Убийство с отягчающими
Шрифт:
– Кто ты, мой герой?
– Я – твой герой, – занервничал Сидельников. – Спустись вниз, крошка, закажи нам по бокалу «Небесной ванили» за счет Капитана Америки. Я сейчас буду.
– Что-то, кажется мне, – засомневалась крошка, – ты не очень похож на Капитана Америку. На капитана похож, на Америку – нет. И одет не так, и мысли свои излагаешь не так.
– Зато ты, – окончательно потерял терпение Сидельников, – и одета, и мысли свои излагаешь так, что очень похожа на то, что мне кажется.
Крошка разочарованно фыркнула и пошла по коридору, как по подиуму. Дождавшись, когда она дойдет до лестницы, сыщик сунул карту в дверную щель и, водя ею, как пилкой, отвел в сторону язычок английского замка. Вошел, так же бесшумно прикрыл дверь и выглянул из-за угла.
Номера были маленькие, не больше восьми квадратных метров, и от коридора их отделяло пространство, называемое «прихожей». Она была настолько крошечна, что Сидельников испугался, что свет из коридора скользнет по полу и привлечет внимание тех, что находились внутри. Но через несколько секунд, прислушавшись, он понял, что обитателей этого номера, больше похожего на каюту эконом-класса теплохода, отвлечь от дела может разве что ядерный взрыв.
Картина, представшая взору Сидельникова, когда он выглянул, ошеломила его сознание и убедила в полном отсутствии у него фантазии при общении с женщинами.
Посреди огромной кровати, занимающей из восьми имеющихся квадратов комнаты метров шесть, стоял на четвереньках мужик. На нем было кожаное седло, в зубах – настоящая конская уздечка, перешитая рукой оригинального кутюрье под конфигурацию человеческой антропометрии, при этом мужчина был гол, как арабский скакун, и задняя часть его и круп были красны и оцарапаны. Причину таких телесных повреждений легкой степени понять было нетрудно, стоило бросить взгляд на снаряжение амазонки, сидящей в седле. Абсолютно голая баба в сапогах со шпорами и с арапником в руке прыгала на спине скакуна, тот подбрасывал зад, и это родео изредка прерывалось ржанием.
Воля бы Сидельникова – он задержался бы до конца феерии. Но ни скакун, ни всадник не подходили под описание капитана ГУВД Гринева, а дело не могло ждать. Выйдя так же, как и вошел, Сидельников тряхнул головой и направился к четвертой по счету двери. Она была открыта – нормальное явление для этого заведения.
Опер вошел, взглянул и поразился примитивизму происходящего. Голый мужик решительно любил голую бабу, лежа на ней. Баба невпопад движениям партнера старательно охала, смотрела из-за его плеча на свои ногти и пыталась аккуратно сковырнуть один, отслоившийся. В прихожей на крючке висели пиджак и брюки истосковавшегося по женскому телу мужика. Сидельников проник рукой в карман и вытащил бумажник. Долларов в нем было, наверное, под тысячу, рублей – под двадцать тысяч. Документов в бумажнике не обнаружилось, и капитан сунул его на место. В другом кармане нашелся паспорт, и это было кстати. «Евдокименко Петр Павлович, – прочел Сидельников, – так… Сорок пять лет… женат… Дети – Роман, Леонид, Владимир… Московская регистрация…»
И он вышел, снова оставшись незамеченным.
Когда были осмотрены остальные комнаты, к нему присоединился Полянский.
– Гринева там нет, – сказал сыщик ГУВД, подразумевая под «там» офисное и другие административные помещения. – Если верить раскопировке помещения казино, висящей на стене офиса, из не проверенных нами остается лишь бильярдная. Послушай, я тебе должен кое-что сказать…
Сидельников остановился и потянул из кармана сигарету. Чем дольше он наблюдал сумятицу на лице напарника, тем больше у него укреплялось подозрение, что он знает меньше, чем Полянский.
– В казино Шульгин.
– Шульгин?! – В голове муровца заработал компьютер. – Второй заместитель начальника ГУВД? Они сюда на работу ходят, что ли?!
Полянский посмотрел по сторонам.
– Это Шульгин втиснул меня в бригаду Кряжина. Я должен сообщать ему обо всем ходе расследования.
Новостью в услышанном для муровца являлось лишь то, что Полянского внедрил человек, который сейчас находится там же, где и большая часть бригады советника Кряжина.
– Значит, это твоя работа?..
– Я даю слово офицера, что после нашего разговора с Кряжиным я ни разу не доложил Шульгину истинного положения вещей, – признался, надеясь на понимание, сыщик. – Генерал здесь по собственной инициативе. Ты не думаешь о том, что у Кряжина и заместителя Чубасова на «подсосе» может быть один человек?
Сидельников вдруг потемнел лицом.
– Где он сейчас?
– Я его не видел с того момента, как он вошел перед нами в казино, – признался Полянский.
– Так это был он?! – возмутился муровец. – И ты мне ничего не сказал?
– Я испугался. Но я ему не звонил, клянусь. Ты сейчас возмущаешься, потому что не Шульгин будет решать твое будущее. А я, например, кроме как искать и задерживать, ничего в жизни не умею, Сидельников. Наверное, как и ты. Толкни я тебя в бок на входе, ты мог повести себя неадекватно, генерал бы нас увидел, и тогда моя участь решилась бы сразу.
Покусав губу, муровец бросил взгляд на часы.
– Вот что, мил человек. Звони сейчас Шульгину, сообщи, что Гринев замечен в казино «Эсмеральда», и отключай телефон. Совсем отключай, чтобы он не перезвонил и не дал тебе задание ехать не в казино, а куда-нибудь на Кузнецкий мост. Потом объяснишь, что села батарея. Видишь этот номер? Он пуст. Запрись и не светись в коридорах. Через десять минут я тебя выпущу.
Через две минуты после того, как Полянский зашел в номер, там появились двое, что заставило капитана заскочить в узкий шкаф. Сидеть там долго ему не пришлось. В щель ему было хорошо видно, как крупье из зала карточных игр навалился на официантку, за тридцать секунд сделал то, на что та рассчитывала, как минут на пять, и потом оба вышли, захлопнув за собой дверь.
Сидельникову до входа в бильярдную оставалось несколько шагов.
Именно в этот момент там, где-то в дальнем углу, раздался оглушительный выстрел. На какое-то мгновение остановившись, Сидельников рванул из-за пояса «макаров» и с разбегу врезал по двойным створкам ногой.
– МУР, не двигаться!.. Не двигаться, мать твою! – среагировал Игорь на движение мужчины в возрасте, который держал в руке пистолет. – Разожми пальцы! Разожми, сука, иначе башку пробью!
В бильярдной на полу лежало человек двенадцать, и еще шестеро стояло. Все они Сидельникову были знакомы – это они вошли в казино вслед за решительным мужиком. Фамилию его и место работы капитан теперь знал, но встречаться с генералом Шульгиным ему ранее не приходилось, и последнее было кстати, потому как из соображений создания алиби для Полянского ему приходилось врубать дуру.