Убийство с чешским ароматом
Шрифт:
Да и что греха таить, Саша не чувствовала прежней радости от общения с Лукой. Еще свежи были воспоминания о приключениях на итальянском юге, и спроси девушку, хочет ли она увидеть на месте Луки Карло Бальери, она бы ни минуты не колебалась с ответом.
Интересно, знает ли Бальери, как один из руководителей криминальной полиции Италии, о событиях, происходящих сейчас в Чехии, и об участии в них тосканского комиссара? – Подумала Саша, и, очнувшись от своих мыслей, поняла, что Лука ее о чем-то спрашивает.
– Прости, я задумалась что ты сказал?
– Я сказал, что ты еще не проснулась, – улыбнулся комиссар. Он выглядел уставшим, видимо работа в непривычной обстановке в стране, чьего языка ты не знаешь, была не простой.
– Все-все, я проснулась, – Сашу накрыла волна раскаяния за свои мысли и теплой симпатии к Луке.
– Пока ты просыпалась, я рассказывал, что уже ухожу в участок. Как раз когда рассветет, мы будем в Бржевнице и сможем осмотреть подземные ходы. Вы проделали хорошую работу вчера, это совершенно меняет дело. Кстати, Томаш так и не признается, что видел девочек после того, как они пошли в часовню. Но мы установили интересные обстоятельства.
– Погоди, ты все расскажешь по дороге. – Саша вскочила и кинулась одеваться, – я с тобой.
– Не сомневался, что ты не пропустишь такую поездку, поэтому и зашел. – Лука вопросительно посмотрел на Сашу, застывшую посредине комнаты.
– Ну и что стоишь? – и тут же, догадавшись, смутился и вышел из номера. – У тебя пять минут! – Крикнул он от двери.
Саша метнулась в ванную, почистила зубы, натянула на футболку свитер, потом верхнюю одежду, бросила в сумку бутылку минеральной воды со столика и спустилась вниз в холл, где ее ждал комиссар.
Они быстро дошли до полицейского участка, по дороге Лука кратко рассказал: Томаш по-прежнему уверяет, что брелок Кьяра ему подарила, и девочек он больше не видел. Но выяснилось, что еще в школе некоторые девочки жаловались, что он слишком достает их своим вниманием. Он начинал с мелких подарков, звал на свидание, донимал девушку постоянными звонками и сообщениями. А когда получал категорический отказ, то становился агрессивен и груб. У молодого человека была странная привычка: он неожиданно хватал понравившуюся девочку за волосы и отрезал прядь. На него даже в полицию жаловались, но мать приносила извинения и все истории замяли. При обыске мы нашли целую коллекцию отрезанных прядей. Сейчас проходит лабораторный анализ, не принадлежит ли одна из прядей пропавшим девочкам.
– А пани Зденка нашлась?
– Пани Зденка не объявилась, если она так и появится завтра, то придется объявлять ее в розыск.
– Как ты думаешь, что могло с ней случиться?
– Сначала мы решили, что она передумала давать показания, деревня крохотная и ссориться с соседями ей не захочется, поэтому снова уехала к родственникам. Но у единственных родственников ее не оказалось. Дом мы осмотрели, он пуст.
В участке их встретил Карел, пора было ехать в Бржевнице, где их уже ждало усиление – соседняя воинская часть предоставила солдат, чтобы осмотреть каждый из подземных ходов.
Когда они подъехали к Бржевнице, там уже стояли три крытых военных грузовика и несколько полицейских машин.
Карел и Лука переговорили с каким-то полицейским чином и армейским офицером. Солдаты получили команду и разбившись на группы, возглавляемые полицейскими, отправились по домам.
Группам предстояло осмотреть каждый дом в деревне, благо она была небольшой. Карты с изображениями тоннелей были выданы каждому старшему в группе.
Луке, вызвавшемуся участвовать в осмотре, достался музей. Карел и Саша отправились с ним, официально все тоннели, относящиеся к музею, были заняты экспонатами, но оставить не осмотренный подземный ход они не могли. Неожиданно впереди мелькнула знакомая долговязая фигура и Иван помахал издалека Саше и комиссару.
– Пан Рожмберк, владелец, откроет замок для осмотра. – пояснил Карел.
Саша пожалела, что не узнала об этом раньше, лучше осматривать замок, чем бродить по темным холодным подземельям.
Около вывески с изображением привидения в белом с горящими глазами и надписью: «Страшиделни подземи» их ждала взволнованная дама средних лет, смотритель музея.
Деревянная полукруглая дверь была старой и очень толстой, и вполне подошла бы какому-нибудь замку средних размеров. Облетевшая штукатурка на здании и облезлые старые камни, обрамляющие дверь, видимо были призваны подчеркнуть аутентичность места.
– Здесь никто не мог потеряться, сейчас не сезон, и мы даже не открываем музей, туда никто не мог войти, – смотритель торопливо отперла сначала одну, потом вторую дверь, включила освещение.
Протяженность ходов, относящихся к музею, составляла не больше трехсот метров, но Саша сразу почувствовала себя неуютно. Дело было не в скудном освещении и специальных подсветках, освещавших то гигантских пауков на потолке, то летучих мышей, то скелеты в нишах, а то и чьи-то глаза горели из кучи подвешенного тряпья.
За очередным поворотом из черных перьев высовывалась голова не то грифа, не то змея, с белыми клыками и мерзкими красными глазками.
Девушка прекрасно понимала, что все это муляжи, и испугаться могли лишь очень впечатлительные туристы. Ей не нравились сами подземелья, хотя клаустрофобией девушка не страдала, ощущения под землей, под каменными сводами, были не из приятных. Но Лука внимательно осматривал и даже простукивал все ниши и многие стены, когда они дошли до конца подземелья, откуда нужно было выбираться к начальной точке, он даже попробовал толкнуть глухую стену, замурованную пару веков назад.
Пора было возвращаться. Ничего интересующего полицию в подземельях найдено не было.
В ожидании сбора всех групп они спустились к набережной, Саша с удовольствием вдыхала холодный утренний воздух, присев на бетонное ограждение у небольшой запруды, где спокойная речка с зеркальной застывшей водой, переваливалась через искусственный барьер и превращалась в быструю горную реку.
Над головой девушки понимались вверх крутые утесы, над которыми высилась колокольня и белые стены замка, все окна которого были освещены.