Учебник выживания для неприспособленных
Шрифт:
В конечном счете, несмотря на все страхи, Жан-Жану не терпелось, чтобы «что-нибудь произошло» и вся эта история наконец закончилась.
Он снова взглянул на часы на экране мобильного телефона. Прошло всего несколько минут.
Боже мой, как медленно тянется время.
Медленно, медленно, медленно…
Эта медлительность была на грани невыносимого.
Жан-Жан закрыл глаза и тотчас увидел перед собой Бланш Кастильскую. Он знал, что, когда вся эта история закончится, он ее больше не увидит и до конца его дней еще одно сожаление пополнит и без того внушительную коллекцию: что он ее не поцеловал.
Он открыл глаза. Что-то вдруг словно ударило его наотмашь,
Он поцелует ее сегодня вечером. Она, вероятно, его оттолкнет, но это не важно, у него нет больше самолюбия, он свободен.
И терять ему нечего.
Марианна скучала.
А от скуки у нее портилось настроение.
С раннего детства Марианна усвоила, что ее время — большая ценность, что-то вроде редкого топлива, которое должно двигать ее карьеру, и, оказавшись, как сегодня, в ситуации, когда время тратилось впустую, она просто выходила из себя.
Белый час назад ушел за моющими средствами, чтобы привести в порядок ванную (по крайней мере, ее замечания, касающиеся плачевной гигиены санузла, принесли свои плоды), и она пыталась потратить время с мало-мальской пользой, просматривая статьи на сайте lsa-conso.fr, в «журнале сетевой торговли». Знакомство с такими статьями и владение содержащейся в них информацией было отличным козырем на совещаниях, когда вдруг требовалось осадить какого-нибудь руководителя среднего звена или если кто-то из менеджеров ставил ей палки в колеса.
Вот уже час от скуки она пыталась выучить наизусть содержание статьи под названием «Карманная карамель переваривает концепты свежести». «На гребне волны после распада концептов свежести (листики, шарики, капли) профессиональный менеджмент в поиске, но не чурается инноваций. Хотя недостаток места перед кассой остается ключевой проблемой».
Марианна мысленно отметила определения «листики», «шарики» и «капли».
«„Тик-Так“, чтобы завоевать рынок импульсивных покупок, ставит на фруктовые и оригинальные вкусы. В этом году запускаются линии вишни ацерола и маракуйи на постоянной основе, тогда как розовый грейпфрут является линией летней».
Марианна отметила термин «рынок импульсивных покупок» и присудила ему две звезды из трех в своем мысленном рейтинге. Термин «логика инновации» получил три. А термин «островок сопротивления» удостоился с ее стороны лишь одной.
Несмотря на все усилия, ей было трудно сосредоточиться. Бурый спал (способность этого зверя ко сну невольно вызывала уважение, двенадцать часов ночью плюс сиесты в течение дня). Черный — лоб перечеркнут четырьмя глубокими горизонтальными морщинами, — с головой ушел в видеоигру, где надо было сформировать «дерево компетенции» персонажа с внешностью нордического воина.
Серый же расхаживал взад-вперед по тесной квартирке. Не найдя себе занятия, он сел рядом с ней и стал читать через ее плечо.
— Тебе правда интересна эта хрень? — спросил он презрительно.
— Да, правда.
Она ответила ледяным тоном. Ей не нравился этот тип. Она сама не знала почему, но он вызывал у нее отвращение. И даже немножко страх.
— «Этой весной бренд „Герта“ выпустил на рынок ванильно-шоколадную линию и вносит мазок креативности начинкой из крошечной смеси в сладком и соленом вариантах», — прочел Серый, ухмыляясь. — Чушь собачья. Никому это не может быть интересно. Тебе вбили в башку, что это интересно, но если ты на две секунды включишь мозг, то поймешь, что это не интереснее кучи дерьма! — заключил он.
Марианна стиснула зубы.
— А тебе интересен твой мир? Твоя дерьмовая квартира тебе интересна?
— Никто не смеет говорить со мной так. Никто не смеет говорить со мной так у меня дома. Если я захочу, оторву тебе сейчас голову, трахну твой труп, кончу в рот оторванной голове, разрежу твое тело на кусочки и выкину их на помойку.
— Да… Но ты не хочешь.
— Нет. Мне хочется отодрать тебя живую… Хочется услышать, как ты плачешь, пока я буду тебя драть.
Марианна крепко сжала бедра, это был рефлекс.
— Твоему брату это не понравится.
— У моего брата сорвало резьбу. И это из-за тебя. Твою мать, он пошел за моющими средствами, как последний пидор. Ты превратила моего брата в поломойку. Понять не могу, как тебе это удалось. Так что если я тебя оттрахаю и ты помрешь подо мной, я, наверно, окажу ему услугу, я, наверно, даже спасу ему жизнь.
Больше всего напугало Марианну, что Серый говорил об этом спокойно, как если бы обсуждал свои планы на отпуск. Было ясно, что тот, кто говорит так спокойно, делает, что говорит. Ей ясно представилось, как ее насилует этот вонючий волк. Она знала, что ничего приятного в этом не будет, но спросила себя, заплачет ли она, как того хотел Серый. Наверно, нет. И наверно, это достанет Серого, если она не заплачет, а достать насильника во время изнасилования — своего рода победа… Можно было бы даже устроить коучинг, который…
Она могла бы размышлять обо всем этом еще долго, но тут лапища Серого обрушилась на ее лицо. Марианну отбросило назад, черт побери, это было суперски больно! Она почувствовала, как что-то потекло из носа, и, даже не глядя, поняла, что это кровь. Подумала о новенькой одежде, которая будет безнадежно испорчена, никогда ей не отстирать эти пятна. Глаза ее были полны слез, она знала, что это нормальная реакция, когда разбит нос, но надеялась, что Серый не подумает, будто она плачет. Как бы то ни было, от слез она больше ничего не видела. Она только чувствовала, что Серый опрокинул ее на диван, перевернул на живот и пытается спустить с нее брюки. Это оказалось нелегко, брюки были от «Аньес б.», хорошего качества, с крепкими швами, вот брюки из «Н&М» порвались бы запросто, как бумажный платок. Сидя на ней верхом, Серый занервничал. Волчий кулак, тяжелый, как пресс-папье, обрушился между лопаток. У Марианны перехватило дыхание, на минуту ей подумалось, что за нее заступится Черный, но такие вмешательства явно не входили в число его нравственных императивов.
Кулак обрушился во второй раз, и Марианна сказала себе, что Серый твердо решил заставить ее плакать. Она быстро прикинула возможные варианты, чтобы выбраться из-под него, но все они предполагали, что ей удастся перевернуться, а это было невозможно.
Когда кулак обрушился в третий раз, она почувствовала, что теряет сознание. Что ж, по крайней мере, не заплачет. И ничего не почувствует, когда Серый станет совать ей во все места свой вонючий член. Она отметила про себя, что надо будет купить ополаскиватель для полости рта. Ей вспомнилась презентация ополаскивателя «Листерии Тотальный Уход», в ходе которой менеджер особо подчеркивал его антибактериальные свойства. Марианна подумала, что это бы ей пригодилось, ведь во рту может остаться сперма. Память услужливо подсунула ей так же несколько страниц из буклета «Проктер энд Гэмбл», на которых мировой лидер гигиены расхваливал «Тену», интимный гель, обогащенный экстрактом клюквы и без парабенов, дающий при использовании «чистый момент свежести». Это ей тоже в ближайшие часы, если она останется жива, необходимо будет раздобыть.