Убийство по подсказке (сборник)

Уэстлейк Дональд Эдвин

А что вас интересует?

– Я хочу решить, стоит ли его нанимать. Вот и подумал, что хорошо бы заручиться рекомендацией, на которую можно положиться.

– Это он вам посоветовал мне позвонить?

– Нет, я нашел вашу фамилию в «Нью-Йорк таймс». Статья была как раз об этом убийстве в отеле.

– Ага, ясно. Вообще-то я плохо помню этого парня. Подождите минутку.

Через некоторое время трубку взял человек, представившийся Кларком.

– Вам нужна характеристика на Эдварда Джонсона?

– Да.

– Хорошо. Он честный.

А еще он упрямец и трус. Обычно он добивается результатов, но не просите его выполнить какое-нибудь опасное поручение, потому что он откажется.

– Но он честный, так?

– Да, я думаю, вы можете на него положиться.

Попрощавшись с ним, я начал искать имя Роберта Кемпбелла и телефонной книге Бруклина. Людей с таким именем было только двое. Набрав первый номер, я попросил к телефону Доротею.

– Это я, – ответил женский голос.

– Извините, ошибся, – сказал я, вешая трубку. Затем списал адрес:

«Восточная 21-я улица, 652» – и достал карту Бруклина и путеводитель по городу. Найдя нужный дом, вычертил карандашом маршрут, а когда пришел Билл, мы сели в машину и отправились туда. 

Глава 11

Это был когда-то элегантный, но ныне запушенный многоквартирный дом без лифта, с фигурной железной решеткой на входной двери. Мы поднялись на четвертый этаж и позвонили в квартиру 4-А.

Доротея Кемпбелл оказалась высокой плотной женщиной лет пятидесяти с седыми волосами; когда-то элегантная, а теперь опустившаяся – совсем как ее дом.

На ней был выцветший домашний халат, фартук и стоптанные шлепанцы. Она холодно посмотрела на нас, и мне пришло в голову, что она имеет полное право захлопнуть перед нами дверь. Но, скорее всего, она не привыкла так поступать.

– Здравствуйте, – приветливо сказал я. – Я Рэй Келли, а это мой брат Билл. Наш отец когда-то был адвокатом вашего брата.

– Моего брата? – ледяным тоном переспросила она. – Какого брата?

– Эдди Кэппа.

– У меня больше нет никакого брата, – покачала она головой и начала закрывать дверь.

– А у нас – отца.

Она застыла.

– Что вы имеете в виду?

– Он умер. В молодости он наделал кое-каких ошибок, но мы никогда от него не откажемся.

– Эдди Кэпп заставил меня пройти через ад! – сердито выпалила она, но это прозвучало как оправдание. Я молча ждал. Наконец она распахнула дверь и перестала сверлить меня взглядом. – Что ж, ладно, заходите. И говорите, что вам от меня нужно.

– Спасибо. – Мы вошли, и я закрыл за собой дверь.

Полутемная гостиная была заставлена старомодной мебелью, которой явно было слишком много для такой маленькой комнаты. Телевизор в металлическом корпусе в углу выглядел так, словно его оставили здесь по ошибке.

Мы сели на мягкий зеленый диван, а она – в кресло напротив нас.

– Миссис Кемпбелл, вы знали Уилларда Келли, адвоката вашего брата? начал я. – Говорят, что Билл очень похож

на него.

– Я на восемь лет моложе моего брата, – сказала она. – Впрочем, даже если бы мы и были ровесниками, то общались бы с совершенно разными людьми. Я никогда не имела никаких дел с его дружками.

– Видите ли, отец вовсе не был его дружком. Он был его адвокатом.

Она упрямо покачала головой, видимо, вовсе не собираясь вспоминать 1940 год. Я пожал плечами. На мой взгляд, если уж ей и надо было скрывать какие-то факты из своей жизни, то, во всяком случае, не те, которые могли нас заинтересовать.

– Вы не в курсе, Эдди уже вышел?

– Его выпускают пятнадцатого сентября.

– Откуда вы знаете?

– Он прислал мне письмо, но я его выбросила. Мне все равно, что с ним будет. Пусть хоть сгниет в своей тюрьме, мне до него нет дела. Мне не нужны его грязные деньги.

– Он предложил вам деньги?

– Мне не нужна его жалость. Человек просидел двадцать два года в тюрьме, и у него хватает наглости меня жалеть! – Внезапно она вспомнила, что разоткровенничалась в присутствии незнакомых людей, и тут же замолчала.

– Он все еще в Даннеморе?

– Откуда мне знать, кто вы такие? – вызывающе спросила она.

Я вытащил свой бумажник и швырнул ей на колени. Неожиданно ей стало стыдно.

– Даже не знаю, – медленно произнесла она. – Иногда мне кажется, что в мире не осталось справедливости. Я в полной растерянности, не знаю, что думать, как себя вести.

– Так он в Даннеморе?

– Хорошо бы он там и остался. И не писал мне после двадцати двух лет молчания.

– И в следующий четверг он выходит на свободу, так? Пятнадцатого?

– Так скоро? – в ее глазах мелькнуло отчаяние. – Что же мне делать?

– Он собирается остановиться у вас?

– Нет, он... он хочет, чтобы я бросила мужа. Он писал, что я – это вся семья, которая ему нужна. Что я его любимая сестра. Что у него много денег, и мы могли бы уехать жить во Флориду. – Она с недоумением окинула взглядом все то, чем ее одарил Роберт Кемпбелл. – Моя дочь работает в телефонной компании... Я... я не отдавала себе отчета в том, что это произойдет так скоро. В следующий четверг. Я ему не ответила. Выбросила его письмо. – Она отвернулась к окну, выходившему в вентиляционную шахту, пронизывающую здание насквозь.

Я встал, подошел к ней и взял свой бумажник.

– Спасибо вам большое.

– Да, – рассеянно сказала миссис Кемпбелл, не поворачивая головы.

Мы с Биллом подошли к входной двери, и я щелкнул замком. Она повернулась и посмотрела на нас так, словно видела впервые.

– Что же мне делать?

– Могу сказать только одно – на Эдди не рассчитывайте.

Она заплакала. Мы вышли на улицу и сели в машину.

– Куда теперь? – спросил Билл.

– Нам нужен Моррис Зильбер, – ответил я. – Я не нашел его некролога в газетах, но и в телефонной книге его имени тоже нет.