Убить Первого. Том 3
Шрифт:
Недолго думая, Эдван крутанул в руках кинжал и без лишних сомнений помчался навстречу врагу, не обращая внимания на протестующий возглас Амины. Блондинка даже попыталась схватить его за доспех, но её рука поймала лишь воздух. Окутанный с ног до головы искрами грозовых разрядов, Эдван был в разы быстрее.
Вопреки предположениям Амины, он вовсе не сошёл с ума, бросившись в самоубийственную атаку на вражеского командира. Наоборот, Эдван сдвинулся с места лишь почувствовав движение в кронах деревьев над головой, когда Кусай рванул навстречу противнику. И вот, когда между ним и жутким фоцианином оставалось не больше сотни шагов, на пути у мерзкой обезьяны мелькнула тень и через мгновение округу сотряс чудовищный грохот, словно весь мир вокруг вздрогнул от столкновения двух озёр.
Ударная волна подняла тучу пыли
Метнув ладонью в Эдвана небольшой сгусток пламени, он тут же перехватил копьё за самый конец древка и, сильно топнув ногой, сделал резкий и стремительный выпад. Земля под ногами Эдвана вздрогнула, заставив того на мгновение замереть, а через миг наконечник копья уже понёсся вперёд, грозя пронзить парня насквозь. Ругнувшись сквозь зубы, Лаут резко отпрыгнул в сторону, мгновенно разорвав расстояние шагов на десять, и вовремя — копьё противника, завершив движение, не просто пронзило воздух, нет. Оно, словно вздымая саму землю, создало с десяток жутких земляных шипов и довольно глубокую яму перед макакой.
Перепрыгнув с земли на могучие корни ближайшего дерева, Лаут тут же отправил в противника молнию. Тот принял удар на доспех и, зарычав от боли, послал в Лаута настоящий вал пламени. Хмыкнув, Эдван начертил в воздухе слово воды, а сам прыгнул вверх и, оттолкнувшись от ближайшей ветки, послал во врага настоящий град молний, на этот раз не жалея атры. Фоцианин уклонился от первой, но заряды били сплошным потоком, и уже вторая его настигла. Продержав врага под таким напором несколько секунд, Лаут живой молнией сиганул с дерева, стремясь поразить врага искрящимся от грозовых разрядов кинжалом прежде, чем тот придёт в себя. Однако, проклятая макака оказалась куда крепче, чем рассчитывал юноша и в самый последний момент успела извернуться, выводя из-под удара туловище. С грохотом кинжал ударил в бок твари, брызнула во все стороны каменная крошка, раздался зубовный скрежет, а Эдвану пришлось резко нырнуть, уклоняясь от охваченного пламенем кулака обезьяны.
Где-то в стороне раздался грохот, и через миг мощная ударная волна сбила с ног их обоих, отбросив на несколько шагов друг от друга. Коснувшись спиной земли, Лаут тут же направил атру в дёрн под собой, но вдруг почувствовал, как почва под вздымается, выворачивая из земли огромную глыбу сразу вместе с тем куском, который он так тщательно обезопасил от чужого влияния. Чертыхнувшись, Эдван оттолкнулся от громадного комка земли, который тотчас же разлетелся тысячей комков от удара копья. Мощнейшая струя пламени сорвалась с острия вражеского оружия и понеслась ему прямо в лицо.
Ударившись спиной о ствол дерева, Эдван начертил перед собой слово пламени и встретил вражеский огонь своим, но очередная воздушная волна, возникшая от битвы мастеров Озера, попросту сдула пламя в сторону, едва не сорвав Лаута с дерева.
«Похоже, их драка затянется», — подумал парень и, зацепившись рукой за ветку, начертил в воздухе Слово Света и тут же отправил в макаку молнию.
Взревев от боли в глазах, фоцианин рванул в сторону, уклонившись от молнии, но врезался в дерево, не рассчитав расстояние. Чертыхнулся, ударил ногой по земле и поднял слева от себя настоящую земляную стену, выломав из почвы целый пласт. Впрочем, эта импровизированная защита не спасла его от разряда, ударившего сверху. Попав, Эдван бросился вперёд, к врагу, но когда до проклятого фоцианина оставалось всего двадцать шагов, резко остановился, уклоняясь от выпада чужого копья. Кто-то из оказавшихся поблизости воинов решил помочь своему товарищу!
