Убийство с первого взгляда

Макнил Фергюс

— Можно я перезвоню вам попозже? Отлично. Спасибо.

Убрав телефон обратно в карман, инспектор снова повернулся к собравшимся в комнате коллегам, откинул со лба непослушные волосы и обвел всех взглядом.

— Всем поставить на телефонах беззвучный режим, — бросил он и опустился в кресло.

Напротив сидел сержант Мендель, изучая отчет о произошедшем убийстве. Он навис массивным телом над бумагами на столе и пальцами одной руки негромко барабанил по столешнице. Всю последнюю неделю он трудился сверхурочно, поскольку сержант Поуп находился в отпуске, а сейчас ситуация складывалась, похоже, таким образом, что об отдыхе вообще можно будет забыть.

— Давайте

побыстрее, — поторопил коллег Харленд, сам отключил на телефоне звук, убрал трубку в карман и обратился к сержанту:

— Джеймс, предлагаю вам начать.

Мендель оторвался от изучения бумаг и прочистил горло:

— Благодарю вас, сэр. Итак, тело было обнаружено Дереком Уэллсом, местным жителем, который вчера утром вышел погулять с собакой. Это случилось в седьмом часу. В шесть часов двадцать семь минут он позвонил в полицию, и примерно через двадцать минут на место преступления прибыла первая машина. Все верно, Сью?

— Да, — кивнула Ферт. — Мы были там где-то без четверти семь.

— Первичные показания мистера Уэллса записал констебль Грегг, а потом с ним разговаривал я. Он был немного напуган, но, похоже, говорил правду.

Мендель взглянул на инспектора, и Харленд молча кивнул в знак согласия. Когда полицейские беседовали с Уэллсом, тот, казалось, вот-вот грохнется в обморок, однако в его поведении не было ничего такого, что наводило бы на мысль о причастности к преступлению.

— Мы еще наведем о нем справки, но я бы не рассматривал Уэллса в качестве подозреваемого, — заключил Мендель, почесал огромной лапищей квадратную челюсть и продолжил: — Теперь переходим к жертве. Нам еще предстоит формальная процедура опознания, но личность мы уже установили. Ее зовут Викки Сазерленд. Незамужняя, двадцати восьми лет, работала в Бристоле в фирме, занимающейся дизайном интерьеров. Проживала в одном из этих глухих переулков сразу за пляжем. — Он сверился с бумагами и уточнил название: — Риверсайд-парк, так вроде?

Констебль Грегг утвердительно кивнул.

— Мы практически уверены, что она жила одна, — продолжал Мендель. — Никто ведь не заявил о ее исчезновении, а мертва она уже пару дней.

Констебль Грегг поднялся со стула и наполнил стакан водой из большой бутылки, стоящей на приставном столике.

— А как ее удалось опознать? — спросил он.

— На связке с ключами была карточка постоянного покупателя из супермаркета, — объяснил Харленд. — Знаете, такие небольшие брелоки. Никаких документов, удостоверяющих личность, у нее при себе не имелось. Ну, это вполне логично, раз ее убили во время утренней пробежки. Но вот ключи от дома у нее должны были быть при себе — особенно если дома ее никто не ждал.

— То, что она совершала пробежку, подтверждается и тем, как женщина была одета: белая футболка, синие спортивные шорты, беговые кроссовки. — Сержант Мендель перевернул страницу и прочитал: — По результатам предварительного медицинского обследования, воды в легких не обнаружено, следовательно, она не утонула. Причиной смерти явилось, похоже, удушение, и следы на горле согласуются с этим предположением. Доказательств использования веревки или какого-то иного орудия не найдено, так что, по всей вероятности, убийца задушил ее руками. Имеются также кровоподтеки в области живота и на руках. Следов сексуального насилия не зафиксировано.

— Есть надежда заполучить отпечатки? — спросил Грегг.

— Может быть, но я сомневаюсь, что нам так повезет, — вздохнул Мендель. — Вода как минимум дважды поднималась во время прилива и

частично покрывала тело, что, конечно, усложняет нашу задачу. Следов ног также не осталось.

В комнате воцарилось молчание, все переваривали услышанное. Харленд с отсутствующим выражением откинулся на спинку кресла.

— Сэр, — нарушила тишину Ферт, — ничего не известно о возможном бойфренде убитой? Подобные преступления часто происходят по причине ревности, имеют сексуальную подоплеку.

— Дельная мысль, — согласился Харленд. — Там сейчас работают наши люди, но пока никакой информации у меня нет. Я их потороплю.

Ферт улыбнулась. Мендель перевернул очередную страницу и поднял голову.

— Личных вещей при убитой практически не было, — отметил он. — Как я уже упоминал, у нее имелись ключи, но более ничего такого. Когда тело поднимали, криминалисты нашли осколки разбитых вдребезги часов. Часы спортивные, — вероятно, если они действительно принадлежали жертве, она использовала их во время бега в качестве таймера.

— Необходимо кое-что добавить. — Харленд взглянул на коллег. — Криминалисты обнаружили осколки часов под телом. Кроме того, фрагменты были также найдены вокруг трупа, в грязи. Все они не пострадали от непогоды. Вероятно, лежат в камышах столько же времени, сколько и сам труп.

Он потер уставшие глаза и продолжил:

— Все те фрагменты, которые мы пока что заполучили, слишком маленькие, и их не очень много. Если часы действительно принадлежали убитой, они не просто упали и разбились — похоже на то, что их уничтожили умышленно.

— У меня все, — пожал плечами Мендель.

Он сложил свои бумаги в аккуратную стопку, взял кружку с кофе и скорчил недовольную мину, обнаружив, что напиток остыл.

— Что насчет камер наблюдения? — спросил инспектор констебля Ферт.

— Мы работаем с теми записями, которые удалось получить на сегодняшний момент. Информация, конечно, далеко не исчерпывающая, но мы трудимся. Посмотрим, что удастся выудить.

— Хорошо. — Харленд встал из кресла и медленно подошел к окну. — Давайте начнем составлять портрет нашей жертвы. Нужно узнать обо всем: друзья, семья, коллеги по работе. В особенности необходимо обратить внимание на возможные любовные связи, вообще на знакомства, на все факты, которые могли бы объяснить, почему вдруг эту женщину задушили. — Он повернулся к столу и закончил с легкой улыбкой: — Это все на сегодня. Всем спасибо.

Заскрипели стулья, люди начали выбираться из-за стола и продвигаться к выходу. Харленд продолжал стоять возле окна и глядеть невидящими глазами на улицу.

Совершено жестокое убийство, но у него нет отличительных черт, привычных до боли: здесь не замешаны ни наркотики, ни уличные банды. И ему, инспектору Харленду, предстоит его расследовать. Где-то внутри зарождалась легкая эйфория — чувство, которое инспектор не очень-то любил.

* * *

Звонок был столь же нежеланным, сколь и предсказуемым. Когда расследование набирает обороты, это можно сравнить с состоянием, которое испытываешь после физических упражнений: по телу разливается тепло, по кровеносным сосудам бежит эндорфин, «гормон счастья», и под его воздействием забываются все неприятности. И если тебя отвлекают в такой момент, волей-неволей испытываешь досаду. Однако Харленд приучил себя относиться к подобным вещам с философским спокойствием. Иметь дело с вышестоящим начальством сродни нахождению под водой — начнешь трепыхаться, будет только труднее дышать. Инспектор встал и устало поплелся к шефу.