Убийственная красота
Шрифт:
— Морозова с отличием закончила школу милиции и поступила в наше распоряжение.
Кабинет огласился мужским ржанием.
— Я не в том смысле, а в том! Сядьте, дознаватель Морозова! Так вот — всем присутствующим кобелям! Чтобы вы мне девку не портили. Она еще, можно сказать, стажер. Это потом уже…
— Вы что, товарищ подполковник!
— Что же вы нас перед Морозовой позорите!
— Действительно, что она подумает?!
— Что у нас здесь насильники какие…
— А у нас все добровольно…
— Молчать!!! — гаркнул Рябой. — Сдающей смене сдать табельное оружие! Заступающим
Народ поднялся, переговариваясь и посмеиваясь, покинул кабинет начальства.
Эксперт-криминалист, капитан Владимир Щеглов, статный молодой мужчина в пышных усах, получил табельный ствол и направился к своему кабинету вместе с напарником, экспертом Георгием Янушко, также весьма импозантным товарищем, к тому же — майором.
Впереди по коридору шествовала на тоненьких ножках дознаватель Морозова.
— Слышь, Вова, надо девушку брать, пока не испортили, — шепнул приятелю Янушко. — Право первой ночи и все такое…
Капитан Щеглов кивнул и окликнул девушку строгим голосом:
— Лейтенант Морозова!
Морозова вздрогнула, обернулась.
— Зайдите в кабинет экспертов!
— Зачем?
— Разговорчики! Как отвечаете старшему по званию?
— Слушаюсь, товарищ капитан!
Янушко распахнул дверь, пропуская вперед оробевшую Морозову. Мужчины последовали за ней, дверь закрылась.
Морозова стояла навытяжку, пугливо посматривая на старших по званию.
— Сядьте, Морозова! — Щеглов указал на стул.
Морозова села. Друзья, пододвинув пару стульев, уселись по обеим сторонам.
— Значит, школу милиции с отличием закончили, так? — грозным голосом осведомился Янушко.
— Да. — Девушка вертела головкой, вспархивая ресницами то на Щеглова, то на Янушко.
— И чему же вас там учили?
— Как чему? Все по программе. Все, что положено.
— А пиво пить вас там учили? — пытливо заглядывая в голубые глаза, спросил Щеглов.
— Нет, — испугалась девушка.
— Как то есть — нет! — в один голос рявкнули друзья. — А чему же вас там вообще учили?!
С этими словами Янушко извлек из спортивной сумки двухлитровую пластиковую бутыль.
Он молча отвинтил крышку. Щеглов достал из ящика стола три пластиковых стакана.
Шипение, густая пена, сползающая по стенке бутыли, наполненные стаканы.
— Господи, как вы меня напугали! — с облегчением вздохнула Морозова.
— Тебя как звать-то, дознаватель?
— Катя.
— Что ж, Катя-Катерина, давай за твое первое дежурство!
— Ой, что вы! Разве можно? Подполковник так ругался! И могут же быть вызовы…
— Не «могут быть», а обязательно будут, радость наша! — воскликнул Янушко. — А пить можно. Кто сказал, что вообще нельзя? Надо только знать: где, когда, за что и сколько. Так говорил кто?
— Не помню, — призналась Катя.
— Ладно, об этом потом. Давайте за Катеринино крещение! Пока труба не позвала!
Но едва они выпили по паре стаканчиков, как труба все-таки позвала голосом дежурного по РУВД, который сообщил через громкоговорящую связь, что наряд СОГ вызывается на «криминальный трупик».
— Собирайся, Жора, — как бы с сожалением в голосе проговорил Щеглов.
— Может, ты? — не веря, что предложение будет принято, заикнулся было Янушко.
— Не, это ты брось. Уговор дороже денег. Сегодня твоя очередь первый вызов отрабатывать.
Янушко вздохнул, хлопнул еще стакан пива, значительно посмотрел на Морозову.
— Катерина, я вынужден оставить вас наедине с этим проходимцем. Не верьте ни одному его слову. Он женат, у него дети, внуки и неизлечимая мочеполовая болезнь. Надеюсь, вы дождетесь моего возвращения.
— Па-шел ты! — рявкнул на друга Щеглов.
Но Янушко и так уже пошел, услышав напоследок звонкий смех Морозовой.
— Катя, мне всего тридцать лет, о внуках не может быть и речи, как и о болезнях, тьфу-тьфу-тьфу. Да, я женат, но никого в этом не виню. Это вообще недоразумение. Но не будем о грустном. Знаете, в какой компании вы находитесь?
— В компании проходимца.
— Деточка, все мы немножко лошади, как сказал поэт. Я не об этом. Я об другом. Вы хоть представляете себе роль эксперта-криминалиста в расследовании преступлений? Нет, я вижу, вы не понимаете, что это за роль. А это роль Гамлета в темном царстве!
— Кажется, в темном царстве была Катерина, — вставила Морозова.
— Вы, что ли? — Щеглов придвинулся чуть ближе к девушке.
— Вы хотели поговорить об экспертах, — напомнила Морозова, чуть отодвигаясь.
— Конечно! Но только после стакана пива. Вы уже десять минут ничего не пьете.
— Я не могу так часто!
— Туалет рядом. Других причин для отказа не вижу! Прошу выпить!
— Нам же попадет!
— От кого, деточка?
— От начальства.
— Так вот, вернемся к исходному: начальство здесь я, понятно? Быстро выпила! — приказал он.
Она выпила. Щеглов опорожнил свою тару, тут же налил по новой и продолжил:
— Вы, конечно, по простоте душевной, думаете, что преступления раскрывают следователи. Или такие красивые дознаватели, как вы. Это заблуждение! Без эксперта следователь — ничто. Не говоря уже о дознавателе. Это как врач районной больницы без рентгена, без анализов, без всяких там томограмм и эндоскопий. Подозрения есть, а доказательств нет. Доказательства добывает эксперт. Из смятой, грязной бумажки, вымокшей под дождем, вытаскиваются письмена, указывающие на преступника; на липкой, грязной поверхности стакана выискиваются «пальчики»; а следы обуви? О, как много могут сказать они пытливому глазу! Все, все зависят от эксперта. Все бегают к нему, молитвенно сложа руки и вопрошая: «Ну что там, Володечка? Надыбал что-нибудь?» А я им царственно отвечаю: нет! Или — да. По настроению. Поэтому что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Я хочу сказать, что экспертам дозволяются некоторые слабости, вольности и даже всплески страстей. Поскольку даже замполиты, которые, как известно, разбираются всегда и во всем, признают, что в криминалистике они лохи. И правильно делают! Никто не связывается с экспертом. Ибо он колдун, который завтра раскроет «висяк», портящий отчетность всему отделу. Итак, резюмирую: вы находитесь в привилегированной компании, где вам ничего не угрожает со стороны начальства. Понимаешь, моя птичка? — стремительно перешел на «ты» Щеглов.