Убитая пирамида
Шрифт:
– Не советую поднимать шум. Ты потеряешь офицерское звание, и на суде тебе никто не поверит.
– На каком суде? Ты же больше не можешь никого судить!
– Сути… разве я отступил?
– Почти.
– Почти, ты прав. Но выпад слишком несправедлив.
– Как тебе удается сохранять спокойствие?
– Мне помогают думать невзгоды и твое гостеприимство.
В качестве офицера-колесничего Сути получил дом из четырех комнат с садиком, где теперь мирно спали осел и пес Пазаира. Пантера без особого
Пазаир не выходил из своей комнаты. Он перебирал в памяти разные аспекты главных своих дел, не обращая никакого внимания на любовные игры своего друга и его прекрасной возлюбленной.
– Думать, думать… Ну и что ты надумал?
– Благодаря тебе нам, возможно, удастся немного продвинуться. Зубной лекарь Кадаш попытался стащить медь из казармы, где химик Чечи занимается своими секретными изысканиями.
– Оружие?
– Несомненно.
– Под покровительством полководца Ашера?
– Не знаю. Объяснения Кадаша меня не убедили. Зачем он бродил возле этого места? По его словам, об опытах ему рассказал старший по казарме. Тебе это будет нетрудно проверить.
– Ладно, займусь.
Пазаир покормил осла, погулял с собакой и сел за стол вместе с Пантерой.
– Вы меня пугаете, – призналась она.
– Разве я страшный?
– Слишком серьезный. А вы, случайно, не влюблены?
– Сильнее, чем вы можете себе представить.
– Ну и отлично. Вы совсем не такой, как Сути, но он в вас души не чает. Он говорил мне о ваших неприятностях. И как же вы думаете уплатить штраф?
– Честно говоря, сам не знаю. Если понадобится, несколько месяцев буду работать в поле.
– Судья, и вдруг крестьянин!
– Я вырос в маленьком селении. И мне вовсе не претит пахать землю, сеять, собирать урожай.
– Я бы лучше пошла воровать. Ведь сборщики податей и есть худшие из воров.
– Да, соблазн велик; для этого и существуют судьи.
– А вы, стало быть, честный?
– Стараюсь.
– А почему вас вывели из игры?
– Борьба за сферы влияния.
– Что, подгнило что-то в Египетском царстве?
– Мы не лучше других, но мы отдаем себе в этом отчет. И если заводится гниль, мы ее вычищаем.
– В одиночку?
– Мы с Сути. Если мы потерпим поражение, нам на смену придут другие.
Пантера, надувшись, оперлась подбородком на, руку.
– На вашем месте я бы позволила себя подкупить.
– Предательство судьи – это шаг к войне.
– Мой народ любит сражаться, а ваш – нет.
– Разве это признак слабости?
Черные глаза сверкнули.
– Жизнь – это битва, которую я хочу выиграть – неважно как и неважно, какой ценой.
***
Торжествующий
Он оседлал садовую стену и наслаждался лучами заходящего солнца. Пазаир сидел, скрестив ноги, и гладил Смельчака.
– Задание выполнено! Старший по казарме был очень польщен, что к нему заявился герой последней кампании. К тому же он словоохотлив.
– А как его зубы?
– Прекрасно. Он никогда не лечился у Кадаша.
Сути и Пазаир ударили по рукам. Им только что удалось обнаружить чистейшую ложь.
– Это еще не все.
– Говори, не томи.
Сути многозначительно медлил.
– Ну что, тебя надо упрашивать?
– Герою подобает торжествовать скромно. На складе хранилась высококачественная медь.
– Это мне известно.
– Зато ты не знаешь, что Чечи сразу же после разговора с тобой велел перенести один неподписанный ящик. Внутри было что-то очень тяжелое, потому что его с трудом вытащили четыре человека.
– Солдаты?
– Стража, приставленная лично к химику.
– А куда унесли ящик?
– Неизвестно. Но я найду.
– Что нужно Чечи для изготовления сверхпрочного оружия?
– Самый редкий и самый дорогой материал – железо.
– Я тоже так думаю. Если мы правы, это и есть сокровище, которого так жаждал Кадаш! Зубоврачебные инструменты из железа… С их помощью он надеялся вновь обрести былую сноровку. Остается выяснить, кто ему рассказал о тайнике.
– Как вел себя Чечи при вашей встрече?
– Сдержанно и осмотрительно. Жалобу подавать не стал.
– Странно как-то. Ему следовало бы радоваться, что вор попался.
– Что означает…
– … что они сообщники!
– У нас нет никаких доказательств.
– Чечи рассказал Кадашу о существовании железа, а тот решил украсть немножко для собственных целей. А когда у Кадаша ничего не вышло, он не захотел, чтобы его сообщник предстал перед судом, на котором ему самому придется давать показания.
– Опыты, железо, оружие… все ведет нас к войску. Но почему Чечи, обычно столь молчаливый, вдруг разоткровенничался с Кадашем? Какое отношение зубной лекарь имеет к военному заговору? Чушь какая-то!
– Может, наши размышления и не безупречны, но в них есть доля истины.
– А по-моему, мы заблуждаемся.
– Не надо отчаиваться! Ключевая фигура здесь Чечи. Я буду следить за ним днем и ночью, расспрошу всех, кто его окружает, и пробью наконец эту стену, которой отгородился от мира наш скрытный и неприметный ученый.
– Если б я мог действовать…
– Потерпи немного.
Пазаир поднял глаза, полные надежды.
– Есть выход?
– Можно продать мою колесницу.
– Тебя выгонят из отряда.