазами и не могла выбрать, чему удивляться больше. Макс с сигаретой. На балконе дома Димитри. Рассказывает мне, что он без разрешения Дома и Драконьего Гнезда ходил в мир, откуда нас обоих отозвали в связи с опасностью обстановки, не дав завершить миссию. Для полноты картины не хватало только зеленого кота с дудочкой, сидящего на перилах, или розового бегемота в шляпе, прогуливающегося внизу под балконом.
– Я рассчитывал найти там убежище для тебя. Для нас обоих. Это было, когда я вернулся из Драконьего Гнезда и узнал о решении совета Дома.
Меня слегка затрясло. Окурок обжег пальцы, я щелчком отбросила его с балкона и, спохватившись, испепелила на лету.
– Что там было?
– Да полный триндец, - сказал Макс по-русски с акцентом, и я отметила, что все время до этого мы общались на странной смеси сааланика и сайхенны. А потом он добавил на мита-рхей.
– Мертвые убивают, живые выживают.