Учебка. Курсант Агапи
Шрифт:
«Вижу, — вздохнула я. — И что мне теперь с этим делать?»
«Не всегда надо что-то делать. Иногда надо просто подождать, и всё само сложится. Так учила меня старая королева».
Из прохода, который вёл в пещеры, высунулся Уголь и что-то прощебетал.
«Говорит, что пора отдыхать».
«Он прав. Я тоже пойду».
«Постой, Уголь отвезёт тебя. Ты же устала. Я вижу».
Она что-то чирикнула керсу, и тот мигом оказался рядом со мной. Я подошла к королеве и погладила по протянутой ко мне
«Спокойной ночи, ваше величество!»
«Хорошего отдыха, Агапи!»
И вдруг я вспомнила, о чём хотела давно уже спросить королеву:
«Лиза, мне снились сны. До того, как мы встретились, я видела тебя в гневе и ты кричала: "Убейте их!" Но прошлую ночь я спала спокойно. Ты не знаешь, что это было?»
«Мне тоже были эти видения. Ты видела не меня. Это было последнее послание старой королевы. Она просила своих керсов убить дезинсекторов, чтобы защитить последнюю кладку. Но мы не способны к убийству. И они все погибли».
Лиза подхватила меня лапками за талию и аккуратно опустила на спину Уголька. Тот сорвался с места, как болид на гонках Формулы-1, а я едва удержалась на шершавой поверхности хитина.
«Милый Уголь, ты мог бы немного медленнее бежать?»
«Да», — ответило моё транспортное средство, но хода не сбавило.
«Ты боишься надолго оставлять королеву?»
«Да».
«Можешь не переживать. Она светится к тебе».
«Знаю».
«Тогда зачем так спешишь?»
«Скучаю».
«Зайка ты мой ласковый!» — погладила я керса по загривку.
«Зайка — это кто?»
«В моём мире живёт небольшой пушистый зверёк. И ласковое название для тех, к кому относишься с нежностью. То есть светишься».
«Лизу могу зайкой назвать?»
«Конечно можешь».
Мой скакун остановился. Оказалось, за разговорами я и не заметила, как мы добрались до холла рядом с канцелярией. Поддерживаемая лапкой Уголька, соскользнула с его спины на пол и подошла к мордочке. Погладила любезно подставленный лоб, приняла поглаживания усиками и лапками и помахала вслед умчавшемуся чотту.
— Курсант, вернитесь! — остановил меня окрик, когда я уже почти подошла к своему месту в столовой.
— Да, лэр! — повернувшись по уставу, ответила я.
Незнакомый сержант, остановивший меня, осмотрел меня таким выразительным взглядом, что я всё поняла без слов. Неряха — мой комбинезон, еще утром белоснежный, был в ржавых разводах — от перил и ступеней, по которым я спускалась, в темных пятнах — от лапок чоттов. Разгильдяйка — опоздала на ужин. Невежа — прошла мимо сержанта и не поприветствовала.
— Виновата, лэр! Но я только что вышла из подвала и умираю от голода, — устало начала я.
— Курсант, вы оправдываетесь тем, что нарушили запрет?! — от удивления вояка даже орать забыл.
— Разве его еще не сняли? — добила я несчастного вопросом.
Он стоял, хватая воздух открытым ртом, пытаясь что-то показать рукой, но я не поняла пантомимы и попросила:
— Можно я сначала поем, а потом вы мне всё расскажете? — и почти упала на свой стул.
Тут же передо мной опустился поднос, на котором стояла тарелка с большим куском припущенной рыбы, политой светлым соусом с кусочками зелёных овощей.
«Сейчас тебя поведут в карцер!» — предупредила Реста, наблюдая происходящее за моей спиной.
«Хоть на расстрел, но сначала я поем!»
— Девочки, что происходит? — зашептала Цитиц. — Агапи, ты откуда такая грязная?
— И голодная. Поэтому дай мне спокойно поесть. Всё потом, — стараясь отделять вилкой и ножом от рыбы небольшие кусочки, а не заглотить порцию целиком, ответила я.
— Курсант Агапи! — раздалось за спиной.
— Да, лэр! — вовремя успев прожевать и проглотить кусок, встала, повернулась и почти уперлась носом в грудь главного сержанта Огокса.
Тот внимательно осмотрел меня с головы до ног и с упреком покачал головой:
— Почему боевую форму не надела?
— В ней тяжело, а я была под прикрытием ректора, инспектора и дракона, — чуть не заплакала я.
— Посажу-ка я тебя под арест, чтобы всем спокойнее было, — продолжая рассматривать меня, задумчиво сказал мой бывший напарник.
— С радостью! Только кормите вовремя!
— Иди умойся и доедай, — отпустил меня сержант.
В умывальнике, увидев свое отражение, я ахнула:
— Ой, мамочки!
«Мылом, мылом, мылом, мылом умывался без конца, смыл и ваксу, и чернила с неумытого лица», — бубнила про себя, отмывая руки и лицо от следов посещения жилища чоттов. Неудивительно, что меня хотели из столовой выгнать. Ржаво-серые разводы, как у солдата спецназа на вылазке в джунглях, «украшали» моё лицо. Только глаза сверкали на перемазанной моське. Сколько раз за сегодня я вытирала пот и слёзы, втирая грязь в кожу, не вспомню. Не под краном бы мне плескаться сейчас, а погрузиться в ароматную пену ванны, да где же её взять.
— Ты где от нас прячешься? — опять зашептала Цитиц. — И на обеде тебя не было. Ой, это он к тебе идёт?
Я подняла голову от тарелки и увидела идущий в нашу сторону предмет воздыханий соседки. Онтрикс и впрямь был хорош. Высокий, форменный комбинезон не скрывал мускулистого торса, а подчёркивал всю его красоту. Вот только хвост, который он перекинул через руку, какой-то потрёпанный. Словно моль посекла. Парень подошёл к нашему столу, отвесил поклон и протянул белочке маленькое зелёное гнездышко, в центре которого лежал блестящий орешек.