Убийца
Шрифт:
«Господи», — сказал Конгрив. «Как, черт возьми,…»
«Он что-то проглотил», — сказал Хоук. «Достаточно маленький, чтобы незаметно упасть вместе с едой. Затем внутри желудка происходит микровзрыв электричества. Либо самодетонирующий, либо срабатывающий из удаленного места».
«Повысить уровень террора в каждом американском посольстве», — сказал Росс, покачивая головой. «Таков план».
«Это плохо, Алекс», сказал Эмброуз. «Два за две недели? Это только начало».
Алекс кивнул. «Я согласен. Вопрос, констебль. Вы думаете, что Вики на самом деле была первой? Или, скорее, это было неудачное покушение на меня? Я очень тесно связан с контртеррористическими операциями Государственного департамента США. дипломатическая миссия, я бы не стал плохим местом для начала».
«Не выходит за рамки возможностей, Алекс. Но отдельная, личная и несвязанная атака на тебя тоже вполне возможна, учитывая только что созданную нами карту».
«Значит, это цель при любом сценарии», — сказал Хоук. «С вашей головы, констебль. Эти дипломатические убийства. Первоначальная реакция? Мысли?»
«Яростный психопат с глубоко укоренившейся ненавистью к Америке. Во всяком случае, ее послы. Садист. Неограниченные научные и экономические ресурсы. Любит эксцентричные способы убийства».
«Может быть, это просто какой-то чокнутый гений с обидой», — сказал Сток. «Как тот безумный гарвардский кекс».
«Который из?» — спросил Конгрив.
«Унабомбер. Продолжал рассылать все более мощные почтовые бомбы людям из своего экологического дерьмового списка. Жаль, что он не получил посылку «возврат отправителю» и забыл, что у него есть…»
«Мистер Александр Хоук?» сказал официант.
«Я Алекс Хоук».
«Извините за беспокойство, мистер Хоук. На телефоне джентльмен, который хотел бы поговорить с вами, сэр. Очень срочно».
«Конечно. Как зовут этого джентльмена?»
«Г-н Джек Паттерсон из Государственного департамента, сэр».
Глава десятая
С НАЙ БИН ВАЗИР И ЕГО НОВАЯ НЕВЕСТА ПРИБЫЛИ В ЛОНДОН весной 1986 года, лихорадочный ум бин Вазира был полон планов, а его казна была полна кровавых денег. Честно говоря, деньги за кровь слона, хотя эта глава его жизни уже была вычеркнута из публичной документации. На протяжении восьмидесятых и начала девяностых годов Снай бин Вазир проводил пиар-кампанию и тратил деньги, что в конечном итоге вызвало возмущение во всем лондонском городе.
Сначала, опустив ногу на воду, он приобрел роскошный пентхаус на Парк-лейн с панорамным видом на Гайд-парк. Он нанял для своей жены Ясмин штат из трех человек, двух горничных и повара-филиппинца. Затем он назначил Типпу Типа, бывшего африканского вождя, самым высокооплачиваемым телохранителем и водителем в Лондоне. Типпу, в свою очередь, нанял слугу по имени Ким, который вскоре прикуривал фирменные султанские сигареты Baghdaddy тяжелой золотой сигаретой Dunhill. Это была идея Снея о медленной сборке. Дальше идти было некуда, кроме как вверх.
Кувейтский друг порекомендовал портного на Нью-Бонд-стрит. Сней сшил шесть одинаковых костюмов, все из черной махровой ткани. Он заметил, что люди одобрительно улыбались, куда бы он ни пошел. — Где ты взял этот костюм? люди часто спрашивали, и Сней, ставший теперь своего рода законодателем моды, был рад направить их к своему недавно приобретенному портному.
После месяца с лишним блуждания по модным и не очень модным клубам и казино Вест-Энда он купил Харпо. В этом модном, высококлассном ночном заведении в Найтсбридже был огромный танцпол на первом этаже и роскошное VIP-казино наверху. Некоторое время Сней сам каждый вечер стоял у дверей, снискав расположение молодых лондонских верхушек и глазея на «Милые молодые штучки», которые каждую ночь мерцали через его все более знаменитые порталы.
