Убитая пирамида
Шрифт:
– Кого ты подозреваешь?
– Я уверен только в одном: в этой темной истории замешаны солдаты. И солдаты эти находятся в подчинении у полководца Ашера.
Сути восхищенно присвистнул.
– Ты высоко замахнулся! Что, военный заговор?
– Не исключено.
– А в каких целях?
– Не знаю.
– Я твой, Пазаир!
– Что ты имеешь в виду?
– Мое поступление на военную службу – не пустая мечта. Я быстро стану отличным солдатом, офицером, может быть, полководцем! Во всяком случае – героем. Я разузнаю про Ашера все. Если он в чем-нибудь виноват, я буду знать, а значит, будешь знать и ты.
– Слишком рискованно.
– Наоборот, здорово! Наконец-то приключение, о котором я столько мечтал! Что, если мы с тобой спасем Египет? Ведь военный заговор предполагает захват власти какой-нибудь группой.
– Далеко идущий план, Сути; но я пока не уверен, что положение настолько безнадежное.
– Что ты об этом знаешь? Предоставь действовать мне!
Утром к Пазаиру в контору явился посыльный офицер на колеснице в сопровождении двух лучников. Он был резок и немногословен.
– Меня послали уладить дело о переводе по службе, поданное вам на утверждение.
– Это не насчет ли бывшего начальника стражи сфинкса?
– Именно.
– Я отказываюсь ставить свою печать, пока этот ветеран не предстанет передо мной.
– Мне как раз поручено отвести вас туда, где он сейчас находится, чтобы закрыть дело.
Сути спал как убитый, Кем патрулировал, секретарь еще не пришел. Пазаир прогнал возникшее ощущение опасности: разве может государственная организация, будь то даже армия, посягнуть на жизнь судьи? Пазаир погладил встревоженного Смельчака и взошел на колесницу.
Они пронеслись через предместья, выехали из Мемфиса и, огибая засеянные поля, углубились в пустыню. Там высились пирамиды фараонов Старого царства, окруженные величественными усыпальницами, созданными несравненным гением зодчих и художников. Выше всех вознеслась ступенчатая пирамида Джосера – бессмертное творение Имхотепа; по ее гигантским каменным ступеням душа царя могла восходить к солнцу и спускаться обратно на землю. Взору открывалась одна лишь вершина монумента, ибо от дольнего мира его отгораживала уступчатая стена с единственными, постоянно охраняемыми воротами. Когда иссякнут силы фараона и ослабнет его мощь, здесь, в огромном внутреннем дворе священного комплекса Саккары, ему предстоит пройти обряды возрождения.
Пазаир полной грудью вдохнул живительный, сухой воздух пустыни; он любил эту красную землю, это море обожженных скал и светлого песка, эту пустоту, напоенную голосом предков. Здесь человек избавлялся от всего суетного.
– Куда вы меня везете?
– Мы уже приехали.
Колесница остановилась возле дома с крошечными окошками, стоящего особняком, в стороне от всякого жилья; вдоль его стен стояло несколько каменных саркофагов. Ветер гнал тучи песка. Ни кустика, ни цветочка, вдали – пирамиды и усыпальницы. Скалистый холм закрывал вид на пальмы и поля. Казалось, это место затерялось на самом краю смерти, посреди безлюдного пространства.
– Здесь.
Офицер хлопнул в ладоши.
Пазаир в недоумении сошел с колесницы. Место идеально подходило для западни, и никто не знал, где он находится. Он подумал о Нефрет – уйти в вечность, не открыв ей своей страсти, было бы полным поражением.
Дверь со скрипом отворилась. На пороге застыл худощавый мужчина с очень светлой кожей, длинными руками и тощими ногами. На продолговатом лице выделялись черные сросшиеся брови; в тонких, бесцветных губах, казалось, не было ни кровинки. На переднике из козлиной кожи проступали коричневатые пятна.
Черные глаза уставились на Пазаира. Судье никогда не приходилось сталкиваться с таким взглядом – пронзительным, ледяным, режущим, как лезвие. Он не отвел глаз.
– Джуи – старший бальзамировщик, – объяснил посыльный.
Мужчина кивнул.
– Следуйте за мной, судья Пазаир.
Джуи отступил, чтобы пропустить колесничего и судью в помещение для бальзамирования, где на каменном столе он мумифицировал трупы. По стенам были развешаны железные крючья, обсидиановые ножи и заостренные камни; на полках стояли горшки с маслом и мазями и мешки с натроном, необходимым для мумификации. По закону бальзамировщик должен был жить за чертой города; он принадлежал к внушавшей ужас касте, состоящей из людей замкнутых и молчаливых.
Все трое стали спускаться по лестнице, ведущей в огромное подземное помещение. Ступени были ветхие и скользкие. Светильник в руках Джуи дрожал. На земле лежали мумии разных размеров. Пазаир вздрогнул.
– Я получил донесение относительно бывшего начальника стражи сфинкса, – объяснил офицер. – Дело было послано вам по ошибке. На самом деле он погиб в результате несчастного случая.
– Наверное, случай был просто ужасный.
– Почему вы так говорите?
– Потому что он унес жизни по крайней мере трех ветеранов, а то и больше.
Офицер пожал плечами.
– Мне ничего не известно.
– Каковы обстоятельства трагедии?
– Я не могу ничего сказать. Тело начальника стражи было найдено возле сфинкса и переправлено сюда. К сожалению, писец ошибся: вместо распоряжения о погребении он написал приказ о переводе по службе. Простая административная ошибка.
– А где тело?
– Я как раз собирался вам его показать, чтобы положить конец этой прискорбной истории.
– Оно, разумеется, мумифицировано?
– Конечно.
– А его уже положили в саркофаг?
Посыльный офицер явно растерялся. Он посмотрел на бальзамировщика, тот покачал головой.
– Значит, последние обряды еще не совершены? – заключил Пазаир.
– Верно, но…
– Ладно, покажите мне мумию.
Джуи повел судью и колесничего в самую глубь подземелья и указал на завернутое в пелены тело начальника стражи. На нем красными чернилами был написан номер.
Бальзамировщик показал офицеру табличку, которая будет прикреплена к мумии.