Убей для меня
Шрифт:
– Да уж, прекрасное резюме. Вам не нужно оставаться, Люк. Эд здесь, а с прессой я сам разберусь. –Чейз скривился.
– И у нее есть отличный материал для вечерних новостей.
– Во всяком случае, я рад, что мы были здесь, - многозначительно сказал Люк, и Чейз закатил глаза.
– Да, да, вы были правы. Это была не работа няни.
– Согласен. Я возвращаюсь. У меня в два встреча с родителями Кейси Найт. Ну, той, самой первой жертвы, которую мы смогли идентифицировать. Жду не дождусь этой встречи.
– Минуточку, -
– Я был в банке еще до погребения, но он закрыт, - объяснил Люк. –Сегодня в Атланте хоронили Роба Дэвиса, внука банкира. Роб Дэвис наступил Маку О'Брайену на больной мозоль, и тот в отместку убил его внука.
Чейз глубоко вздохнул:
– Теперь его племянник Гарт сидит в тюрьме, жена и дети Гарта пропали без вести, а Кейт мертва. Напасть прям какая-то на эту семью.
– Честно говоря, и на семью Вартанян тоже, - добавил Люк.
Чейз кивнул:
– Да.
– Простите.
Чейз и Люк обернулись и обнаружили пастора Верца.
– Преподобный, - сказал Чейз. –Мы можем вам чем-то помочь?
Верц находился в оцепенении.
– Сегодня днем у меня еще одни похороны. Что мне делать?
– Кого похоронят? – поинтересовался Люк.
– Джемму Мартин, - ответил старый пастор.
– Ох, как плохо. Очень плохо.
– Третья жертва Мака О'Брайена, - пробормотал Чейз.
– Вы ожидаете много народа?
– Семья Мартин наняла людей, чтобы те держали СМИ подальше. Но хоть один репортер всегда да просочится, и против вертолетов ничего не сделаешь. Ах, как ужасно, как ужасно!
– Мы должны полностью перекрыть кладбище, - сказал Чейз.
– Теперь оно - место преступления. Вам придется отложить панихиду и похороны.
– Ох, ох...
– Пастор Верц развел руками.
– Миссис Мартин, бабушка Джеммы, в восторг не придет. Явно не придет.
– Если хотите, я сам с ней поговорю, - предложил Чейз, и Верц с облегчением кивнул.
– Да, пожалуйста, если вас не затруднит.
– Он со вздохом опустил взгляд.
– Бедная Кейт. Я никогда и не думал, что она сможет совершить что-то подобное. Но я думаю, что нынешние времена затуманят даже самые ясные головы. Как реагировать, если брата обвиняют в том, что он кого-то изнасиловал? Увы, их родители были бы ужасно разочарованы, если бы увидели своих детей сегодня. Это так грустно.
Даттон,
Суббота, 3 февраля, 12 часов 45 минут
Люк бросил взгляд на Сюзанну и снова сосредоточился на дороге. С тех пор как они покинули кладбище, она без отрыва смотрела на монитор ноутбука.
– Что вы сейчас делаете?
– Просматриваю сайты по беглецам вроде нашей мисс М. Я смотрела
– Для этого у нас есть специальные люди. Почему бы вам не расслабиться немного и не поспать?
– Потому что я за нее отвечаю, - спокойно ответила Сюзанна.
– У ваших людей есть только ее фотографии, да еще и с закрытыми глазами. Я видела ее с открытыми глазами. Может быть, я обнаружу что-то, что ускользнет от них. Если ничего не делать, я с ума сойду.
– Это я понять могу. Вы утром что-нибудь узнали про свастику?
– Ничего особенного. Этот символ имеется в индуизме, джайнизме и буддизме. Но всегда только в религиозном качестве, символ может означать что угодно, от зарождения жизни до счастья и гармонии. Разница в одном, куда он открыт, влево или вправо. Мой открывается вправо, значит, он означает силу и ум.
– Сюзанна самокритично улыбнулась.
– Влево означает любовь и благодать. – Люк об этом уже думал.
– Ни одно клеймо не открывается влево.
– Я тоже об этом подумала. Кстати, свастика нацистов тоже открывается вправо.
– То есть, мы не можем исключить неонацистов.
– Нет, но в них я не верю. Нацистский символ очень рубленный и угловатый и почти всегда изображается наклоненным на сорок пять градусов. Концы, во всяком случае, никогда не загнуты.
Люк снова бросил на нее взгляд:
– Почему вы, собственно, не удалили его?
– Покаяние, я полагаю.
– Сюзанна поколебалась, затем расправила плечи.
– Никто никогда не должен был его видеть, так что на самом деле это не имело никакого значения.
Люк нахмурился:
– Что это значит?
– Это значит, что я никогда больше никому его не покажу.
Он взглянул еще более мрачно:
– На пляже или в отношениях?
– Ни то, ни другое.
Это звучало вымученно.
– И почему же нет?
Она издала недовольный звук.
– Вы чертовски любопытны, агент Пападопулос.
– Люк, - сказал он резче, чем намеревался, но она только снова пожала плечами, что еще больше разозлило его.
– Сначала я добрый, потом любопытный...
– Он подождал, но она больше ничего не сказала.
– Это все, что вы хотели сказать?
– Да, все.
Когда в кармане зазвонил мобильный телефон, Люк почувствовал облегчение. Еще чуть-чуть, и он потерял бы терпение. Сюзанна, кажется, тоже.
– Пападопулос.
– Люк, это Ли. У меня есть для тебя кое-какие новости. Все очень плохо?
Как сказать.
– Нет, все в порядке, - ответил он.
– Что у тебя?
– Во-первых, звонили родители Кейси Найт. Ты хотел встретиться с ними в два, но они приедут только к половине четвертого. Во-вторых, я нашла совпадение по имени Эшли Ч. Некий Яцек Чорка из Панама-Сити, штат Флорида, заявил о пропаже своей дочери. Это было в прошлую среду. Девочке нет еще восемнадцати.