Убийство в ЦРУ
Шрифт:
— Вот что значит деловой подход.
— Вот что значит слишком долго работать на «Фабрике Засолки». Мне вернуться и сказать ему или это сделаешь ты?
— Ты. Я к этому не имею никакого отношения. И еще один, последний, совет, Коллетт. Стэн и кабинетные мудрецы в Лэнгли плевать хотели на то, как и от чего умерла Барри. Их вполне устраивает, что у нее был сердечный приступ. То есть им известно, что его у нее не было, только она значения не имеет. Имеет значение портфель.
— Что в нем было? От кого он?
— Может,
— Если мне предстоит выяснить, кому он достался, мне надо знать.
— Может, надо, а может, нет. Пусть решают Стэн и Лэнгли. Пусть они установят правила, а ты им следуй. — Он взглянул на нее поверх очков, как бы усиливая смысл последних слов.
— Обязательно. И — спасибо тебе, Джо. Я сразу же иду к Стэну.
Подгорски занимал кабинет, на двери которого висела табличка: «РЕМОНТ ПИШУЩИХ МАШИНОК». Похожими табличками украшались многие кабинеты ЦРУ в посольстве: предполагалось, что они отвратят случайных посетителей. Обычно так и было.
Стэн сидел за обшарпанным столом с длинным рядом выжженных отметин от великого множества сигар, забытых во время разговора на краю столешницы. Он был невысок и плотно сбит, вся голова покрыта шапкой седых волос — предмет его необычайной гордости. Кэйхилл он нравился, причем с первого дня ее прибытия в Будапешт. Был он проницателен и крут, но с проблесками сентиментальности, которую он расточал на всех, кто с ним работал.
— Вы говорили с Джо? — последовал вопрос.
— Да.
— Имеет смысл для вас?
— Полагаю, что так. Мы были дружны. Я должна была встречать ее в этот раз.
Он кивнул, хмыкнул, пробарабанил пальцами по столу.
— Вы встречали ее по нашим делам?
— Нет, сугубо личное. Я не знала, летит она с доставкой или нет.
— Она вам когда-нибудь рассказывала, чем занимается?
— Чуть-чуть.
— И ничего об этой поездке?
— Ничего. Она никогда не вдавалась в детали своих поездок сюда. Все, чем она занималась здесь, сводилось к встречам с клиентами ее агентства вроде Золтана Рети.
— Его здесь нет.
— Знаю. Вчера вечером он позвонил мне из Лондона и оставил сообщение на автоответчике.
— Вам показалось странным, что его здесь нет?
— Между прочим — да.
— Намечалась ее встреча с ним и с одним из партийных шишек по поводу того, как обеспечить Рети доступ к деньгам, которые он зарабатывает на Западе своими книжками.
— Во что это должно было обойтись?
Подгорски рассмеялся.
— Смотря по тому, чем papasha собирался обзавестись: то ли одним из кондо на холме, то ли новой машиной по-быстрому.
— Все лапы одинаковы.
— Так же, как и смазка, и то, как подмазывается. — Лицо Стэна посуровело. — Потеря для нас жуткая, Коллетт.
— То, что она везла, было настолько важным?
— Да-а.
— И что это было?
— Кому-надо-знают.
— Мне надо знать, если я буду копаться в том, что привело к ее смерти.
Стэн покачал головой.
— Не сейчас, Коллетт. Задание четкое, никаких двусмысленностей. Вы отправляетесь домой в отпуск и контачите со всеми, кто что-то значил в ее жизни. Вы горюете, поверить не в силах, что ваша закадычная подруга мертва. Выясняете все, что сможете, и докладываете об этом оперативному сотруднику в Лэнгли.
— Какой цинизм! Мне и в самом деле небезразлично, что произошло с моей подругой.
— Я убежден в этом. Знаете, вы вовсе не обязаны за это браться. Дело за пределами ваших обязанностей, но я предложил бы вам шесть раз подумать, прежде чем отказаться от него. Как я уже говорил, ставки тут крупные.
— «Банановая Шипучка»?
Подгорски кивнул.
— Я на самом деле ухожу в отпуск?
— Оформлено в документах будет именно так, на тот случай, если кто захочет пронюхать. С вами мы сочтемся позже. Это я вам обещаю.
— Когда, по-вашему, мне приступить?
— Отправляйтесь утром.
— Не могу. Вы же знаете, мне надо провести встречу с Хоргаши.
— Верно. Когда?
— Завтра поздно вечером.
Подгорски задумался на минуту, потом спросил:
— Это важно?
— Мы не виделись шесть недель. Через тайник он сообщил, что у него что-то есть. Все подготовлено, отменить нельзя.
— Тогда проводите, а на следующее утро улетайте.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— Да-а. Действуйте спокойно. Откровенно говоря, я пытался наложить вето на ваше участие. Слишком близки. Закадычная дружба, как правило, мешает. Постарайтесь забыть, кем она для вас лично была, и сосредоточьтесь на деле. Портфель. Это все, что кого бы то ни было заботит.
Она встала и сказала:
— Мне и в самом деле противно это место, Стэн.
— Веселый старый Будапешт? — Он громко рассмеялся.
— Вы же знаете, что я имела в виду.
— Разумеется, знаю. Все готово для Хоргаши?
— Думаю, да. Используем новую конспиративную квартиру.
— Мне до сих пор не нравится новое место встреч. Надо было из всех пушек палить и похоронить его, когда оно только предлагалось. Чересчур близко от слишком многого другого.
— Мне там удобно.
— Это хорошо. Вы боец, Коллетт.
— Я служащая. Вы сказали, что я буду в отпуске, а значит — никакого официального статуса. Это усугубляет дело.
— Отнюдь. Единственное, что давал бы вам официальный статус, это доступ к нашим людям. Они вам не нужны. У них нет никаких ответов. Они ищут ответы.
— Я хочу пройтись по следу Барри. Сначала полечу в Лондон.
Стэн пожал плечами.
— Хочу поговорить с врачами, делавшими вскрытие.
— Ничего вы там не добьетесь, Коллетт. Там используется проверенный персонал.