Убийство Короля Нага

Батлер Джессика М.

Она хмыкнула в ответ, зарываясь поглубже под одеяло. Ее сердце билось так быстро, словно она совершила пробежку. Она медленно выдохнула, уставившись в потолок.

В комнате все было тихо, кроме часов, которые отсчитывали секунды с ровным тик-так-тик-так.

Кровать скрипнула.

Она оглянулась. Он лежал на спине, глядя в потолок, сложив руки за головой. Пульс бился в жилке на горле. Казалось, он тоже пытается замедлить дыхание. Покрывало слегка зашуршало, когда его хвост дернулся.

И

что дальше? Она же не могла просто спросить его, что он хотел сказать этим утром или заперся ли он с ней. И хотя идея прийти сюда казалась ей хорошей, она уже не знала, как лучше поступить. Запрыгнуть к нему на кровать и сказать, что ей холодно? Спросить, интересует ли его нечто большее, чем дружба? Предложить поговорить о том, что они собираются делать, когда вся эта ситуация разрешится?

Полф! Почему эта пропасть в разговоре вдруг стала казаться непреодолимой? Ведь для этого нужно совсем немного!

Матрас снова скрипнул, затем что-то скользнуло по шелку. У нее перехватило дыхание, когда она обернулась.

Он стоял возле масляной лампы.

— Слишком ярко, — тихо сказал он. — Тебе не смутит, если я сделаю темнее?

— Нет. Совсем нет. Свет мешал тебе спать?

— Просто в темноте легче заснуть.

Она кивнула, прижав подушку к щеке.

— У тебя не возникнет проблем с зажиганием ламп по утрам?

— Нет. Я достаточно хорошо вижу в темноте. Я просто знаю, что ты не можешь.

Она слегка улыбнулась.

— Так ты подумал, что я могу прийти сюда?

Это было немного самонадеянно.

— Вдруг тебе понадобится ванная комната. — Он задул одну из ламп, затем опустил оставшейся фитиль. Свет был настолько слабым, что большая часть комнаты оказалась в тени.

Она заставила себя закрыть глаза. Расслабиться. Именно это ей и требовалось. Однако все ее тело напряглось, как холст, натянутый на деревянную раму.

Подушки по другую сторону от нее слегка сдвинулись. Она вскинула руку и посмотрела вверх.

Тенгрий сидел на краю импровизированной кровати, вцепившись одной рукой в бирюзовую подушку.

— Было бы даже безопаснее, если бы мы лежали в одной постели.

— Хм-м-м… — кивнула она, встретив его взгляд. — Ведь это тебя зарезали в твоей собственной постели. Как он вошел, если двери были заперты?

— Я спал допоздна. Мне приснился довольно яркий сон. На мгновение он показался мне реальным, и я не хотел его отпускать… — Даже в тусклом свете она увидела, как по его полным губам расползается медленная улыбка.

Ее внутренности растаяли.

— Ну, если ты хочешь спать здесь, то места более чем достаточно.

— Особенно если учесть, что ты положила столько подушек… — Он опустился на кровать, почти не отрываясь от края. Подушку он тоже положил.

— Я иногда ворочаюсь во сне, — тихо предложила она. Затем она снова закрыла глаза. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — Он приподнял одеяла и скользнул под них.

Нагрузка

на подушку изменилась, и его тепло дошло до нее даже с такого расстояния. Ее кожу покалывало, как будто он только что ласкал ее. Энергия заструилась по ее венам. Ей потребовалась почти вся ее сила воли, чтобы держать глаза закрытыми. Возможно, ванна была настолько успокаивающей, что она как будто заснула, и теперь ее тело возмущалось мыслью о том, чтобы поспать еще.

В голове пронеслись образы дня, и она сосредоточилась на том моменте, когда вышла из бессознательного состояния, поняла, что падает, и ухватилась за сталактит. Затем наступил тот страшный момент, когда ее руки соскользнули, но он успел ее поймать.

Именно он услышал ее, когда она звала на помощь, и именно он подхватил ее, когда она упала. Его руки обхватили ее, и она почувствовала себя в такой безопасности, как никогда, возможно, в своей жизни.

И эта потребность в его глазах — что-то пробудилось в ней именно тогда, когда она это вспомнила. Ее пальцы сжались на ключице. Она задрожала.

— Тебе холодно?

Его низкий голос заставил ее задрожать еще сильнее.

— Я просто… просто думаю. Вот и все.

Он переместился на матрасе. Его жар усилился.

— О чем?

Ее нервы покалывало. Что она могла сказать? Она слегка поморщилась, пытаясь устроиться на подушке поудобнее. Как близко он был на самом деле? Она поборола желание протянуть руку и провести пальцами по теплу его руки или груди.

Он спал рядом с ней только для того, чтобы обеспечить ее безопасность.

Внутри нее поднялся смех. Она подавила его. Да. Даже когда он был ближе, пустота между ними казалась непреодолимой. Она снова задрожала.

— Ты уверена, что тебе не холодно?

— Я… — Она пожала плечами. — Неважно… может быть.

Он придвинулся ближе. От него исходило такое тепло, что у нее перехватило дыхание. Она сразу же напряглась: его рука обхватила ее талию, как защитный щит, а его твердое тело оказалось позади нее.

— Это допустимо? Так приемлемо?

— Для меня нет никакой разницы, — как можно спокойнее ответила она. Она даже дернула плечом, как будто это помогало доказать свою правоту. — Если тебе удобно, можешь оставаться в этой позе. Или отодвинуться… Или пододвинуться ближе.

Он улыбался? Почему-то показалось, что он улыбается.

Он придвинулся чуть ближе.

— Мне это нравится, — мягко сказал он. — Ты чувствуешься приятно.

Она попыталась насмехаться, но у нее пересохло во рту.

— И ты тоже, — прошептала она.

Его рука крепче обхватила ее, притягивая к своему твердому телу и согревая не только ее. Но это не меняло реальности происходящего здесь и того, кем он был. Неважно, насколько хорошо он себя чувствовал. И неважно, что ее кожа затрепетала от восторга, когда он придвинулся еще ближе, так что ее ягодицы оказались практически прижаты к его паху.