Шрифт:
Этот роман – плод фантазий автора, не имеющих никакого отношения к реальным событиям, к реальным словам и делам реальных или нереальных людей. Просто именно так представил ход событий, изложенных в романе, автор. Если бы они, конечно, произошли…
001
Викентьич с трудом открыл глаза. После вчерашней посиделки на сибирской заимке одного олигарха он, казалось, был ещё пьян. В комнате было светло. «День, – сообразил Викентьич. – Уже хорошо». Напротив кровати работал телевизор. На экране стрелки часов ритмично приближались к двенадцати. Голова гудела. Он увидел стоявший на столе гранёный стакан, наполовину полный. Или наполовину пустой. На экране появился Ельцин. Викентьич жадно глотнул
«Ну, ничего себе денёк начался», – взорвалось в его голове. Викентьич стряхнул ноги с постели. Привстал. Тысяча звёздочек, кажется, сразу вспыхнули и закололи в глазах. Помутнело. Выждав паузу в пару минут громко вздохнул. Присел.
Владимира Путина Викентьич лично не знал. А вот с ушедшим в отставку Ельциным приходилось встречаться дважды. Впервые журналистская стезя натолкнула его в подмосковном Алабине, в гвардейской мотострелковой дивизии. Вот именно что натолкнула. Тогда после важного совещания в руководстве Вооруженных сил планировался пресс-подход к российскому президенту. Но что-то пошло не так, и стая журналистов приметила президента ещё до подхода к обозначенному месту. Ринулась к Ельцину мгновенно. Викентьич оказался в первых рядах этой толпы, и чуть не упёрся уже в самого Ельцина. Да, слава Богу, дубинистый телохранитель вовремя встал между ними. И Викентьич со всего размаха вмазался в бетонную его грудь своим небритым лицом. Честное слово, было больно. Но голосить было уже некогда. Ельцин начал говорить. Викентьич мгновенно включил диктофон и, заводя руку за громилу, выставил его перед президентом. Борис Николаевич очень громко возмущался попытками коммунистов снова захватить власть в стране, поэтому слюни летели из-за рта и обрызгивали ими не только Викентьича. «Но мы никакой власти им не отдадим. Шиш он получат на постном масле», – вскипел Ельцин и эмоционально сказанное подтвердил знакомым резким ударом – сверху вниз.
Крепкая рука президента ударила по вытянутой руке Викентьича, пальцы которого от неожиданности разжались и диктофон мгновенно упал вниз. «Такц», – издал он звук, шлёпнувшись об асфальт. «Так. Понимаешь», – отрубил Ельцин. Посмотрел на разбившийся диктофон, что-то хмыкнул и, развернувшись, ушёл.
Вторая встреча произошла опять у военных. В гвардейской Тульской дивизии воздушно-десантных сил. Дело происходило в жуткие морозы в ледяном круглом поле на стрельбище ВДВ. Викентьич, употребив из припрятанной фляжки для сугрева граммов сто, не спеша брел к палатке пресс-центра, как вдруг (а такое и бывает только вдруг) он увидел невдалеке Ельцина. Он, судя по всему, давал эксклюзивное интервью съёмочной группе канала ОРТ. Викентьич не раздумывая, бросился к ним, на ходу расстёгивая куртку и правой рукой доставая из внутреннего грудного кармана диктофон… Короче, пробежал он всего метра три-четыре. Кто-то подставил ему подножку, Викентьич с размаху растянулся лицом и всем телом в снегу, следом на него упало тело, как ему показалось весом килограммов в пятьсот. Викентьич крякнул, больше ничего ни произнести, ни крикнуть он не смог. Затем ему заломили руки и в ухо уверенно шепнули: «Тихо. Не двигайся. Молчи».
Потом, возвращаясь на военном автобусе в Москву, Викентьич в сотый раз уже с улыбкой пересказывал эту историю окружавшим его коллегам-журналистам, выпивая тульскую водку и закусывая краснодарским салом в бутерброде на бородинском хлебу.
– Ты, правда, бежал к Ельцину, расстегивая куртку и на бегу доставая из-за пазухи диктофон? – громче всех хохотал полковник Каратаев, начальник пресс-службы ВДВ. – Ну, ты даёшь! Тебя ж могли пристрелить, ликвидировать, замочить! Ты хоть понимаешь, что в рубашке родился, герой?!
