Убить Первого. Том 3

Фаатович Иван

— А ты?

— Я? — спросил Алан, — ну… не знаю. Мне всё ещё трудно переломить себя и не воспринимать их обычными мерзкими тварями, но я стараюсь. Ты же слышал мастера Шина, у нас, алхимиков, есть с ними кое-какие связи.

— А что на Перевале? — спросил Эдван.

— Да… по-разному, — пожал плечами Алан, — есть те, кто вполне дружелюбно относится, есть те, кому плевать. Но и таких, как Снор, конечно, хватает. А ты правда… ну, с кошками заодно?

— Ну, в клан меня не принимали, если ты об этом, — хохотнул Эдван и, немного помолчав, добавил, — но друзья среди них у меня есть. Да и гостил я там.

— В Клане Святого Кота? — удивлённо переспросил блондин, — И как тебя туда занесло?

— Ну… — протянул Лаут, раздумывая,

с чего бы начать рассказ, но Алан его перебил:

— Хотя, чего мы посреди улицы стоим? Пошли, выпьем чаю, ты небось устал с дороги, — сказал парень и жестом поманил Эдвана за собой.

Оказавшись у сплошной деревянной стены почти у самого конца здания, Алан воровато оглянулся по сторонам, вынул откуда-то из складок одежды длинный треугольный ключ, нажал на какую-то неприметную доску, просунул ключ в скважину и, с хрустом повернув его в замке, приоткрыл узкую дверь, которая почти полностью повторяла контур досок на стене. Блондин кивнул другу и Эдван без лишних вопросов вошёл внутрь, Алан шмыгнул за ним и быстро закрыл за собой дверь. Они оказались в странном, но очень просторном помещении с невысоким деревянным потолком, большая часть которого была освещена магическими светильниками. У единственной каменной стены виднелась внушительных размеров поленница, и лишь по тонкой полоске дневного света на дровах Эдван понял, что находятся они на заднем дворе лазарета, почти полностью скрытом под навесом второго этажа, который местами здесь поддерживали толстые брёвна.

Здесь царил лёгкий беспорядок, по углам валялись осколки глиняной посуды, стекла, куски веток, да старые сухие травы, а вдоль стен ровными рядками стояли пузатые глиняные горшки и кувшины. Увидев, куда смотрит Эдван, Алан пояснил, что так они хранят пески, золу, масла и кое-какие алхимические отходы. Где что блондин, правда, объяснять не стал, и вместо этого повёл друга в угол дворика, где располагался тяжелый деревянный стол, с такими же грубыми на вид пеньками вместо стульев.

Усадив друга за стол, Алан вынул откуда-то из-под стола пузатый глиняный чайник и горсть каких-то трав, которые Эван не опознал в сухом виде, отошёл к середине дворика, где у стены стояло довольно странное приспособление — квадратная плита из гладкого, отполированного камня, с высеченными на ней магическими знаками, которую кто-то небрежно положил на пару старых пней почти одинаковой высоты. Алан засыпал в чайник травы, наполнил его при помощи контракта воды и поместил в центр плиты, отчего последняя опасно покачнулась. Через неполную минуту вода зашумела и блондин, торопливо сняв чай с плиты, вернулся за стол.

— Пусть немного настоится, — сказал он, отодвинув чайник к углу стола.

— Вы всегда готовите чай на магических плитах? — усмехнулся Эдван.

— Только по праздникам, — отозвался Алан и, взглянув на плиту, пояснил, — это здесь мастер Шин соорудил. На самом деле, это часть алхимического стола, где обычно греют колбы, сжигают некоторые травы и… ну много чего, короче. Но именно эта — повреждена. Отсюда, может, не видно, но там, с другой стороны, есть глубокая трещина и угол отколот, так что кроме знака для нагрева там ничего, в общем-то, уже не работает. Для точной работы она больше не пригодна, но… не выбрасывать же, верно?

— Действительно… — хмыкнул Эдван, — я, признаться, не думал, что тебя увлечёт именно алхимия.

— Я тоже, по-началу. Но меня ещё мастер Ганн в городе учил, а после его уроков контроля воды сами небеса велели этим заниматься, — сказал Алан.

— Вы хорошо добрались? — спросил Эдван слегка обеспокоено, — Не было проблем по пути?

