Убить генерала
Шрифт:
Патроны довоенного образца. Может, и оружие довоенного образца? Душманы до сих пор лупят из трехлинеек. С трех километров валят противника. Здоровая «дура». Ее только в ящике маскировать, иначе как пронести ее на огневую позицию?
Но все это ерунда. Подумано для того, чтобы, просеяв, отбросить.
К месту или нет, Николай вспомнил резкое недовольство Цыганка: «Почему бы тебе не заказать гаубицу? Я натурально шизею, когда ты распоряжаешься чужими деньгами».
Крапивин и сейчас распоряжается ими. Вряд ли он попросил «взаймы» у Захара — хотя тот мог заплатить солидные деньги за убийство генерала, — тратит те деньги, которые ему дала Мария. Тысяч десять долларов,
Девять вечера. Полковник Терехин в четвертый раз проезжает по Ново-Садовой. Фактически прямая улица, нигде нет крутых поворотов, лишь плавные, как волны, изгибы, небольшие подъемы и спуски. За исключением одного места. Там, где велись ремонтные работы и часть дороги была перегорожена в одном направлении железобетонными блоками. Только там президентский эскорт вынужденно сбросит скорость, чтобы преодолеть двойной поворот на малой скорости: километров двадцать — двадцать пять, не больше.
Николай также вынужденно пошел от обратного, не мог не пойти, поскольку обязан был просчитать все варианты, включая и нереальные. Фактически Крапивин подставлялся. Он никогда не займет позицию, которую легко обнаружить. А вдруг на то и расчет? Генерал Свердлин наверняка мысленно хватанул горячего чайку из каждого термоса и понял, что в районе «самолета» он может поймать только «самоулет». Там он тянул «пустышку» и понимал это. Но оставить тот район без контроля означало развязать снайперу руки.
Без контроля ничего не останется, но основные силы оттянуты именно в район «пустышек». Это хороший ход Близнеца. Однако он легко просчитывался.
Николай не стал вываливать на генерала все свои соображения. Тот далеко не дурак и смотрел гораздо дальше Терехина, поскольку был профессионалом своего дела. Терехин же нашел человека, способного объяснить «непонятные места».
— Я думаю, у него «СВД», — сказал полковник, найдя Свердлина в центральном здании ГУВД — этом огромном здании, ставшем штабом. Официально же генералу выделили отдельный номер в гостинице «Жигули». Николая подмывало подколоть Свердлина: не Корсаков ли подсуетился?
О судьбе Корсакова Терехин ничего не слышал. Его наверняка вышибли с работы и сделали то, о чем в свое время мечтал сам Терехин: шепнули жене о его половой слабости.
— Я вспомнил, — продолжал Николай. — Когда мы разговаривали у меня дома, Крапивин намекнул, что его интересуют патроны образца 1938 года. А из разговоров с Цыганком, которые я записывал на магнитофон, выяснилось, что «СВД» — штатная винтовка Крапивина.
— Я знаю. Мы делали в воинскую часть запрос по этому поводу. Значит, он намекнул на патроны 1930 года? — уточнил Свердлин.
— Да, — подтвердил Николай, помня тактико-технические возможности «СВД» наизусть.
— В какой форме это прозвучало? Терехин выкрутился как налим.
— Вы знаете — он ворвался ко мне с автоматическим пистолетом. — И едва не прикусил язык. Только сейчас он вдруг сообразил, что марка австрийского пистолета засветилась дважды. Он «обезвредил» преступника в «Трое», у которого нашли «глок-18», потом к нему ворвался Крапивин с таким же пистолетом. Это полный трибунал. Собственно, именно поэтому полковник не стал «выбрасывать на рынок» второй «глок»; пусть даже он через год поймает очередного бандита с австрийским пистолетом.
— Что дальше? — поторопил собеседника генерал.
— Крапивин угрожал не мне, — продолжал уверенно врать Николай, тем самым отводя от себя угрозу. — Он сыпал угрозами в адрес президента. Что тот схлопочет пулю ненормального образца. Мол, у меня все продумано. И я прикинул...
— Да, я понял,
— А что, нет? — возразил Николай. — Они стреляли из финских винтовок, а отстреливались из мелкокалиберных. У них могли быть винтовки Драгунова, но на сравнительно небольшой дистанции больше подошли финские — бесшумные. И потом, где и у кого Крапивин мог приобрести снайперское оружие? Для этого нужны деньги, связи. Он бы погорел, если бы начал подыскивать оружие на рынке. Который по большей части контролируется спецслужбами. Тот же Цыганок в свое время заикнулся насчет оружейного рынка.
— Логично. Почему только сейчас ты вспомнил об этом?
— Я давно вспомнил — когда катался сегодня по Ново-Садовой. Я искал место, откуда Крапивин может сделать выстрел.
— По движущемуся эскорту? Там, где сейчас ведутся ремонтные работы? — уточнил Свердлин. — Их ведет управление кабельных сетей. Серьезная работа, меняют кабель на пятидесятиметровом участке. В стороне проходит теплотрасса, ее прорвало неделю назад, пострадали не только кабели, но и основательно подмыло грунт. Мы тоже обратили на этот участок внимание, проверили близлежащие дома. Пусть попробует. — Генерал закурил. — Я долго анализировал сложившуюся ситуацию. Крапивин намерен сделать выстрел с одной из трех точек, которые мы обнаружили. Других вариантов у него нет. Но он уже проиграл. Причем в самом начале. Он не знает специфику работы Службы. Существует угроза безопасности нашего шефа — реальная или нет, все равно. Есть район, где идет подготовка к покушению. И этого достаточно для того, чтобы отменить встречи, остановки в том месте, изменить маршрут. И он уже изменен.
— Может, это маневр Крапивина?
— Он ведет в никуда. Крапивин сам не понимает, кому он бросил вызов. Знаешь, — откровенно признался генерал, — одно время мне было сильно не по себе. Это было вызвано тем, с каким упорством Крапивин идет к своей цели. Меня немного напугала подготовка к покушению, взволновал сам процесс, то, как Крапивин на первых порах обыгрывал спецслужбы.
«И продолжает обыгрывать», — мысленно дополнил Терехин.
— Но дальше ему не продвинуться. Если честно, то еще никто не продвигался так далеко. Обычно все заканчивалось на ранней стадии подготовки. У нас четко действует профилактика по пресечению преступлений подобного рода. Мы перевариваем огромное количество информации, занимаемся ее анализом и прочее, прочее, прочее. И ты об этом знаешь не хуже меня.
И если Крапивин действительно знает, как сделать то, чего еще никому не удавалось... — генерал сделал паузу, — я бы позволил ему нажать на спусковой крючок.
«Что?!» — вздыбились брови Терехина.
— Откровенно, правда? — ничуть не смутился собеседник. — Но этого не будет никогда. — Генерал остановил полковника: — Спасибо за информацию. Она позволила снять вопрос об оружии, который мы не могли решить. Хотя думали в том же направлении — о финской винтовке, а дальше — об «ОВД».
Близнец сделал перекур. Он отер пот со лба и вернулся с балкона в комнату. Комнату, задняя стена которой была искусственно затемнена старым темным покрывалом. Закурил и хлебнул горячего чаю из термоса. Посмотрел на свои руки — чуть подрагивают от монотонной и довольно тяжелой работы.
Работать приходилось ночью, соблюдая тишину, чтобы, как сказала бы мать, не взбулгачить соседей. Он спилил один прут на балконной решетке, осталось спилить еще три — чтобы обзор был лучше и чтобы они не мешали поводке ствола.