Убийства в стиле action

Джеймс Питер

Мужчина гнусаво ответил на самых низких басах своих голосовых связок:

– Другие самолеты летят. С минуты на минуту будут. Надо удирать. Еще десяток прилетит. Это только начало, старик, будь я проклят.

– Я… у меня назначена встреча… – начал Ронни, уставившись в открытую дверцу машины, на синее сиденье, на грубые хлопчатобумажные брюки водителя, пожилого мужчины с прыгавшим на черепашьем горле адамовым яблоком. Лицо умное, симпатичное.

– Садись, подвезу.

Ронни подошел с другой стороны,

сел спереди рядом с водителем. По радио шли новости на полную громкость. Какая-то женщина сообщала, что перекрыт весь район вокруг Уолл-стрит, Манхэттена, Бэттери-парка.

Пока он возился с ремнем безопасности, мужчина протянул бутылку воды. Сразу почуяв смертельную жажду, Ронни с благодарностью выпил.

– Я стекла мою, понял? В центре города, понял?

– Угу, – бессознательно пробормотал Ронни.

– Все чертово оборудование в Южной башне осталось, понял?

Ронни не совсем понял, так как почти не слышал.

– Угу, – пробормотал он.

– Пожалуй, попозже придется вернуться.

– Попозже, – откликнулся он, не подтверждая, но и не опровергая.

– Ты в порядке?

– Я?

Пикап двинулся вперед. Внутри пахло собачьей шерстью и кофе.

– Надо драпать. Ударили по Пентагону. На нас летят еще десять чертовых самолетов. Это черные, черные!..

Ронни оглянулся на четырех человек, сгрудившихся на заднем сиденье. Никто из них не встретился с ним взглядом.

– Арабы, – пояснил водитель. – Это все арабы наделали.

Ронни уставился на пластиковый кувшин в держателе, обмотанный бумажным полотенцем в кофейных пятнах, рядом с которым примостилась бутылка с водой.

– Это только начало, – твердил мужчина. – Лучше бы президент у нас был посильнее. Лучше б Джорджа Дюбуа выбрали.

Ронни молчал.

– Ты в порядке? Не ранен, ничего такого?

Ехали по автостраде. Навстречу двигалось лишь несколько машин по верхней эстакаде. Впереди возник широкий зеленый указатель, разделенный на две половины. На левой было написано: «Выезд на пересечение Двадцать четвертой восточной и Двадцать восьмого проспекта». На правой: «Мост Верразано и Стейтен-Айленд».

Ронни не отвечал, потому что не слушал, вновь глубоко погрузившись в мысли.

Обдумывая идею. Идея безумная. Родившаяся в шоке. Но упорная, навязчивая. И чем больше он думал, тем больше в ней что-то видел. Запасной план к Дональду Хэткуку.

Может быть, даже лучше.

Он отключил мобильник.

31

Октябрь 2007 года

Эбби в ужасе смотрела на кончик лома. Лом резко с силой ворочался влево и вправо, с каждым разом раздвигая дверцы на несколько дюймов, после чего они снова сдвигались, прищемляя кончик.

Снова что-то грохнуло по крыше,

которая на этот раз действительно прогнулась, как будто на нее кто-то прыгнул. Кабина качнулась, ударилась в стену, свалив Эбби с ног, баллончик с перечным спреем звучно шлепнулся на пол.

Дверцы открывались с громким металлическим скрежетом.

Ее объял ледяной страх.

Створки расходятся уже не на пару дюймов, а гораздо, гораздо шире.

Она наклонилась, безнадежно отыскивая аэрозоль на полу. Увидела баллончик в хлынувшем свете, в панике схватила и, даже не глядя, не тратя времени, метнувшись вперед, нажала на кнопку, целясь прямо в расширявшуюся щель между створками.

Прямо в сильные руки, которые ее схватили и выдернули из лифта на лестничную площадку.

Она завизжала, отчаянно вырываясь, снова нажав на кнопку, но едкая жидкость не брызнула.

– Пошел к черту! – прокричала она. – В задницу!

– Милая, все в порядке. Ничего, дорогая…

Голос незнакомый. Не его голос.

– Пусти! – завопила она, брыкаясь разутой ногой.

Мужчина держал ее крепко, как удав.

– Дорогая… мисс… успокойтесь! Вы в безопасности. Все хорошо. Вы спасены.

Из-под желтой каски улыбалось лицо. Каска пожарного. Зеленый комбинезон со светящимися полосками. Слышен треск рации.

Выше на лестнице стоят двое других пожарных. Еще один на две-три ступеньки ниже.

Державший Эбби мужчина вновь ободряюще улыбнулся:

– Все в порядке, красавица. Вы в безопасности.

Ее затрясло. Они настоящие? Или это ловушка?

Кажется, настоящие, хотя она по-прежнему крепко стискивала баллончик. Против Рики не помешают любые меры предосторожности.

Она разглядела недовольную физиономию пожилого спасателя в плотной трикотажной рубахе и коричневых брюках, который, пыхтя, поднимался по лестнице.

– Выходные мне не оплачивают, – ворчал он. – Месяцами твержу смотрителям про эти лифты. Месяцами! – Он взглянул на Эбби, нахмурился, ткнул вверх пальцем с почерневшим ногтем. – Восемьдесят вторая квартира?

– Да, – кивнула она.

– Чертовы смотрители, – повторил он с глухим утробным произношением. – Ничего не соображают. Я им каждый день говорю.

– Милочка, долго вы там просидели? – обратился к Эбби вытащивший ее из лифта мужчина.

Симпатичный, немного за тридцать, с неестественно черными бровями. Эбби опасливо смотрела на него, считая чересчур красивым для пожарного, как будто Рики придирчиво выбирал его для своих целей. От неудержимой дрожи ее язык еле ворочался.

– Вода есть? – просипела она.

Ей сразу сунули в руку бутылку. Она принялась жадно пить, выплескивая воду на подбородок, струйка потекла по горлу. Осушив до дна, вымолвила: