Убийство в Миддл-темпл. Тайны Райчестера (сборник)
Шрифт:
– И что же это?
Спарго вытащил конверт и достал из него тщательно завернутый серебряный билет. Он развернул его и положил на протянутую ладонь Крауфута.
– Что это такое? – спросил он.
Крауфут оживился и с любопытством повертел билет в руках.
– Будь я проклят! – воскликнул он. – Где вы это взяли?
– Не важно, – ответил Спарго. – Вы знаете, что это?
– Конечно, знаю! Но – черт возьми! Я не видел подобных штуковин много лет. Такое чувство, будто я помолодел. Я чувствую себя юнцом.
– Но что это такое?
Крауфут перевернул билет и показал лицевую часть с полустертыми символами.
– Это один из оригинальных серебряных билетов на сидячие места, которые
– А где находится Маркет-Милкастер? Впервые о нем слышу.
– Маркет-Милкастер, – ответил спортивный журналист, продолжая вертеть в руках билет, – то, что топографы называют «деградирующим городом» в Элшмире. Он пришел упадок, когда протекавшая через него река заросла илом. Раньше там каждый июнь проводили знаменитые скачки. В последний раз – лет сорок назад. В молодости я частенько там бывал.
– Это билет на сидячие места?
– Один из пятидесяти билетов, или пропусков, которые давали самым уважаемым гражданам города, – ответил Крауфут. – Получить такой билет считалось большой честью. Его владелец имел право всю жизнь – всю жизнь! – свободно проходить на трибуны, в паддок, к беговым дорожкам, куда угодно. Где вы его достали, Спарго?
Журналист взял билет, осторожно завернул и убрал в свой кошелек.
– Я вам очень признателен, Крауфут, – произнес он. – К сожалению, пока я не могу сказать, откуда у меня эта вещь, но обещаю, что сообщу об этом и обо всем остальном, как только у меня будут развязаны руки.
– Расследуете какое-то дело? – предположил Крауфут.
– Да, и очень важное. Никому не говорите о том, что я вам показал. Со временем вы все узнаете.
– Хорошо, – кивнул Крауфут. – Странно иногда все поворачивается, правда? Я мог бы поспорить на что угодно, что за пределами Маркет-Милкастера нельзя найти и полдюжины подобных штуковин! Я уже говорил, что их выпустили всего полсотни и давали самым почетным гражданам. Они очень высоко ценились. После того как отменили скачки, я иногда заглядывал в Маркет-Милкастер и видел, как такие билеты вставляли в рамочки и вешали над камином!
Спарго встрепенулся:
– А как вы добирались до Маркет-Милкастера?
– С вокзала Паддингтон. Это самый удобный путь.
– Не остался ли там кто-нибудь из старых экспертов, кто разбирается в таких вещах?
– Старый эксперт! – воскликнул Крауфут. – Ну, как же! Хотя… скорее всего, он умер или… я имею в виду старину Бена Куотерпейджа: он устраивал аукционы в городе и отлично разбирался в спорте.
– Пожалуй, мне надо туда съездить, – задумчиво протянул Спарго. – Выяснить, жив ли он еще.
– Если вы туда поедете, – оживился Крауфут, – отправляйтесь на Хай-стрит в «Желтый дракон»: отличное местечко. Заведение Куотерпейджа и его собственный дом стоят напротив «Дракона». Но вряд ли вы застанете его в живых. Я видел его в Маркет-Милкастере лет двадцать пять назад, и он уже тогда был стариканом. Дайте-ка прикину… Господи, Спарго, если он еще жив, ему уже под девяносто!
– Ничего, я знавал бойких девяностолетних стариков, – возразил тот. – Например, моего деда. В любом случае огромное спасибо, Крауфут, когда-нибудь я все вам расскажу.
– Хотите еще выпить?
Но Спарго отказался, объяснив, что ему еще надо зайти в редакцию, и вообще у него много дел. Через минуту, невзирая на попытки Старки завязать дискуссию насчет того, как правильно потратить деньги клуба, он покинул «Октономеной» и отправился в «Наблюдатель». Отыскал главного редактора и, несмотря на то что тот был очень занят, добился аудиенции и просидел в его кабинете десять минут. Затем Спарго отправился домой и лег спать.