— После того, как Лиза прорвалась на вторую ступень, в лесу нам было нечего бояться, — хохотнул Алан, — а ближе к Яли мы встретились с отрядом из Перевала, и уже с ними добрались на место. Нас хорошо приняли, позволили обучаться наравне с местными. Даже допустили к грозовой пещере. Не всех правда, и не сразу, но пустили и каждого направили на обучение ремеслу. Я вот, выбрал путь алхимика. Сестра моя сейчас, должно быть, помогает в лазарете главной крепости. Лекарем хочет стать, — лукаво улыбнувшись, сказал блондин, — а Марис…

— Алан, — нахмурился Эдван, поняв, что друг его специально дразнит.

— Ладно-ладно, — примирительно поднял ладони блондин, движением пальца разливая чай по чашкам, — всё с твоей Лизой хорошо. Тоскует по тебе каждый день и трудится изо всех сил, покоряя новые ранги. Она из нас ушла дальше всех, даже Мариса переплюнула, и это при том, что осваивает самое сложное ремесло.

— И какое же?

— Кузнечное. Но об этом она тебе сама расскажет. Главное, — Алан чуть понизил голос, став немного серьёзнее, — как прибудешь на Перевал, будь осторожен. Ей почти с самого первого дня не даёт прохода один парень, Рауд. Сынок владыки Перевала. Всё время таскается за ней, да уверяет, что ты погиб…

— А она? — обеспокоенно спросил Эдван.

— Да шлёт его к Первому, разумеется, — махнул рукой блондин, — но он довольно силён, и вызывает на бой каждого, в ком видит конкурента. Даже меня пытался! Наверное, он и тебе попытается сделать пакостей, хотя, — Алан хмыкнул, вспомнив сцену, развернувшуюся перед ним в лазарете, — сомневаюсь я, что он тебе что-нибудь сделает. Но ты всё равно будь осторожен.

— Рауд, говоришь… — недобро прищурился Эдван, создав небольшую искру между пальцами, — что ж, я покажу ему, как докучать чужим девушкам!

— Не сомневаюсь, — криво усмехнулся Алан. Ему и самому не нравился этот заносчивый рыжий гад, — но хватит обо всяких уродах. Лучше расскажи, как ты выжил в драке с той тварью?

Отхлебнув чаю, Эдван пустился в рассказ. Так они и просидели с Аланом почти до самой ночи, болтая обо всём на свете. К своему отряду Лаут вернулся заполночь, из-за чего парню пришлось даже объясняться с воинами, что стояли на часах у главных ворот. А на следующий день, ближе к полудню, когда Шаина полностью восстановилась от яда, они вновь отправились в путь. Отсюда, с берегов Яли уже можно было различить тёмные тучи Перевала Тысячи Гроз на горизонте. Уже через день они будут у цели. От одной только мысли об этом сердце Эдвана начинало биться быстрее, ведь это значило, что уже завтра они смогут, наконец, встретиться, после столь долгой разлуки.

Глава 90. Тишина тысячи гроз

Северная часть гор Ша-Маары была довольно живописным местом. Здесь старый лес, раскинувшийся вдоль всего хребта на левом берегу Яли, постепенно истончался и мельчал, полностью уступая место бескрайней степи у подножья последней горы, словно боясь приближаться к острым шипам серых скал. Если хорошо приглядеться, то на западном склоне можно было заметить чёрные, словно старая сажа, руины древней крепости. Когда-то здесь располагался пограничный форпост человеческого королевства, название которого давным-давно потерялось в веках. На каменистом подножье горы не росло ни кустов, ни даже редкой травы — лишь упрямые колючки, да редкий мох, отчего это место казалось жутким и безжизненным. Мёртвая гора — так её прозвали, вначале люди, а после и звери, что испытывали странную, необъяснимую тревогу вблизи этого мрачного места и старались обходить его десятой дорогой.

И тем труднее было поверить, что в стенах древней крепости когда-нибудь вновь зазвучат живые голоса. Вот и Мао, уныло плетясь по пустой степи в сторону Мёртвой горы, ворчал себе под нос, гадая, что же заставило великого Хозяина Леса выбрать это забытое Первым место в качестве своего временного логова. Холодный ветер дул с гор, донося до исхудавшего кота отголоски липкого страха, скрывающегося в глубине ущелья Ша-Суул, что находилось здесь совсем недалеко. Меньше дня пути вглубь Ша-Маары.