Убить волка
Шрифт:
Маршал безмолвно остановился позади мальчика. У напряженного Чан Гэна перехватило дыхание. Когда он оглянулся, то увидел лишь совершенно бесстрастное выражение лица Гу Юня.
— Ваше Величество, ваш подданный исполнил приказ, – доложил Гу Юнь. – Я привел к вам Его Высочество четвертого принца.
Император Юань Хэ медленно перевел взгляд на Чан Гэна. Мальчик буквально оторопел от испуга. На мгновение ему захотелось сделать шаг назад. Он чувствовал, что во взгляде старика затаился неописуемый крюк, пронизывающий течение самого времени. Этот человек смотрел вовсе не на него – он будто
Гу Юнь снова подтолкнул Чан Гэна в спину, и мальчик был вынужден сделать еще два шага вперед. Маршал прошептал ему на ухо: "Опустись на колени".
Как и подсказали, Чан Гэн опустился на колени. Он заметил, как блеснули в глазах Императора Юань Хэ горькие слезы. Хрустальные капельки собирались в морщинках на уголках его потускневших очей и текли по дряхлым щекам.
Чан Гэн услышал, как Гу Юнь сзади пробормотал: "Назови его своим отцом".
Примечания:
1. ??, fengyun – в названии главы – «грозовые тучи»; обр. «смута», «междоусобица».
2. ???? – ji feng zhou yu – «силой ветра и неистовством ливня»; «резкий», «неистовый», «стремительный»; обр. «напряженная борьба»; «преодолевать трудности».
3. В Древнем Китае женились только по указанию родителей или свахи.
Брак заключался семьями жениха и невесты или самим женихом и скреплялся частным соглашением, нарушение которого влекло за собой не только определенные материальные потери, но и наказание в уголовном порядке старших в семье.
Согласно древнекитайским свадебным обычаям, вступать в брак могли мужчины не моложе тридцати лет и женщины не моложе двадцати лет.
4. ???
– ruan daozi – «мягкий нож»; обр. «закулисные махинации для причинения вреда кому-либо»; «коварство»; «коварный человек».
5. ???? – yuemanzekui – «луна, став полной, обязательно начнет убывать» (обр. в знач.: «все, что достигает цветущего состояния, приходит затем в упадок»).
Глава 17 «Мертвец»
***
Старший двоюродный брат... Присмотрит за тобой.
***
Чан Гэн не мог произнести ни слова. По дороге к Императору юноша чувствовал на себе бессчетные взоры людей; он захлебывался в неумолимом потоке внимания. Теперь же, взирая на лежавшего в кровати человека, он все еще не видел никакого сходства между им и собой – ни единым волоском.
Гу Юнь склонился к уху Чан Гэна и еле слышно попросил: "Просто скажи одно слово, будь эта правда или ложь. Всего один раз".
Чан Гэн обернулся и встретился глазами со своим маленьким ифу. Взгляд маршала оставался холодным и ясным – не было ни единого намека на слезы или притворство. Он казался одновременно удивительно красивым и... чертовски жестоким.
И этот безжалостный человек неожиданно вздохнул, прошептав: "Умоляю тебя..."
В сердце Чан Гэна вспыхнуло несметное множество внутренних противоречий и новых вопросов, ответы на которые он не мог отыскать. Однако теперь, внимая мольбе, он осознавал: у него не оставалось иного выбора, кроме как пойти на уступку. Он думал: "Похоже, что мне придется
Мальчик опустил взгляд и произнес заветное: "Отец", – не вкладывая в сказанное ни капли чувства.
Глаза Императора Юань Хэ внезапно загорелись, будто в них сосредоточился остаток жизненных сил, коих хватило бы создать лучик света. Его взгляд походил на фейерверк, осветивший всю комнату. Тем не менее, как долго бы он ни смотрел на Чан Гэна, ему было недостаточно. Он тихо сказал:
— Я жалую тебе... Я дам тебе имя "Минь" [1] в надежде, что мой сын вырастет в мире без войн и останется добродетельным, жизнерадостным и справедливым... Что он проведет долгие годы своей жизни в покое и здравии... сотню лет... У тебя есть детское имя?
— Да, мое имя – Чан Гэн.
Губы Императора Юань Хэ слегка дрожали, а его дыхание перемежалось мучительной хрипотой, из-за чего он некоторое время не мог изречь ни слова.
Гу Юнь подошел к Императору и помог старику сесть в постели. Он мягко похлопал того по спине, помогая ему вдохнуть и откашляться. Жадно хватая губами воздух, Юань Хэ тяжело выдохнул и опустился обратно на кровать. Но тут его костлявая рука схватила запястье Гу Юня.
Маршал немедля отреагировал:
— Ваш подданный здесь.
Речь Императора Юань Хэ безотвязно преследовали дыхательные спазмы, точно воздух покидал его легкие, выдуваемый кузнечными мехами:
— Его братья... уже выросли... Только мой Чан Гэн... Я не мог видеть, как он взрослеет.
И тут Гу Юнь что-то почувствовал. Он смотрел прямо в глаза Императору. Старик и молодой человек: один – взволнованный с глазами, мокрыми от слез, второй – преисполненный невозмутимости. Они лишь молча обменялись взглядами, и в то же время казалось, что эти двое заключили друг с другом тайное соглашение.
— Ваш подданный понимает, – кивнул Гу Юнь.
— Я доверяю этого ребенка тебе, Цзыси. У меня больше никого нет, и я могу положиться на тебя одного. Позаботься о нем для меня... – голос Императора Юань Хэ постепенно стихал, а слова превращались в неразборчивые звуки. Гу Юнь с трудом различал, о чем говорил Император.
— Я хочу пожаловать ему императорский титул... Где ты нашел его?
— На северной границе, в Яньхуэй.
— Яньхуэй... – пробормотал Император себе под нос. – Я никогда там не был... Этот городок так далеко... Тогда... передай... передай мой указ... четвертому сыну Императора, Ли Минь, я жалую имя Ян Бэй-ван [2], но... не сейчас... мы должны дождаться церемонии совершеннолетия...
Гу Юнь слушал Императора, не перебивая.
В Великой Лян всем братьям и сыновьям Императора жаловали титул "Цинь-ван". Второму принцу, например, присваивался титул "Вэнь-ван". Также существовал более низкий, в сравнении с первым титулом –"Цзюнь-ван". Последний обычно получали сыновья наследника престола.
— Я не хочу обидеть его, – сказал Император. – Но я не смогу его защищать. Поэтому я должен воспрепятствовать возможной неприязни его старших братьев в будущем. Цзыси, ты же понимаешь, почему нужно дождаться церемонии совершеннолетия, чтобы он мог унаследовать титул?