Убийство по подсказке (сборник)
Шрифт:
Мильхау тихо выругался.
– Послушайте, Уиллинг! Чего вы хотите? Похоронить мою единственную надежду ради какого-то убийства? Боже! Да если Ванде и захотелось кого-то укокошить, почему жертвой должен стать человек, финансирующий спектакль?
– Значит, вы считаете, что это сделала Ванда?
– Ну… Я не знаю.
– Но тогда кто же? Родней, Леонард? Или, может, сама мисс Ингелоу? У всех у них были равные возможности, такие, как и у Ванды.
– Я не могу себе представить ни Леонарда, ни Роднея роли убийцы. – Глаза Мильхау лукаво сузились. – Оба они обычные, простые парни, лишенные всякой исключительности, а у мисс Ингелоу не было столь острой
– Ну, а Ванда? Она нуждалась в деньгах?
– Она всегда испытывает в них нужду.
– Лучше представьте меня мисс Ингелоу, – потребовал Базиль.
– Охотно, – сказал Мильхау, но в его голосе явно не чувствовалось никакой охоты.
Вблизи сосредоточенное, гладкое, смуглое лицо Марго выглядело так, будто оно было вырезано из дерева и тщательно отполировано. Ее белесые глаза, белые зубы, казалось, были сделаны из слоновой кости и напоминали маску фетишей из далекой Африки. Любая женщина в мире, оказавшись в подобной ситуации, неизбежно выказала бы хоть малейшие признаки волнения или смущения, но только не Марго Ингелоу. Когда Базиль вместе с Мильхау подошел к ее столику, она увлеченно болтала с каким-то мужчиной. Она попрощалась с ним, подарив обворожительную улыбку, когда же увидела Базиля, улыбка тут же исчезла. В то время, как Мильхау, бормоча какие-то невразумительные слова, представлял ей Базиля, она молча уставилась на него, демонстрируя самое дерзкое нахальство.
– Вы, конечно, меня не помните, но зато я вас помню очень хорошо, – начал он. – Мы прошли мимо друг друга совсем рядом, там, за сценой Королевского театра, вчера вечером перед началом спектакля.
Когда она услыхала эти слова, в ее глазах промелькнули золотистые искорки.
– Не угодно ли вам присесть? – Она даже не удостоила взглядом Мильхау, когда тот грузно плюхнулся на диван рядом с ней.
– Значит, это вы сообщили полиции, что вчера вечера я была в театре?
– Доктор Уиллинг – сам полицейский, – жалким голосом вставил Мильхау. – Во всяком случае, два сапога пара – он состоит в штате окружного прокурора.
– Вот оно что, – сказала Марго, заметно потеплев. – Сегодня утром какой-то инспектор явился ко мне на квартиру в тот момент, когда я собиралась идти в театр, промурыжил меня около часа. Не могу понять из-за чего. Разве не ясно, что это дело рук той женщины?
– Какой женщины?
– Как какой? Ванды Морли, конечно!
Базиль решил отплатить откровенностью за откровенность.
– У вас тоже был мотив и возможность.
– Какой мотив? Ах, завещание? Чудовищно! Неужели вы на самом деле считаете меня способной убить собственного мужа, чтобы помешать ему поставить подпись под другим завещанием, по которому все состояние переходит к другой женщине?
– Вероятно, так оно и было.
– Но для чего мне это делать?
– Незачем?
Официант принес блюдо с омарами. Марго подождала, пока он не разложит их по тарелкам. Когда тот ретировался, она продолжила свои объяснения.
– Видите ли, доктор Уиллинг, Джон и не собирался подписывать этот документ.
– Почему?
– Мы с ним помирились.
– Несколько скоропалительно, не так ли?
– Может, именно так показалось мисс Морли.
Тонкие губы Марго сложились в язвительную усмешку.
– Значит, для такого примирения должна существовать какая-то особая причина?
– Я сообщила Джону, что у нас будет ребенок.
– Ах вот оно что!
Неожиданное громкое восклицание Базиля поразило Марго. Она рассмеялась.
– Дорогой доктор Уиллинг, вы никак не можете предположить, что у меня может быть ребенок?
– Ну, а если столь нетерпеливо ожидаемый наследник так и не появится на свет, не будет ли сей факт некоторым для вас неудобством?
– Мне давно нужно было родить ребенка. Глупо, что я не сделала этого раньше. Но я и понятия не имела, что Джона может волновать такая ерунда.
– Почему вы не пришли сами для опознания Владимира как человека по имени Джон Ингелоу, когда утренние газеты сообщили о его убийстве? – спросил Базиль.
– Одно дело быть невиновной, – резко ответила Марго, – а другое – только таковой казаться. Я хорошо знаю, что первым подозреваемым лицом в глазах полиции будет тот, кто наследует состояние Ингелоу. Таким образом, подозреваемым сразу же стала бы я. Поэтому я надеялась, что полиции ничего не будет известно о моем визите в театр перед спектаклем, как и о том, что Джон играл роль Владимира. Я была уверена, что кто-то в конечном счете его опознает.
– Когда произошло примирение?
– Вчера вечером. Поэтому я и прошла за сцену. Я была вне себя. Нужно было что-то предпринять, чтобы заставить Джона прекратить разыгрывать из себя дурачка перед Вандой, женщиной, чуть ли не вдвое старше его. Он все время отказывался встретиться со мной, но я узнала, что он будет играть роль Владимира в «Федоре». Я попыталась увидеть его несколько дней назад, когда он вернулся из Панамы. Когда я незаметно вошла в коридор его квартиры, то подслушала его разговор с Вандой по телефону по поводу всего этого вздора, которым набита ее глупая голова. Но он, увидев меня, не стал со мной разговаривать и тут же куда-то уехал. Таким образом, мне представился единственный случай поговорить наконец с ним и выяснить отношения. Я купила билет, сунула десятку билетерше и попросила ее провести меня на сцену.
– Через пожарную лестницу?
– Да нет же! Откуда у вас такие бредовые идеи? Я прошла как обычно, через двери кассы, затем через дверь, ведущую на сцену из партера. Я подстерегла Джона и перехватила его как раз в тот момент, когда он входил через служебный вход. Мы постояли там и говорили минут двадцать. Потом он направился в артистическую к Ванде.
– Значит, эта встреча задержала Ингелоу, – высказал свое предположение Базиль. – Хорошо. Что дальше?
– Он дал мне слово оставить Ванду и вернуться ко мне. Теперь вам понятно, как глупо подозревать меня в убийстве Джона из-за денег. Я должна была получить все деньги, а также и самого Джона.
– Но теперь вы получили все деньги и без Джона. Может, вам так удобней. Многие жены богатых людей отдают предпочтение такому варианту.
Марго восприняла иронию Базиля без особых эмоций.
– Я не стану притворяться, что была в него безумно влюблена. Просто я к нему привыкла. Я бы никогда его убила только ради того, чтобы от него избавиться.
– А что вы делали на сцене, когда Адеан и я увидели, как вы выходили из алькова?
– После того как Джон ушел, оставив меня в коридоре, я решила попросить его отвезти меня домой после первого акта. Я была уверена: чем раньше я избавлю его от влияния Ванды, тем лучше. Поэтому я прошла по сцене вошла в альков и хотела подождать его там. Но когда на сцене начали появляться актеры, я испугалась, подумав что могу остаться здесь в тот момент, когда поднимут занавес. Тогда я поскорее вышла из алькова, прошла к кулисам, прямо по направлению к двери, ведущей в зал. Возможно, там вы меня и увидели.