Убийства единорога

Карр Джон Диксон

— Да! — крикнул он в ответ, но голос его звучал неуверенно. — Кто здесь?

— Друзья. Английские туристы. С нами произошел несчастный случай.

Последовала еще одна пауза. Затем один из группы слева от нас — низкорослый коренастый мужчина — сделал несколько шагов вперед.

— Англичане? — осведомился он по-английски. — Кто вы, черт возьми? Не вздумайте шутки шутить — мы вооружены.

— Хо-хо! — усмехнулся Г. М. — Я знаю этот голос. Привет, Рэмсден. Не бойтесь — это не Фламанд, а Генри Мерривейл. Со мной пара друзей.

— Вот это да! — воскликнул сэр Джордж Рэмсден. — Успокойтесь, я знаю этого парня. С ним

все в порядке.

— Вы уверены, что знаете его? — осведомился высокий мужчина в дождевике, стоящий у двери самолета. — Фламанд славится талантом к мимикрии. Но если он не желает обнаружить себя, думаю, Гаске пора это сделать. Мы должны знать нашего защитника.

— Не болтайте чепуху, приятель, — проворчал позади Рэмсдена голос, в котором звучал явный американский акцент. — Кто-то вас разыграл.

Пока Г. М. ковылял к Рэмсдену, которого мы с Эвелин также приветствовали, я пытался рассмотреть семерых пассажиров, но было слишком темно, чтобы различить их лица. У меня создалось впечатление, что все они — за одним исключением — англичане или американцы. Исключением являлся джентльмен среднего роста, с чопорной осанкой французского юриста или медика — он все еще стоял в дверях самолета, словно опасаясь, спрыгнув вниз, испачкать начищенные до блеска ботинки. Тем временем Рэмсден принюхивался, словно чуя неприятности, и оглядывался вокруг, резко жестикулируя.

— Свалились прямо с неба, — говорил он своим высоким, пронзительным голосом. — Меня беспокоят неудобства. Хотя мне наплевать на угрозы этого мошенника в духе Эдгара Уоллеса, [20] я хочу хоть какого-то комфорта. Мы не можем оставаться в самолете — здесь не разрешают даже курить. Что там за огни? — Он указал налево. — Пилот говорит, что это замок какого-то аристократа и что он, вероятно, приютит нас, пока мы не сможем лететь дальше. — Рэмсден обратился к пилоту на безупречном французском: — Объясните, в чем причина аварии и когда мы сумеем продолжить полет?

20

Уоллес Эдгар (1875–1932) — английский писатель, автор авантюрных романов.

Мужчина в униформе пожал плечами:

— Неполадки с мотором можно исправить, месье, и я не думаю, что мы повредили шасси. Нас вынудил приземлиться туман. К сожалению, это старый самолет, не приспособленный к полетам вслепую. Пока туман не рассеется… ну, мы постараемся устранить неполадки.

Высокий англичанин у двери самолета, пытающийся зажечь сигарету, резко вскинул голову и сказал Рэмсдену:

— Идите в замок, сэр. Мы последуем за вами, если нам окажут гостеприимство.

— Правильно, — произнес другой англичанин рядом с ним, а стоящий в дверях француз молча кивнул.

Мы отошли вместе с другими четырьмя, слыша позади звуки спора. Единственная женщина среди пассажиров, взяв под руку мужчину в щегольском кепи, с любопытством разглядывала Эвелин. Так как с нами якобы произошел несчастный случай, Рэмсден хлопотал вокруг Эвелин, демонстрируя галантность, хотя не мог ее видеть. Его жизнелюбивый дух согревал даже эти неприветливые места. Думаю, приближаясь к замку, мы все почувствовали себя лучше. Только последний член группы — толстяк, которого Рэмсден именовал Хейуордом, — продолжал ворчать и спотыкаться.

Когда буковая роща уступила место зарослям ив, показался Шато де Л'Иль. Впечатление было такое, что замок построен не на острове, а прямо на воде. [21] В этом месте Луара делает излучину, поэтому замок находился в добрых шестидесяти ярдах от любого берега. Гравиевая подъездная аллея, чье начало мы не могли видеть, оканчивалась у высокой каменной дамбы. Река бурлила и пенилась вокруг острова. Замок был небольшим, но конические верхушки его башен казались гигантскими в пелене дождя, а свет на первом этаже выглядел далеким из-за глубоких оконных ниш. Застрявшее бревно колотилось об арки дамбы, листва шумела, а ветер дул нам в лицо.

21

Шато де Л'Иль — замок на острове (фр.).

— Надеюсь, нам откроют дверь, — пропыхтел Рэмсден. — Пилот говорит, что хозяин — человек со странностями. Живет затворником и редко принимает кого-либо.

В этот момент мы оказались под прикрытием увитой виноградом стены. Несколько ступенек вели к большой двери, и, как только мы начали подниматься, дверь открылась, и на темном фоне возникла арка света.

— Пожалуйста, входите, господа, — произнес вежливый голос. — Граф д'Андрье ожидает вас.

Глава 5

ХОЗЯИН СТРАННОГО ЗАМКА

Большая дверь захлопнулась за нами. Я восстановил равновесие, чувствуя себя пробудившимся в комфортабельной комнате после дурного сна. Мы находились в каменном коридоре с высоким потолком и колоннами по обеим сторонам, напоминавшем неф маленького собора и оканчивающемся лестницей в дальнем конце. Камень почернел от сырости, но пол между колоннами покрывала чистая красная ковровая дорожка. Каждая вторая колонна была снабжена железными консолями для электрических ламп.

— Он ожидает нас? — переспросил Рэмсден. — А, понимаю! Вы имеете в виду, что видели, как мы подходим к замку?

— Нет, месье, — вежливо ответил крупный мужчина в поношенном вечернем костюме, с пышными усами и покрытыми бриллиантином волосами. — Я имею в виду, что монсеньор ожидает вас со вчерашнего дня.

— Господи! — воскликнул человек в щегольском кепи и посмотрел на женщину, все еще цепляющуюся за его руку. — Вы хотите сказать…

— Что говорит этот тип? — осведомился толстяк по фамилии Хейуорд. — Я смог понять только пару слов. Вроде бы нас ожидают?

— Вот именно, — произнес по-английски новый голос. — Позвольте мне объясниться.

Я не заметил, как в коридор спустился хозяин дома, который, заложив руки за спину и глядя на нас с вежливым интересом, направлялся к нам по красному ковру между наклонными тенями от колонн.

Это был худощавый мужчина лет шестидесяти с лишним, чью ковыляющую походку компенсировали легкость осанки и искорки юмора в блестящих темных глазах под набрякшими веками, с морщинками вокруг них и на лбу, словно от привычки поднимать брови. Волосы и подстриженная по-военному бородка начинали седеть, но усы под костлявым носом оставались черными. На нем были халат, белый галстук и черная ермолка. Кивнув каждому из нас, он поднял руку, призывая к молчанию. Его английский был вполне сносным, хотя слегка педантичным.