Но на следующее утро, едва рассвело, он уже стоял на платформе Паддингтона с чемоданом в руке и билетом до Маркет-Милкастера, а еще через несколько часов распаковывал вещи в номере старомодного отеля с видом на Хай-стрит. Напротив находился старый кирпичный домик, увитый густым плющом, и на его углу располагался небольшой офис, а над дверью висела табличка с именем владельца: «Бенджамин Куотерпейдж».
Глава шестнадцатая
«Желтый дракон»
Переодевшись и стряхнув с себя дорожную пыль, Спарго задумался о том, как поступить дальше. У него не было никакого плана. Он знал лишь одно: в старом сундучке, который Джон Марбери поместил в сейф «Лондонской депозитной компании», хранился серебряный билет на скачки в Маркет-Милкастере, и он, Спарго, прибыл сюда по поручению и с полного одобрения главного редактора, чтобы найти следы его владельца. Только как ему взяться за эту трудную задачу? «Сначала, – подумал журналист, завязывая новый галстук, – необходимо осмотреться. Это не займет много времени».
Уже подъезжая к вокзалу и потом, по дороге к «Желтому дракону», Спарго заметил, что Маркет-Милкастер совсем маленький городок. Собственно, он состоял лишь из одной длинной и широкой улицы, Хай-стрит, с примыкавшими к ней узкими переулками. На Хай-стрит сосредотачивалось все лучшее, что было в городе: мэрия, рынок, готическая церковь, богатые дома и магазины, старинный мост и сама река, которую некогда бороздили корабли, пока ее устье не затянуло илом. Это был чистый, милый и уютный городок, однако торговля в нем шла вяло, и Спарго вскоре обнаружил, что «Желтый дракон», построенный во времена былой славы, чересчур велик для нынешних нужд города. Когда после приезда он отправился в огромную столовую, где могли бы поместиться полторы сотни человек, кроме него, там сидели только пожилой джентльмен с дочерью (судя по всему, туристы), два молодых человека, беседовавшие о гольфе, какой-то мужчина, напоминающий артиста, и пара молодоженов. Широкая улица под окнами Спарго была почти пустынна; изредка мимо проходил неторопливый прохожий; ленивый фермер вел на поводке корову; старик, сидя в пыльной повозке, беседовал с облаченным в фартук продавцом, вышедшим к нему из магазинчика. И надо всем этим мирно светило полуденное солнце, а из открытого окна доносился легкий аромат свежего сена, скошенного на лужайках вокруг покосившихся домов.
«Прямо какая-то Сонная лощина, – размышлял Спарго. – Хорошо бы найти кого-нибудь, с кем можно поговорить. Подумать только, всего шестнадцать часов назад я дышал ядовитыми парами «Октономеноя»!»
Поплутав в темных коридорах «Дракона», Спарго выбрался в просторный холл, вымощенный каменными плитами, и свернул в гостиничный бар, который заметил еще при входе. Это был небольшой уютный зал с полукруглыми окнами, выходившими на Хай-стрит, и типичным интерьером провинциального отеля. Здесь имелись массивные кресла, громоздкие буфеты и тяжелые столы, сделанные сотню лет назад; на стенах висели тусклые гравюры со сценами охоты и картины маслом, изображавшие краснолицых джентльменов в розовых кафтанах; рядом красовались чучело лисы и огромная щука, замурованная в стеклянной банке. Обстановку дополняли фигурные канделябры и изящная табакерка на каминной полке. Сам бар находился в углу комнаты, где за стойкой восседала молодая продавщица, одетая по последней моде и тихо зевавшая над своим вязанием. Увидев Спарго, она посмотрела на него, словно Андромеда, узревшая спасителя Персея. Журналист, собиравшийся просто пропустить стаканчик и выкурить сигару, заметил ее взгляд и присел у стойки.