Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти (сборник)
Шрифт:
— Если не возражаете, закурю свои. Напрасное дело тратить на меня хорошие сигареты.
Они опустились на неудобные стулья под правым локтем мраморной женщины.
— Что касается самого раствора, — продолжил хирург, — я пользуюсь таблетками, содержащими сотую грана гиосцина, которые развожу в двадцати пяти минимах дистиллированной воды. В операционной имеется готовый раствор, но я им не пользуюсь.
— Потому что он менее надежен или по какой-либо другой причине?
— Он вполне надежен, в этом никто не сомневается. Но гиосцин —
— В этом отношении все, что вы проделали, было привычной практикой?
— Да.
— Вы были одни, когда готовили шприц к инъекции?
— Возможно, в операционной находилась медсестра. Не помню. — Филиппс помолчал и добавил: — Когда я заканчивал, вошел Томс.
— А вышел он вместе с вами?
— Не помню. Скорее вернулся в предоперационную через несколько секунд после моего ухода. Я оставил его в операционной, а сам направился в наркозную палату и сделал укол.
— У вас нет сомнений по поводу дозы?
— Я прекрасно понимаю, о чем вы думаете, инспектор Аллейн. Это вполне обоснованное подозрение. Но я абсолютно уверен, что растворил единственную таблетку. Вобрал в шприц дистиллированную воду, вылил в мерный стакан, вытряхнул на ладонь таблетку, убедился, что она одна, и бросил в стакан.
Филиппс подался вперед, пристально посмотрел полицейскому в лицо и сунул руки в карманы.
— Я готов в этом поклясться.
— Ясно, сэр, — кивнул Аллейн. — Хотя я и должен принимать в расчет возможность ошибки, мне понятно, что даже если вы растворили не одну, а две таблетки, это составило бы одну пятидесятую грана. Не исключено, что всего содержимого пробирки не хватило бы на четверть грана, которые, по оценке экспертов, содержались в органах сэра Дерека.
Джон Филиппс заколебался.
— Таблетки расфасовывают в пробирки по двадцать штук, так что вся пробирка составляет пятую часть грана гиосцина. — Он достал из кармана коробочку и подал Аллейну. — В ней та пробирка. С тех пор я использовал всего одну таблетку.
Аллейн открыл коробку и вынул пробирку, целиком заклеенную бумажным ярлыком. Вынул крохотную пробку и заглянул внутрь.
— Можно? — спросил он и вытряхнул содержимое на ладонь. Там оказалось восемнадцать таблеток. — Все сходится, — подтвердил он. — Не возражаете, я заберу это для анализа? Всего лишь общепринятый порядок, как пишут в детективных романах.
— Забирайте.
Аллейн достал из кармана конверт, ссыпал таблетки в пробирку, положил пробирку в конверт, а конверт — в карман.
— Спасибо. Вы очень любезны. Не представляете, как мы в Скотленд-Ярде боимся экспертов.
— Правда?
— Да. Понимаю, насколько огорчительна для вас эта история.
— Очень.
— Ведь сэр Дерек был вашим другом?
— Я
— В последнее время вы часто встречались?
Филиппс помедлил с ответом, затем, глядя прямо перед собой, спросил:
— Что вы подразумевали, когда сказали «в последнее время»?
— Ну, недели две или около того.
— Я заглядывал к нему домой в пятницу вечером перед операцией.
— Профессиональный визит врача?
— Нет.
— Вам не показалось, что у него развивается серьезное заболевание?
— Нет.
— Он не упоминал, что употребляет продающиеся без рецепта лекарства?
— Нет, — резко ответил хирург. — Почему вы спросили о лекарствах?
— Так, просто возник вопрос.
— Если что-то известно о том, что он употреблял лекарства, эту тему надо хорошенько проработать.
— Я того же мнения, — бросил Аллейн.
— Если у него идиосинкразия на гиосцин, — продолжил Филиппс, — и он его принимал…
— Вот именно.
Мужчины словно поменялись местами. Теперь хирург предлагал свои версии, а полицейский уходил от обсуждения.
— Есть свидетельства, что О'Каллаган принимал не прописанные врачом лекарства?
— Не исключено.
— Идиот! — вырвалось у хирурга.
— Странно, что он не сказал вам в пятницу, что заболел.
— Он… мы обсуждали иной вопрос.
— Не могли бы вы сообщить, какой именно?
— Сугубо личный.
— Сэр Джон, — мягко произнес Аллейн, — мне, видимо, с самого начала следовало сказать, что я читал ваше письмо сэру Дереку.
Голова хирурга дернулась, словно перед ним внезапно возникло опасное препятствие. Он с полминуты молчал, а затем очень тихо проговорил:
— Вам нравится читать чужую личную корреспонденцию?
— Полагаю, не больше, чем вам смотреть в чей-то вскрытый перитонитный живот, — парировал старший инспектор. — Это чисто профессиональный интерес.
— Вы разговаривали с дворецким?
— Хотите дать мне свое объяснение происшедшего?
— Нет.
— Говоря неофициально — именно так мне было бы приятнее с вами общаться, — я вам сочувствую.
Врач поднял голову.
— А знаете, я вам верю. Хотите спросить что-нибудь еще?
— Нет. Я и так вас сильно задержал. Не вызовет ли больших неудобств, если я переговорю с присутствовавшими на операции медсестрами?
— Вряд ли они сообщат вам что-либо еще.
— Тем не менее я должен с ними повидаться, пока они не заняты на операциях.
— Операционная сейчас свободна. Старшая сестра и ассистирующая ей сестра Бэнкс должны находиться где-то поблизости.
— Замечательно. А другие сестры? Та сиделка, что была прикреплена к сэру Дереку, и еще одна — кажется, по фамилии Харден?
— Выясню. Не возражаете, если придется подо-ждать?
— Нисколько. — Аллейн невольно бросил взгляд на мраморную женщину. — Я хотел бы поговорить с ними по очереди. Так все мы будем испытывать меньше неловкости.