Убийца королевы
Шрифт:
– Вот так эти голокожие и доят тебя, Келлен. Они рассказывают историю о заклинании или зелье, которое избавит тебя от Чёрной Тени, и ты бежишь, рискуя нашими жизнями и, что ещё хуже, расшвыривая впустую все наши деньги только для того, чтобы выяснить: тебя опять обманули.
Я не обратил внимания на его слова. Этот спор мы вели слишком много раз.
– Прекрасно, – прорычал он, – по крайней мере, давай исследуем дворец и посмотрим, что тут можно украсть.
– Не могу, – ответил я и надвинул шляпу на глаза. – Должен поспать. Вечером
Белкокот как можно лучше изобразил вздох – это больше походило на сморкание.
– Отлично. Без сомнения, что-то лишь немного скучнее, чем сидеть взаперти в комнате, где нечего делать и некого съесть.
– О, я бы так не сказал, – сонно ответил я. – Скорее всего, нам придётся убить нескольких очень озлобленных людей.
Глаза мои были закрыты, но я почти не сомневался, что Рейчис улыбается.
Глава 10
Лангзиер
Мне удалось проспать несколько часов, прежде чем запах Рейчиса и мой собственный – вкупе с понятной тревогой, поскольку я спал в месте, откуда не знал точно, как сбежать, – против моего желания вытащили меня из забвения. Рейчис уже проснулся.
– Ванна! – просвистел он, пиная меня задними лапами.
Заворчав, как и положено, я вытряхнулся из постели.
– Я думал, ты хотел кого-нибудь убить?
– Сперва ванна, – сказал белкокот, подходя к окну. – Потом убийство.
Я натянул штаны и прицепил футляры с порошками к поясу, прежде чем выглянуть вместе с Рейчисом в окно.
– До рассвета ещё два часа, – сказал я.
Он потопал к двери и вытянулся на задних лапах, чтобы открыть задвижку.
– Куча времени.
Я быстро порылся в ящиках комода на тот случай, если мне принесли одежду, и нашёл несколько рубашек из всевозможных тканей всех цветов, смущающе переливчатых. Они даже отдалённо не подходили для того, чтобы раствориться в толпе, и я отказался от них в пользу своей грязной рубашки. Лучше уж я помоюсь, прежде чем одеться, как мальчик для особых услуг.
Мы вышли из комнаты, собираясь некоторое время искать ванну, но оказалось – в этом нет необходимости. У моей двери ожидал слуга. Мальчик, едва ставший юношей, с невинным лицом, с коричневыми волосами до низа челюсти, в длинном белом одеянии дароменского слуги. Он выглядел почти ангелом, когда спросил:
– Карточный наставник, чем я могу вам служить?
Рейчис понюхал его и рыкнул. Мальчик потихоньку сделал шаг назад.
– Ванну, – сказал я. – Мы ищем, где бы помыться.
– В ваших комнатах есть ванна, господин. Если вы дадите мне немного времени, я могу развести огонь и согреть для вас воду. Это займёт не больше часа.
Рейчис зарычал.
– Мы надеялись помыться чуть быстрее, – объяснил я.
Мальчик с сомнением посмотрел на белкокота. Рейчис, несмотря на свои многочисленные хищные наклонности, одобрял цивилизованные качества хорошей ванны.
– Есть придворные бани, господин. Они связаны с горячими источниками, текущими под дворцом, поэтому всегда горячие. Но, боюсь, там нет уединения.
– Там кто-нибудь моется в данную минуту?
Мальчик покачал головой.
– Тогда, похоже, это идеальное решение.
– Но вы уверены, что не предпочли бы…
Рейчис открыл пасть и несколько раз закрыл, щёлкая клыками. Тем самым он уберёг меня от повторения одного и того же.
– Да, господин, – сказал мальчик, хотя я не был уверен, обращается он ко мне или к белкокоту. – Сейчас я вас туда отведу.
Придворные бани находились в просторной мраморной комнате, где были всевозможные водные удовольствия, от овальных ванн, вставленных в пол, предназначенных для одного человека, до бассейнов более причудливой формы, явно предназначенных для множества гостей и служивших не только для того, чтобы мыться. По всей комнате стояли маленькие зелёные деревца в глиняных кадках, а рядом с каждой ванной выстроились наготове, как слуги, столики с разными винами и лакомым ассортиментом слегка подмокшего с виду сдобного печенья.
Вскоре каждая часть моего тела, кроме рук, погрузилась в нагретую, слегка отдающую серой воду. Руки я положил на полотенца на краю ванны. Намочить руки – плохая идея для того, чьё выживание зачастую зависит от обращения со взрывчатыми порошками.
– Ну, это просто ужасно, ведь так? – спросил я.
Рейчис коротко фыркнул в ответ. Фырканье готово было перейти в стон удовольствия. Мы нашли маленький, обитый тканью табурет и, несмотря на возражения мальчика-слуги, поставили в одну из ванн, чтобы белкокот мог насладиться роскошным теплом, не утонув. Рейчис развалился на спине, высунув из воды морду с зажатым в зубах печеньем, которое постепенно разгрызал.
Мальчик вежливо кашлянул.
– Господин, если я вам больше не нужен, можно мне вернуться к другим моим обязанностям?
– Конечно, ступай и…
Рейчис проглотил и просвистел:
– Печенье.
При виде белкокота, чья морда торчала из горячей воды с открытым ртом и оскаленными зубами, мальчик позеленел.
– Господин, он хочет, чтобы я?…
Я кивнул.
– Просто дай ему ещё одно печенье, а потом можешь ступать своей дорогой.
Слуга взял ещё один рассыпчатый деликатес с ближайшего стола и поднёс его ко мне, словно хотел, чтобы я рассмотрел печенье. Я кивнул.
– Просто сунь ему в пасть.
Зажав в пальцах самый краешек печенья и держась как можно дальше, мальчик протянул руку к пасти Рейчиса. Белкокот несколько раз клацнул зубами, отчего слуга чуть не упал в обморок. Спустя мгновение мальчик оправился и наполовину уронил, наполовину бросил угощение в ожидающие челюсти, после чего повернулся и удрал за дверь.
– Болван, – прожевав, пробормотал Рейчис.
– Ты не очень уважительно относишься к слугам, – сказал я.
Рейчис зашипел.