Убить Первого. Том 3
Шрифт:
— Сначала в Долину Белой, теперь сюда… что за тяга к проклятым местам? — поёжившись от порыва ветра, проворчал исхудавший кот.
Идти вперёд, к этой жуткой серой горе, которая словно одним своим видом поглощает окружающий дневной свет, совершенно не хотелось, ноги так и норовили свернуть назад, в сторону деревьев, так приветливо качающих ветвями, или к Яли, воды которой казались какими-то особенно серебристыми сегодня. И всё же, он заставлял себя идти, не зная даже, чего боится больше — странной тревоги от близости проклятого места, или гнева посланника Первого за то, что не выполнил ни единого его поручения.
Проклятый человек, которого он должен был убить, сбежал, да ещё и сам чуть не отправил Мао к Творцу, а сородичи из клана, среди которых он должен был посеять сомнения в выбранном
Словно в насмешку над неудачами рыси, у подножья горы вокруг острого скального выступа расположилась огромная волчья стая, где, среди громадных крупных волков мелькали слегка сутулящиеся худощавые фигуры, уж очень похожие на членов племени Чёрного Клыка. Скрипнув зубами, Мао прибавил шагу и постарался обогнуть шумную стаю, не желая подходить к ним поближе.
Поднимаясь по крутой тропе в сторону руин древней крепости, Мао про себя отмечал, что Мёртвая гора, наверное, за всю свою историю никогда не видела столько жителей. Помимо уже виденных им волков да шакалов, он подметил стаю айадов на южном склоне, пару медведей, маймунов и толпу зверолюдей, что заняли площадку неподалёку от старых руин. Разумеется, это была далеко не вся орда Хозяина Леса, даже не большая её часть, но даже так кот не мог понять, зачем они собрали здесь целые стаи. На Мёртвой горе не было ни дичи, ни плодов, и искать пропитание в её окрестностях было куда труднее, нежели в степи или лесу.
Добравшись до чёрных развалин крепостных ворот, Мао впервые замер, почувствовав на плечах давление чужой атры. Тяжелой, и грозной, словно утробное рычание какого-то зверя, от которого начинает дрожать всё нутро. Вздохнув, кот мрачно оглядел толстые жгуты лиан, что опутывали остатки крепостных стен, да густую сочную траву, прорастающую прямо из сухой, каменистой почвы. Отчего-то ему совсем не хотелось ступать на эту зелень. Звериное чутье подсказывало, что от этих растений исходит смертельная опасность, и немного понаблюдав за зелёным ковром, он понял, почему. Травинки покачивались вовсе не на ветру, которого не было, а сами по себе, словно притаившийся в засаде хищник, готовый в любой момент схватить зазевавшуюся жертву. Воображение Мао живо нарисовало, как безобидные с виду растения опутывают, сдавливают и убивают тех, кто имел неосторожность вызвать гнев их хозяина.
— Можешь войти, Мао, — прошелестел чей-то голос из-за стены, — он ждёт.
Вздохнув, двуногий кот с опаской поставил лапу на мягкую траву, которая тут же зашевелилась, точно живая, и быстро направился вглубь древних руин, стараясь не обращать внимания на давление атры и зелень под ногами.
Мо лежал на огромном плоском камне в тени густо заросшей мхом и опутанной множеством лиан скалы. Неподалёку от него, приблизительно в двадцати шагах, у стены преспокойно медитировали два зверочеловека. Волки, с густой, тёмной шерстью и минимумом одежды, сам вид которой казался чужим и совершенно неуместным на Мёртвой горе. В них Мао без труда узнал членов племени Чёрного Клыка. Скорее всего, именно они и были лидерами тех, кто пожелал «вернуться к корням». Иначе, что бы эти двое забыли в логове Хозяина леса? Напротив зверолюдей, по левую сторону от великого Мо, на траве преспокойно лежали громадный шакал да хассира, лениво наблюдая за происходящим сквозь полусонный прищур. Стараясь не обращать внимания на изучающие взгляды присутствующих, он быстрым шагом пересёк двор разрушенной крепости и глубоко поклонился, остановившись шагах в двадцати от Хозяина Лесов.
Повисло молчание, тягостное, напряженное. Давление атры вокруг Мао начало расти, а сама энергия стала словно гуще, тяжелее и… враждебнее. Трава под лапами зашевелилась, обвивая толстые пальцы на задних лапах, цепляясь за шерсть и чёрный кот, не посмев взглянуть в жуткие глаза посланника Первого, лишь сильнее согнулся и зажмурился, готовясь встретить свою участь.
