Убийство на острове Родос
Шрифт:
– Покарауль портфель, там документы и бумаги.
И побежал в воду.
Диана тоже предпочла бы еще разок окунуться, но поскольку ей доверили государственное имущество… Она меланхолично поглядела на купающихся и снова легла на спину.
До гостиницы, где их поджидала подруга погибшей Эве, идти было недалеко, несколько минут неспешным шагом, собственно, большинство отелей города сгрудилось тут, на самом носу острова, где была как бы курортная зона. Номер на третьем этаже, куда их поднял небольшой
– Вот, собирала вещи Эве, – пропуская всю компанию в комнату, сказала печально или просто сдержанно Ли Катус.
Диана исподтишка рассматривала ее. Высокая, ростом чуть ли не с Калева, белые шорты до упора обнажают тонкие длинные загорелые ноги, полы белой блузочки без рукавов завязаны узлом под грудью, оставляя открытым не менее загорелый плоский живот. Очень коротко остриженные темно-русые, почти каштановые волосы, большие глаза и еще большая самоуверенность.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала она, показывая на стулья. И добавила: – Кому-то придется на кровать. Или можно принести пластмассовое кресло с балкона.
Она перевела взгляд с Андреса на Калева, потом на Диану, и чуть смущенный Андрес сказал:
– Это мой двоюродный брат с женой. Они тоже тут отдыхают, надеюсь, вы не будете возражать против их присутствия?
– Нет, что вы, – ответила она любезно и повернулась к Калеву. – Вы ведь Калев Кару, не так ли? Я читаю ваш роман.
– Какой? – поинтересовался Калев.
– Последний. Вот. – Она кивнула на тумбочку, и присевшая на кровать Диана действительно увидела знакомую обложку.
– Ну и как? – спросил Калев.
– Очень интересно, – ответила девица степенно и, возможно, собиралась изложить свои впечатления подробнее, но Андрес не дал. Сурово поглядев на Калева, не для того, мол, я тебя сюда привел, чтобы беседовать о твоих книжках, он нетерпеливо сказал:
– Вчера меня больше интересовал последний день Эве…
– Я вам все рассказала, – перебила его Ли Катус чуть капризным тоном. – И я в самом деле в четыре вышла. А Эве собиралась идти обедать с Янусом. По-моему, в пять.
– Однако Янус это отрицает, – заметил Андрес.
Ли фыркнула.
– Разумеется, он будет отрицать! Любой на его месте отрицал бы!
– А что вы, начиная с четырех, делали?
– Я?! – Ли снова фыркнула. – Вы что, подозреваете меня?
– Дело не в подозрениях, – сказал Андрес спокойно. – Есть порядок ведения дела…
– Ладно, ладно! Я пошла окунулась, потом пообедала, а попозже вечером встретилась с… в общем, я тут завела пару знакомых, это ведь к делу не относится.
– Где вы обедали? – поинтересовался Андрес.
– В старом городе.
– А конкретнее?
– Думаете, я помню? Там сотни ресторанчиков и все впритык друг к другу, поди отличи!
– А с кем вы провели вечер?
– С одним парнем. Он тут отдыхает. Немец.
– Подтвердить может?
– Конечно. Я дам вам его номер. Звоните, выясняйте. Мне скрывать нечего.
Она вскочила с кровати, на которую незадолго до того уселась чуть поодаль от Дианы, схватила сумочку, открыла, немного порылась в ней и извлекла слегка помятую визитную карточку.
– Вот! И ничего больше я добавить не могу.
– Я понимаю, – сказал Андрес умиротворяюще. – Речь теперь пойдет о другом, Я хотел бы, чтобы вы рассказали об Эве. Какой она была. Вы ведь хорошо ее знали, не правда ли? Дружили с детства…
Ли подумала.
– Это, может, слишком сильно сказано, – призналась она. – Мы учились с ней в одном классе, я, кажется, вчера вам об этом говорила.
– В двух словах.
– Но тут больше и не скажешь. В школе мы подругами, в сущности, не были. Просто одноклассницами. И потом тоже. Она пошла учиться в художественное училище, а я вышла замуж. Глупо, конечно, но так уж получилось, оказалось, что у меня будет ребенок, и мы поженились, он тоже был совсем мальчик, и нас на самом деле ничего не соединяло. Потом, когда у меня на пятом месяце случился выкидыш, все пошло наперекосяк, и мы довольно скоро развелись. Я стала работать. И вот тогда мы с Эве снова встретились. Я познакомилась с парнем, у родителей которого была дача, ну и мы часто туда ездили и не одни, компанию нам составляли его сестра, пара приятелей и, как ни странно, Эве. Дело в том, что эта самая сестра с ней училась и дружила. Потом, когда я с этим парнем рассталась, разладились и отношения с его сестрой, но с Эве мы продолжали общаться, ходили вместе в театр, кино, даже ездили в Прагу и в Испанию, на автобусе, тогда других возможностей у нас не было. А когда я вышла замуж, я стала находить ей заказчиков, в нашем кругу, я имею в виду себя и мужа, было немало хорошо зарабатывавших людей, покупавших квартиры и дома и нуждавшихся в услугах дизайнера. Но при всем, при том наша близость никогда не была чрезмерной. Эве всегда отличалась редкостной скрытностью. Случалось, она являлась к нам с приятелем, о котором я от нее до того момента не слышала, хотя могла встречаться с ней чуть ли не каждый день. И когда она собралась замуж за Аллана, сообщила мне за две недели до бракосочетания, собственно, тогда, когда привезла приглашение на свадьбу.
– И часто она ему изменяла? – внезапно спросил Калев.
– Аллану? Не думаю. На самом деле она была довольно холодной женщиной.
Конец ознакомительного фрагмента.