– Ну да, я герой, – скромно отвечал Викентьич. – Так за меня? Выпьем?! Пора!
Викентьич с улыбкой вспомнил те истории. Потом встал и пошёл будить Шевчену. Митя Шевченко спал в соседней комнате. Рядом с ним на прикроватной тумбочке стояла початая бутылка «Чивас Ригал». Впрочем, початой её уже назвать было сложно. На донышке оставалось разве что на опохмелку, совсем чуть-чуть.
– Подъём, Митюля! Ты вот спишь, а в России новый начальник. Владимир Путин – наш президент!
002
В Овальном кабинете Белого дома в полутемноте на диванах развалились двое высоких статных и моложавых мужчин. Это были сорок второй президент США Уильям Джефферсон Клинтон и советник президента по национальной безопасности Джим Тенет. Третий мужчина, сгорбленный, суховатый, невысокого роста, лет восьмидесяти, неуверенно примостился на краю дивана. Он что-то монотонно шептал, закрыв глаза, когда два его собеседника внимательно вслушивались в его монолог.
– Так всё-таки кто победит на выборах? – не выдержал Клинтон. – Альберт Гор? Или этот выскочка Джордж Буш?
Видно было, что президент нервничает и его очень сильно раздражает манера разговора этого сгорбленного старичка. Каждый раз, когда Тенет приводил его в Белый дом, Билл Клинтон напрягался. Этого старичка звали Грин, и он был нештатным советником в команде Тенета, но, по сути, являлся главным экстрасенсом клинтоновской администрации. Должность эту всячески скрывали, она нигде не значилась, да и звали Грина в Белый дом только тогда, когда не знали сами, что предпринять.
Грин отвечать на вопрос президента не спешил. Он продолжал что-то монотонно шептать. И когда Клинтон уже готов был громко выругаться, Грин уверенным жестом левой руки остановил президента на полуслове:
– Я вижу, что победит Альберт Гор.
Президент удовлетворенно вздохнул. Но Грин тем же жестом снова его остановил:
– Но я также вижу, что президентом станет Джордж Буш.
– Это как? – почти одновременно удивились Клинтон и Тенет.
– Не знаю. Звёзды мне об этом не говорят, – негромко сказал Грин.
Выждав паузу, и вызвав очередной приступ ненависти у президента, Грин продолжил:
– Я не знаю, почему президентом станет Буш. Но я точно вижу, что угроза для Америки идёт не от него. Угроза идёт из России. Там президентом скоро станет человек, который нанесёт серьёзный удар по авторитету Соединённых Штатов. Это очень сильный и могущественный человек. Он не будет никому подчиняться. Скоро мы перестанем быть великой державой. Великой державой станет Россия. И Китай. Сначала надо решить проблему с Россией. Этот человек – главная ваша проблема на ближайшие два-три десятка лет…
– Это Путин? – после паузы произнёс президент.
– Да.
– Ты сказал, что он доставит нам проблему на два-три десятка лет?
– Да, я именно так и сказал.
– Но в России президент может избираться не более двух раз. По 4 года. То есть всего 8 лет… Вы не ошиблись?
– Нет, – уверенно произнёс старик. – Не ошибся.
Билл Клинтон задумался. Грин, действительно, никогда не ошибался в тех случаях, когда президент обращался к нему за прогнозом. Клинтон легко переизбрался на второй срок. У Клинтона удалась военная и политическая операция по уничтожению Югославии и формированию лояльных США режимов в новых балканских государствах. Грин даже предсказал провал миротворческой операции в Сомали.
Президент США также сразу вспомнил уверенные действия Путина в Чечне. Он вёл себя, действительно, уверенно и умел добиваться своего. Когда в сентябре 1999 года Ельцин убрал близкого к нему Степашина, и поставил премьером Путина, никто последнего хорошо не знал. Но за короткий срок новый премьер показал себя, как очень настойчивый и перспективный политик, лидер. Данные ЦРУ показывали, что Путин начал приобретать серьезную популярность среди граждан большой страны. А сейчас Ельцин ушёл в отставку, и исполнять должность президента оставил Путина. По данным Госдепартамента и того же ЦРУ, Путин легко может одержать победу на предстоящих выборах президента России. А это не предвещало, по данным разведки, ничего хорошего для США.