Зло скрипнув зубами, Эдван сбил щитком доспеха выпад чужого копья, резко сократил дистанцию и, ударив ублюдка в упор молнией, всадил кинжал тому прямо в шею. Перехватив древко, парень пинком отправил тело в полёт и тут же отпрыгнул в сторону, уклоняясь от громадного огненного шара, что с грохотом взорвался там, где он стоял всего мгновение назад. Земля под ногами вновь вздрогнула, и дрожь эта пришла откуда-то со стороны берега, где до сих пор бились мастера Озера. Вокруг же ощутимо пахло гарью, а воздух наполняла причудливая смесь из пара, пыли и вонючего серого дыма от горящей зелени. Мощные порывы ветра время от времени разгоняли эту хмарь, но она тут же появлялась снова, ведь владельцы контрактов даже не думали сбавлять натиск.
Громкий стук столкнувшихся копий с трудом продрался сквозь какофонию битвы, что развернулась на берегу Яли. Молния с громким треском ударила в дерево позади обезьяны, а мощнейшая струя пламени испепелила куст можжевельника слева от Эдвана. Раздувая от гнева ноздри, фоцианин топнул ногой и вновь сделал выпад, целясь прямо в голову парню. Вспучилась земля, и с десяток острейших каменных шипов пронеслись там, где Лаут стоял всего мгновение назад. Копьё фоцианина высекло сноп искр, ударившись о стальную пластину на плече юноши, но и только. Уже через миг ему самому пришлось проявлять чудеса обезьяньей ловкости, уклоняясь от яростных уколов копья, да вспышек молнии.
Шо Гир был одновременно в восхищении, и в диком бешенстве. Уже очень давно ему не доводилось встречать противника из чужаков, столь же искусного в обращении с копьём, что и он сам. Человек, непонятно каким образом оказавшийся в доспехе Лунных теней из клана драных кошек, оказался не просто умелым, но и довольно опасным противником. Он не попадался на уловки, легко парировал даже самые заковыристые атаки Шо Гира, и не стеснялся бить в ответ, да так, что молодой фоцианин мысленно возносил хвалы отцу за то, что настоял в своё время на контракте Земли, ведь без толстой каменной брони он, наверное, уже бы получил не одну дыру в теле. Однако, эта вспышка радости и боевой дух, проснувшийся в нём от встречи с умелым оппонентом, довольно быстро сменились раздражением, а затем злостью. Шо Гир не привык к затяжным поединкам. Он любил побеждать быстро и сокрушительно, подавляя врагов мощью двух контрактов, но этот человечишка… оказался не просто умелым, но ещё и жутко мерзким врагом. Вёрткий, словно змея и ужасно раздражающий постоянными ударами молний, от которых у фоцианина уже зубы начинали стираться от постоянного скрежета, этот парень доводил Шо Гира до самого настоящего бешенства. Как бы яростно он не атаковал, сколько бы сил не прикладывал, чтобы поразить врага, каждый раз тот либо парировал, либо жалил его своими мерзкими молниями, напрочь сбивая концентрацию и мешая применить какую-нибудь по-настоящему технику.
В отличие от противника, Эдван действовал с холодным разумом. Сдерживая яростный натиск врага, он намеренно отступал вглубь леса, подальше от основного сражения, чтобы никаким, даже случайным образом, не оказаться между двумя сражающимися Озёрами. Проклятая обезьяна оказалась сильнее, чем он изначально рассчитывал. По прикидкам Лаута, у его врага был приблизительно восьмой ранг, подкреплённый двумя мощными контрактами и, скорее всего, не самым паршивым ядром. И, что самое важное, этот мерзавец умел пользоваться своей силой! Он заставлял почву оборачиваться мягкой грязью, хватая парня за ноги, обрушал на него мощнейшие огненные удары, поджигая несчастный лес, вздымал землю, атаковал каменными глыбами и шипами, а порой и заставлял почву разверзнуться под ногами, стремясь застигнуть врага врасплох. Во время этого короткого боя Эдван мысленно воздал хвалы покойному маймуну, за доспех, и Святому Коту за то, что позволил его сохранить. Эта броня уже раза четыре спасла его от серьёзных ранений и тяжелых травм. Вырвавшись на небольшую полянку, Лаут увернулся от каменных шипов, перепрыгнул созданный врагом земляной вал и, парировав древко копья своим, на мгновение разжал руку и ударил врага молнией в упор.