— Ты разочаровал меня, Мао, — рокочущий голос Хозяина Лесов эхом отразился от серых скал, но по какой-то причине не вышел за пределы разрушенной крепости.
— Человек… оказался слишком… силён… м-молю, п-простите, — хрипло и прерывисто выговорил кот, нутром почуяв, что огромный медведь ждёт от него каких-то слов.
— Детёныш силён? — прорычал Мо, и человек-рысь упал на четвереньки, не сумев выдержать его силы, — нет. Это ты слишком слаб.
Мао захрипел и распластался на земле, словно муравей, раздавленный чьей-то громадной лапой. Давление атры стало настолько сильным, что он даже не мог вдохнуть, а стоило ему только упасть, как трава вдруг резко взметнулась вверх, опутала его со всех сторон и начала сдавливать, словно тысяча зелёных змей. Раздался глухой хруст и Мао заскулил от боли в сломанных лапах. Атры в его ядрах попросту не хватало, чтобы сопротивляться подавляющей мощи Моря и кот, чувствуя, как жизнь медленно покидает его исхудавшее, усталое тело, сдался. Расслабился, полностью принимая свою участь, и стоило только атре покинуть его мышцы, как жуткие зелёные тиски сломали кости сразу в десятке мест, но… не убили, а наоборот, тут же отпрянули, оставив кота лежать на земле полумёртвой сломанной куклой.
— Ты разочаровал. Но твои навыки ещё пригодятся… — с лёгким сожалением произнёс Хозяин лесов, — как я и предполагал, клан Святого кота слишком очеловечился. Отринув нас, они предали Первого. И за своё предательство должны заплатить…
— Да… хозяин, — с огромным трудом прохрипел Мао, чувствуя, как сила жизни внутри него стремительно пытается затянуть полученные ранения.
— Старик должен был почуять меня, он будет искать помощи у людей Перевала и ты разрушишь этот союз. Недавно к нам присоединилось несколько твоих сородичей, — проговорил огромный медведь и, немного подумав, добавил, — вы отправитесь в Уборг, поможете обезьянам проникнуть туда. Выставьте всё так, словно клан решил объединиться с ними и уничтожить Перевал. А когда наши враги поссорятся… мы перебьём их по-одному…
— Великий Мо, — с глубоким поклоном заговорил воин из клана Чёрного Клыка, — к чему все эти игры? Разве не было бы разумнее раздавить людишек на Перевале прямо сейчас? С вашей силой…
— Наших сил недостаточно, — пророкотал медведь, смерив волка холодным взглядом, — в округе собрались не все стаи, им нужно время. Как и царю обезьян, пока его дети ослабляют врага войной. Перевал Тысячи Гроз — это тебе не дичь из Долины Белой. Пусть равных мне среди них нет, но зато найдётся немало глубоких озёр. И лишь постоянная угроза с нашей стороны мешает наместнику хранителя Бури уподобиться своему владыке и уйти в уединение, дабы пересечь рубеж, и стать морем. А потому, мы должны сосредоточиться лишь на том, чтобы помешать союзу между предателями и людьми. Без их поддержки Перевал падёт, ибо у единственного его защитника не хватит сил стоять против двух морей. А если он не придёт… то у людей не будет даже шанса на побег.
— Неужели, даже без моря, у них есть шанс против вашей мощи? — осторожно спросил волк.
— Стая волков может свалить и медведя. Тебе ли не знать, — рыкнул Мо, вновь повернувшись к Мао.
— Простите мою дерзость, — прохрипел волк, почувствовав, как на его плечи внезапно навалилось чудовищное давление, а трава под ногами угрожающе зашуршала.
***
На затянутом чёрными тучами небе то и дело сверкали белые росчерки молний, а раскаты грома, отражаясь от серых скал, разносились на многие мили вокруг. Перевал Тысячи Гроз полностью оправдывал своё название и стоя здесь, у самых ворот древней крепости, что подобно огромной пробке перекрывала проход между горами, Эдван кожей ощущал силу Бури, которой, казалось, был пропитан каждый камешек стены, что возвышалась над их головами шагов на сорок. Не обращая внимания на тихие перешёптывания Шаины и Самира за его спиной, Лаут прикрыл глаза и полной грудью вдохнул прохладный горный воздух, а с ним свежий запах грозы. Рокот громовых раскатов заставлял его нутро дрожать от непривычного, но от того не менее сильного чувства благоговения перед мощью, сосредоточенной в небесах над старой крепостью. А сделав глубокий вдох, Эдван вдруг почувствовал необъяснимую лёгкость на душе и странную уверенность в том, что всё будет хорошо. Так, словно вернулся домой после долгой дороги.