Убийство в стиле
Шрифт:
— Разумеется, — без колебаний ответил Леви. — Вы должны занять кабинет Рекса.
— Я имел в виду более…
— Вздор. Он удобен, а Рекс пока в нем нуждаться не будет, увы, а я позабочусь, чтобы вас не прерывали.
— А сами вы?..
— Ах, я должен поехать в Лондон на Уордур-стрит. У меня, знаете ли, встреча с теми, кто поддерживает меня финансово. — Он выразительно потер большой палец об указательный. — Чтобы определить, можем ли мы все же спасти эту verdammte картину.
Глава десятая
В два часа на
Утром Колверт сообщил двум своим неофициальным коллегам, что, согласно медицинскому заключению, которое он только что получил из лаборатории, Кора Резерфорд действительно была отравлена. Судмедэксперт обнаружил и в пустом фужере актрисы, и внутри ее тела следы широко и законно доступного цианида, разнообразно промышленно применяющегося в печати, фотографии и гальванизации. Как он уже дал понять накануне, смерть была крайне мучительной, но также, к счастью, и мгновенной. Суд коронера состоится через три дня, но ни Эвадне, ни Трабшо являться туда не потребуется. Чистая формальность в процессе следствия — коронер тут же отложит заседание.
Теперь молодой инспектор был готов сосредоточиться на Рексе Хенуэе.
— Ну, мистер Хенуэй, — сказал он, — надеюсь, вы извините мое вторжение сюда. Это мистер Леви любезно предложил мне воспользоваться вашим кабинетом.
— И очень хорошо, инспектор. Кабинет этот мой только в том смысле, что мне приходится… пришлось работать над фильмом в павильоне рядом. И я не могу не чувствовать, что при таком обороте событий очень скоро это будет кабинет какого-то другого режиссера.
— Да-да, я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду. Тем не менее примите мою благодарность. Просто разрешите мне объяснить, зачем все это. Мне кажется, было бы полезно задать вам — вам и еще кое-кому, следует мне добавить, — кое-какие предварительные вопросы об этом жутком происшествии, пока все подробности еще свежи в вашей памяти.
— Ну, вряд ли я их так быстро забуду. Но я понимаю, насколько значимыми для вас могут оказаться непосредственные впечатления свидетеля. Однако не могу ли я спросить…
— Да?
Хенуэй повернулся взглянуть на двоих, сидящих у стола.
— Простите меня за прямолинейность, но кто эти люди, собственно говоря? Ведь они, разумеется, не из полиции?
— Нет. То есть этот джентльмен, — он указал на Трабшо, — полицейский в отставке, старший инспектор Трабшо из Скотленд-Ярда, а эта дама, — он протянул руку в направлении романистки, — мисс Эвадна Маунт, писательница, знаете ли.
Хенуэй вежливо поклонился романистке.
— Разумеется, разумеется. Я заметил вас вчера днем в павильоне и даже спросил себя, где я мог видеть вас прежде. Вы
— Была, да.
— Примите мои соболезнования. Для вас ведь это должно быть особенно тяжело.
Колверт снова взял дело в свои руки.
— Вас удивляет, почему они здесь, а потому я просто скажу, что вчера мы в кафетерии втроем обсуждали случившееся, и во время нашего разговора и мисс Маунт, и мистер Трабшо высказали несколько интересных соображений. Поэтому я спросил, не согласятся ли они поприсутствовать здесь — абсолютно неофициально, — пока я буду вести расспросы. Если у вас есть какие-либо возражения против их присутствия, вам достаточно просто сказать…
— Нет, ни малейших. Я приветствую все, что угодно, лишь бы это способствовало раскрытию столь ужасного преступления.
— Отлично. Значит, с вашего разрешения мы можем продолжать. Вы — Рекс Хенуэй, — режиссер «Если меня найдут мертвой»?
— Именно так.
— И стали им, насколько я понял, после смерти Аластера Фарджиона?
— Именно так.
Неожиданно вмешалась Эвадна Маунт:
— Можно мне, инспектор?
Хотя Колверт ничего против не имел, он тем не менее слегка растерялся. Бесспорно, он сам пригласил романистку вместе со своим прежним начальником принять участие в допросах, но он не ожидал, что она так незамедлительно, почти до неприличия незамедлительно, примет его приглашение. Однако, заметив искорки в глазах Трабшо, словно подразумевавшие «мне следовало предупредить вас», он сказал только:
— Прошу вас, мисс Маунт.
— Мистер Хенуэй, — спросила она, — не правда ли, вы стали режиссером этого фильма при несколько необычных обстоятельствах?
— Правильно ли я понял, — спросил Хенуэй, — что, употребив слово «необычный», вы подразумеваете обстоятельства смерти мистера Фарджиона?
— Да, отчасти. Но, собственно, я подумала о крайне необычном завещании, которое он оставил в своей лондонской квартире.
— Завещание? — сказал Колверт. — Это еще что? Ни о каком завещании я не слышал.
— Может быть, — невозмутимо сказала романистка, — мистер Хенуэй пожелает объяснить?
— Мисс Маунт абсолютно точна, инспектор. Завещание было. То есть есть… странный, иначе его не назвать, документ, который Хэтти, супруга мистера Фарджиона, нашла среди его бумаг после его смерти.
— Какого рода документ?
— Насколько мне известно, он все еще находится у миссис Фарджион, и, я уверен, она будет счастлива отдать его вам. Он написан и подписан Фарджи.
Вмешаться взял теперь на себя Трабшо:
— Был ли он кем-либо засвидетельствован?
— Самой миссис Фарджион. Вкратце в нем говорится, что если с ним — то есть с Фарджи — что-нибудь случится, прежде чем он успеет начать съемки «Если меня найдут мертвой», тогда вместо него режиссером фильма должен стать я.
Последовал момент молчания, пока Колверт переваривал эту информацию.
Затем:
— Мне это кажется крайне необычным распоряжением.
— Абсолютно согласен, — хладнокровно сказал Хенуэй.
— Такого рода посмертное перепоручение или назначение, как вы его там ни определяете, обычная практика в кинобизнесе?