Одним прекрасным утром он зашел в торговый центр Rolls-Royce Джека Барклая на Беркли-сквер и купил свой первый Roller. Блестящий Silver Ghost 1926 года с алюминиевым кузовом и красным кожаным салоном. На туалетной табличке, приобретенной за королевскую сумму, было написано «Ивуар». Он одел Типпу Тип в жемчужно-серую ливрею с пуговицами цвета слоновой кости. Типпу, несомненно, был самым хорошо одетым и хорошо вооруженным частным шофером в Лондоне.
В один из наиболее вдохновенных моментов Снай бин Вазир открыл дверь в Харпо Типпу. Вождь ростом шесть футов шесть дюймов каждый вечер надевал на себя разнообразные разноцветные шелковые тюрбаны и набедренные повязки, а его массивную черную грудь дополняло великолепное ожерелье из черепа из слоновой кости, созданное им самим. «Черное дерево и слоновая кость, Босс», — сказал он, смеясь, — «Жить в совершенной гармонии».
Почти за одну ночь грубое усатое лицо Снай бин Вазира было повсюду; между обложками журналов и таблоидов, освещавших подобные вещи, и улыбаться вам ежемесячно, еженедельно и, в конечном счете, ежедневно. В каком-то смысле он стал второстепенной знаменитостью и даже заслужил себе эффектное прозвище «Паша Найтсбриджа». Он знал, что ему уготована гораздо большая слава, но на данный момент он был удовлетворен.
А потом была ночь конца восьмидесятых, когда сам всемирно известный торговец оружием Аттар ан-Нассар появился у его двери с группой красавиц под каждой рукой. С того момента, как он впервые увидел ан-Насара, бин Вазир понял, что каким-то образом его жизнь изменилась навсегда. Он нырнул в гардероб и позвонил своему другу Стилтону, ярому светскому обозревателю газеты «Сан». «Ан-Нассар здесь», — сказал он Стилтону. «Я буду держать его здесь столько, сколько смогу, но тебе лучше поторопиться». Стилтон сразу же приступил к делу. У Паши и репортера сложились очень успешные и симбиотические отношения.
Бин Вазир снабжал миниатюрного и несколько неудачливого на вид журналиста Sun и его приятеля-фотографа женщинами. The Sun, которая в хорошие дни продает около четырех миллионов экземпляров, в свою очередь присвоила прибывшему Снаю бен Вазиру статус знаменитости определенного рода.
В тот вечер бин Вазир одарил всемирно известного торговца оружием вниманием, проводя его к лучшему столику на танцполе и посылая бесконечные бутылки «Кристалла» — комплименты в адрес заведения. Стилтон прибыл через десять минут, его такси с визгом остановилось у переполненного входа в Харпо. Гигант Типпу разделил толпу и лично проводил его внутрь. На следующее утро кадры аль-Нассара и его компании на танцполе «Харпо» разлетелись по всем газетным киоскам.
В конце этого великолепного вечера Сней и Аттар сидели в углу банкета, курили сигары и разговаривали о политике, женщинах, религии и, в конечном счете, о бизнесе.
«Я так понимаю, ты не религиозный человек, Сней», — мягко сказал ан-Нассар.
— Наоборот, — улыбнулся Сней. «Я фанатик. Мои боги просто живут в хранилище в Цюрихе».
Аль-Нассар рассмеялся. «Тогда почему ты балуешься в ночных клубах, друг мой?»
«Ты внимательно осматривал танцпол сегодня вечером, Аттар?»
«Ха. Аксессуары! Безделушки и браслеты! Я скажу тебе по секрету, Сней. Потому что ты мне нравишься, а многие люди мне не нравятся. Сегодня я продал более двух дюжин истребителей за сорок миллионов долларов Правительство Перу. Восточноевропейские самолеты. Крайне ненадежная конструкция».